— По-моему, в «Ханлоне» показывают сдвоенные диснеевские мультики, — вспомнила Сара. — «Старый крикун» и «Дэви Крокет».

— Мальчишки будут плеваться.

— Ну и пусть.

— Я заеду за тобой в двенадцать. Сможем сначала поесть.

Сара повесила трубку, чувствуя себя несколько лучше, чем сразу после ухода Гриффина. Они с Элен не переносят свои проблемы со взрослыми мужчинами на сыновей. И разве не приятно знать, что есть еще на свете существа мужского пола, которые их слушаются. По крайней мере пока не вырастут, уточнила она, идя в душ.

В шесть часов вечера два понедельника спустя Гриффин сидел в своей гостиной, потягивая пиво и думая о Саре. Или, если говорить точнее, о том, как занимался любовью с Сарой. Или, еще точнее, — как пахла и какого вкуса была Сарина кожа, когда он касался ее языком.

Зарычав, он вскочил, опрокинув журнальный столик и стукнувшись коленом. Рука инстинктивно дернулась к ушибленному месту, бутылка полетела, выливая на паркет янтарную жидкость, и разбилась. Он цветисто выругался, поковылял на кухню за шваброй и снова стал думать о Саре.

С их встречи прошло больше двух недель, а он так и не позвонил. Но не потому, что забыл. Дня не было, чтобы он не потянулся к телефону с намерением набрать номер, который свяжет их. А еще больше хотелось заехать в дом судьи, когда она там. То есть в мой дом, неловко поправился Гриффин, все еще не привыкший быть владельцем особняка Мерсеров. Он вспомнил, как она выглядела тогда на чердаке, как прилипла к телу мокрая футболка, как спутались на лбу влажные локоны.

Но неизбежно вслед за этими мыслями приходило воспоминание о том, как выглядела Сара в ту ночь, когда они занимались любовью, чего ему не следовало допускать. Пока.

Расследование противозаконной деятельности Уоллеса Гринлифа шло полным ходом. Еще несколько дней, и они со Стоуни могут потребовать санкции на обыск, а как только это случится, Уолли и его подельник Джерри станут историей. Машина для одурачивания публики и подмазывания политиканов будет полностью и навсегда выведена из строя.

Гриффин не мог не задаваться вопросом: что известно Саре о профессиональной деятельности брата? У него было ощущение, что, хотя брат с сестрой видятся довольно часто и общаются вполне нормально, с некоторой даже нежностью, настоящей близости между ними нет. Во всяком случае, не похоже, чтобы они многим делились. И Уолли Гринлиф не производит впечатления человека, который стал бы посвящать сестру в свои темные дела. Да и Сара не похожа на женщину, которая, сложа руки, позволила бы брату надувать людей.

Нет, Гриффин был уверен, что она понятия не имеет о делах Уолли и его партнера. А занимались они тем, что подкупали городские власти и выманивали у доверчивых граждан их кровные сбережения. У Гриффина появлялся во рту металлический привкус, когда он думал, что есть на свете люди, способные таким образом наживаться на других.

Конкретно Уолли Гринлиф и Джерри Шмидт делали вот что: убеждали ничего не подозревающих людей — преимущественно пожилых и таких, которые пытались организовать хотя бы крошечное дело и крайне нуждались в быстрых наличных деньгах, — вложить последний грош в какой-нибудь проект, который владельцы «Джервал Инкорпорейтед» и не собирались осуществлять. Они делали вид, что вкладывают деньги в строительство, а затем подкупали местного чиновника, и тот с большой помпой закрывал проект. После этого оставалось только сказать вкладчикам, что их сбережения вылетели на ветер из-за политических игр, которых никто не мог предвидеть. Очень жаль, что так вышло, но у «Джервал» есть новый проект, который может вас заинтересовать. Гриффин вытер остатки разлитого пива и отнес осколки бутылки на кухню. Самочувствие было препоганое, и очень хотелось развеяться.

Вдруг вспомнился наилучший способ забыть обо всем: войти в Сару глубоко-глубоко, чтобы она кричала о своем желании, таком же отчаянном, как его. Но он тут же прогнал возникшее перед мысленным взором видение. Вряд ли она захочет даже говорить с ним сейчас. Через две недели после того, как он ушел, обещав позвонить.

