Глава 12

Комната вокруг уже была как в тумане, так что я не сразу и заметила, что очерта-ния предметов стали совсем размытыми. А когда заметила, только сказала:

— Что за фигня? — и не задумываясь прижала Атиласа, хоть спасать его уже слиш-ком поздно.

И поняла, что происходит, только когда серый бесформенный туман начал посте-пенно обретать иные черты.

— А смысл? — зло прорычала я и сильнее прижала Атиласа к себе, — Слишком позд-но!

Но могла бы и не разоряться: комната бесследно растворилась, а я сидела в конце знакомого коридора, в луже голубой крови, прижимая Атиласа

Всё ещё в Между, но уже не в тюрьме. Как досадно.

— Как думаешь, Пэт, — еле слышно произнёс Атилас, — Сможешь ли ты не корить весь мир и немного ослабить хватку?

Я вскрикнула и уронила его голову на свои колени.

— И быть может ты будешь столь добра и перестанешь меня трясти?

В конец ошалев я глянула на него сверху-вниз. Его голова всё ещё лежала на моих коленях, рубашка промокла от крови, а полуоткрытые глаза смотрели на меня со знако-мым удивлённым задором.

— Какого фига? — воскликнула я, — Ты жив? Но ты же умер! Как? И как, блин, мы выбрались?

— Полагаю уместным было бы поздравить оказавшегося живым знакомого, а не вы-валивать на его голову кучу жалоб, — сам не зная, что повторяет мои слова, сказал Атилас.

— Ага, именно так Зеро и сказала. Поздравляю, но как ты, блин, выжил?

— Ах, неужто придётся объяснять снова?

— Ну да. Вообще не понимаю, что значит «лунный свет преграждает путь,» так что если…

— Ад, не лунный свет. Воистину мне стоит обсудить с Зеро твоё образование. Да будет тебе известно, что из лунного света и заточения можно выбраться только, принеся себя в жертву.

— Говоришь так, будто ничего и не случилось, а между прочим ты меня раз пять-шесть убил, — кисло заметила я.

— А, да, — ответил Атилас, и сероватая тень вернулась к его лицу: теперь-то понят-но, что это такое, — Если бы ты постоянно не возвращалась, мне не приходилось бы снова и снова убивать тебя.

— Даже не думай сваливать всё на меня, — не сдержалась я. Но вообще-то если по-думать, то во всём случившемся виновата не я, и даже не Атилас. Просто впервые он ошибся. Сильно, сильно ошибся. Никогда бы не подумала, что это может однажды про-изойти, но вот — произошло, — А разве нельзя… нельзя просто извиниться?

— И что же сподвигнет меня на такой шаг?

— Ну так принято. Ты извиняешься, я тебя прощаю. Так вот просто: хуже никому не будет.

— Пэт, — раздосадовано сказал Атилас, — Не прощай меня.

— Вы трое можете говорить мне много чего, — заупрямилась я, — Но вот тут вы бес-сильны, а решать мне.

— Знаю, — ответил он, — Вероятно это одна из причин, почему мы находим людей столь отталкивающими: в них всегда есть скрытый элемент, на который мы повлиять не в состоянии.

— Или можно просто извиниться, — ухмыльнулась я, — Всяко лучше, чем давиться от раздражения по поводу того, что тебя спас какой-то там питомец, не правда ли?

Атилас снова попытался сесть и опять отхаркнул кровью.

— Что учудил? А ну ляг! Ты ещё и не излечился толком!

Но он не успокоился, пока не сел, а потом поклонился. Долгий поклон: голова низко опущена, глаза в пол.

— Прекрати, Атилас, — поёжилась я.

— Если ты прощаешь меня против моей воли, то будь добра, прими такие извине-ния, пусть и против собственной, — ответил он.

— Так вот это что? Извинения?

— Что-то наподобие, — ответил Атилас, — Это те извинения, на которые я способен. Ещё раз, Пэт, предостерегаю тебя: не прощай меня. Ни одному из нас это не принесёт ни-чего хорошего.

— Да что ты понимаешь? — задрала нос я, — Ты всего лишь фейри. В человеках не шаришь.

Атилас беспомощно рассмеялся и опёрся спиной о стену возле меня.

— Но помни, Пэт, я предупреждал. Почему бы нам не продолжить путь, как сопер-никам, рука об руку?

— Не знаю, как там у фей принято, — ответила я, — Но в мире людей соперники со-обща не работают.

— Да неужели?

— Ну только если у них с мозгами всё в порядке. Тот, кто идёт с тобой одним путём, рука об руку, не соперник, а союзник. Слушай, может ты, блин, пожалуйста, приляжешь, пока Зеро не придёт? Ты мне все джинсы кровью залил.

— Мне нужно немного времени для восстановления, — отозвался Атилас, — А спасать меня нет необходимости.

Я не сдержалась и гоготнула. Постаралась превратить смешок в кашель, но было уже поздно.

— Ага, и поэтому мне пришлось прийти и спасти тебя?

— Всего лишь пытаюсь сказать, Пэт, — удивлённо ответил Атилас, — Что моё тело уже начало восстанавливаться, а так как потоки лунного света больше не истощают ре-сурсы организма, вскоре смогу встать.

— Везёт же некоторым, — позавидовала я, — Тебе и вампирские слюни не нужны.

— Ааа, так вот что в тебе изменилось. Джин Ён тебя укусил, правильно я понимаю?

Я уставилась на него.

— А это заметно?

— Не совсем, — отозвался он, — Но в тебе чувствовалось что-то от жителей За, и это одна из главных причин, по которой я убивал тебя так много раз.

— Ох уж этот дурацкий вампир, — возмутилась я, — Вечно всё усложняет!

Атилас вновь рассмеялся, только теперь в его лёгких ничего не булькало.

— Эй! — удивлённо, но радостно воскликнула я, — Выздоравливаешь!

— У фейри есть определённые преимущества, в особенности у тех, которые рожде-ны для услужения. Мы так полезны.

— Ты родился, чтобы служить?

— Нет, — отрезал Атилас, — Полагаю, мы уже достаточно придавались сентименталь-ностям. Пэт, сможешь ли ты ещё немного удерживаться от злословия и помочь мне встать?

— Пожалуй, — ответила я, — Но это неинтересно.

Когда я наклонилась, чтобы помочь ему, его глаза смеялись. Он заметил:

— Вероятно, Пэт, тебе будет нелишним знать, что мы ни в коем случае ещё не в без-опасности.

— Сомневаюсь, что я вообще бываю в безопасности, — суховато ответила я, — Если не Джин Ён меня кусает, так ты закалываешь. О.

— Да, Пэт?

— Ты же извинился, чтобы не быть мне должным? Ведь сто пудов, когда убиваешь кого-то шесть раз к ряду, как минимум должен потом ответить на вопросы, например.

Атилас издал очень странный звук, я схватила его под руку, но он всего лишь сме-ялся. До слёз, навзрыд, даже опустился на одно колено несмотря на все мои попытки приподнять его.

После первой минуты истерики я просто присела на корточки рядом и принялась ждать окончания. Странные, блин, эти фейри. Никогда не угадаешь, как они себя поведут. Хоть Джин Ён понятнее: либо рычит, либо дуется на меня.

А пока он помирал от смеха, в конце коридора, в основном зале появились тени. И я не беспокоилась по их поводу до тех пор, пока не поняла, что мы уже не в коридоре из сна, а если в реальном коридоре видишь тени, то вскоре объявятся обладатели: люди или существа из За.

Когда я внимательнее пригляделась к теням, поняла, что они действительно при-надлежат людям. Людям и паре существ из За. Люди не спасались, а бегали за подкреп-лением. У людей были пистолеты, что не могло не напрягать: ведь если даже я и раздобу-ду свои ножи, чем они против огнестрельного оружия-то помогут? У двух существ из оружия были только зубы, но почему-то они выглядели более угрожающими, чем люди. Может потому, что зубы у них длиной с мою руку, но всё же.

Ох, вот бы сейчас появились Зеро с Джин Ёном.

Всё ещё смеясь, Атилас поднял полные дикого удовлетворения глаза:

— Глупцы, — сказал он, — Открыли противосолонный проход, вызвали подкрепле-ние.

— Снова открыт? Значит Зеро к нам придёт?

— Ах, наконец-то! — будто разговаривая с собой сказал он, — Убивать их будет ис-тинным наслаждением.

— А мне сражаться нечем, — дрожа брякнула я. Не знаю, кто страшнее: толпа в кон-це коридора, или смеющийся как маньяк Атилас.

— О, на этот раз тебе незачем сражаться, Пэт, — возразил он, — Уж с кучкой людей и парочкой сбежавших существ из За я в состоянии справиться. Держись позади меня, но не слишком близко.

— А можно поточнее? — меня снова пробила дрожь, — Не… не очень-то ты это, наслаждайся, Атилас.

— Боюсь, Пэт, — ответил он, — Это крайне маловероятно. Закрой глаза.

— Но…

— Пэт, — сказал Атилас и с грациозностью хищника поднялся на ноги, — Я убил тебя уже шесть раз. Закрой глаза.

Хотелось поспорить, но толком ничего не придумала, да и он уже шёл вперёд. Я закрыла глаза.

Вначале слышала только своё тихое дыхание, потом осторожный шаг, другой. За-тем шаги превратились в барабанную дробь: Атилас побежал.

Выстрелы, лязг стали, быстрые шаги Атиласа. Когда начали стрелять, я не задумы-ваясь закрыла голову руками, что от пуль, естественно, не спасло бы. А затем, с какофо-нией воплей, от которых я пригнулась ещё ниже, началась бойня.

Знаю, учитывая всё, что мне уже довелось повидать, прозвучит глупо, но я не осмелилась открыть глаз. Было жутко увидеть Атиласа, скрывавшегося за мягкостью, Атиласа, с которого пытки содрали всю интеллигентность и «человечность»: настоящего Атиласа. Просто не осмелилась.

И вот я сидела на полу с закрытыми глазами, закрыв уши руками, и всё равно чув-ствовала тёплый солоноватый запах. Меня окружал невнятный, непохожий на выстрелы рёв, и раза три-четыре что-то пронеслось мимо. И хоть я и не видела, точно знала, что это Атилас. И каждый раз, когда он пролетал возле, что-то живое с глухим звуком падало на пол и больше не двигалось.

Не знаю, ни когда движение вокруг прекратилось, ни когда выстрелы стихли. По-нятия не имею, когда битва удалилась, или даже в каком направлении переместилась — против или по часовой стрелке. Но вскоре руки устали закрывать уши, и я села, обнимая колени, всё так же закрыв глаза.

Какое-то время спустя услышала:

— Пэт.

Голос Зеро. Я с шумом выдохнула и открыла глаза, но успела увидеть только крас-ный туман, и прохладная узкая ладонь снова закрыла обзор.

— Уведи питомца, — сказал голос Зеро, — Я за Атиласом. Он ушёл вглубь.

И гадать не нужно, кому были адресованы его слова: я уже чувствовала запах оде-колона Джин Ёна. Я разомкнула руки и попыталась встать, но ноги оказались слабее, чем я думала, и я бы хлопнулась обратно на задницу, если бы Джин Ён вовремя не схватил меня за шиворот.