Черт, почему все так сложно? Он потер наливающийся на колене синяк. Вдруг очень захотелось уйти из дому. Он просто сойдет с ума, если просидит здесь весь вечер, думая о Саре. Гриффин схватил мотоциклетный шлем с холодильника и зашагал к выходу. Пусть он не может забыться, занимаясь любовью с Сарой, но у мужчины есть другие варианты.

Сара смотрела с пассажирского места машины на большое мраморное здание в романском стиле, где размещалось управление первого полицейского округа. Там было тихо, что неудивительно в понедельник вечером, но кое-кто все же появлялся из-за тяжелых дверей или входил в них — некоторые в форме, другие в штатском. Гриффина среди них нет, отметила она и тут же выругала себя за то, что все еще хочет увидеть этого человека.

Вздохнув, она спросила:

— Элен, зачем ты привезла меня сюда?

— Я не тебя сюда привезла. Я привезла себя. Я обещала Стоуни завезти кое-что.

— А можно мы тоже войдем? — спросил с заднего сиденья Джона. Потом повернулся к Джеку и Сэму. — Я уже бывал в полицейском управлении, — гордо заявил он таким голосом, будто его визиты объяснялись самыми отчаянными преступлениями. — Сто раз.

Элен закатила глаза, потом глянула на сына через зеркало заднего вида.

— Два раза, — уточнила она. — И ни разу как задержанный. Только потому, что мы должны были встретиться со Стоуни.

Джона насупился, и Сара поняла, что Элен испортила потрясающую историю о шалостях и приключениях восьмилетнего мальчугана.

— И войти вам нельзя, — добавила Элен. — Я не собираюсь торчать здесь весь вечер. Вам скоро спать.

— Ну, мам…

— Ну, миссис Бингэм…

Жалобы были пропеты возмущенным нестройным хором, и Элен повернулась к Саре в молчаливой мольбе о помощи. Сара помотала головой, сдаваясь.

— Да пусть войдут. Я присмотрю, пока ты будешь искать Стоуни.

— Ты не представляешь, на что идешь, — предостерегла Элен.

— Эй, двое из них мои, — возразила Сара. — Я точно знаю, на что иду.

Все пятеро вышли из машины одновременно, но женщины догнали мальчиков только в отделе. Джона уселся на столе и попытался балансировать ручкой Стоуни на указательном пальце, а Джек с Сэмом разглядывали стенд «Разыскиваются», выясняя, всех ли, кто изображен на черно-белых фотографиях, они знают. Джек был убежден, что на одной изображен мистер Пайк, учитель физкультуры, и Стоуни с трудом удалось убедить его в обратном.

Сара улыбнулась этой сцене, удивляясь, как может ее подруга так заблуждаться относительно Стоуни. Он явно любит детей и, судя по его взгляду, очень любит саму Элен. Хватило бы у Гриффина терпения так возиться с мальчиками? — подумала Сара и тут же вспомнила, как хорош он был в тот день, когда обедал с ними. Из Гриффина тоже вышел бы неплохой отец. Джек и Сэм преклонялись перед ним, а он вел себя с малышами вполне естественно. Жаль, что он не выказывает такого же интереса к их матери, подумала она мрачно, в тысячный раз вспоминая о невыполненном обещании позвонить.

— Грифф в спортзале, — услышала она слова Стоуни и поняла, что они с Элен проговорили уже несколько минут, пока она была занята своими мыслями.

— Что? — переспросила она, хотя прекрасно все услышала.

Стоуни улыбнулся, и Сара могла поклясться, что в этой улыбке сквозит коварство. Он указал в другой конец комнаты.

— Через те двери, вниз по лестнице, первая дверь налево, в конце коридора.

Саре вовсе не понравилось, как подскочило сердце при известии, что он находится в этом же здании. Какая разница, спрашивала она себя. Если бы он хотел ее видеть, давно позвонил бы. Совершенно несущественно, в этом он здании или нет. Не будет она бегать за мужчиной, который так очевидно избегает встречи.

Поймав взгляд Стоуни, она пожала плечами.

— Как увидишь его, передавай привет.

— А почему бы тебе не сбегать и не передать самой? — спросил он. В голосе слышалась подначка.