Халла несильно тянет меня за волосы, робко прижимается губами к моим губам.

— Традиции же не запрещают мне целовать тебя в ответ, правда?

— Конечно, нет.

Дождавшись моего ответа, это прелестное создание начинает целовать меня совершенно самостоятельно. Ее поцелуи короткие, мягкие, дразнящие. Я очарован моей прекрасной невинной невестой, ведь понимаю, что нет в ее прикосновениях ни наигранности, ни фальши, одни инстинкты и желания направляют ее. В этом поцелуе вся Халла: ласковая, деликатная, готовая принимать и отдавать. Она так отличается от меня, ее мягкость против моей жесткости, ее робость против моего напора. Уверен из нас получится замечательная пара правителей, мы прекрасно дополняем друг друга.

Возможно, я думаю совсем не головой, и все эти мысли навеяны диким желанием. Но в этот момент даже если бы моя сладкая принцесса вдруг набросилась на меня с жесткими поцелуями и страстными укусами, и я бы всё считал ее самым прекрасным, самым нежным созданием на свете. Халла может сделать со мной все, что угодно, и я охотно подчинюсь.

Моя принцесса со стоном целует меня, игриво покусывая губы. Ее руки, словно обретая собственную волю, обвиваются вокруг моей шеи, моля об ответном поцелуе. И я подчиняюсь, наши губы сливаются в сладком поцелуе, языки сплетаются в страстном танце, заставляя представлять, как эти уста ласкают мое тело.

Я нежно целую Халлу еще раз и отстраняюсь.

— Кажется, нам пора начать церемонию, любовь моя.

В глазах Халлы вспыхивает настороженность, но она согласно кивает, нервно разглаживая юбку.

— И что теперь?

Опускаю взгляд и замечаю кончики туфель, выглядывающие из-под пышной юбки. Опускаюсь перед Халлой на колени, беру в руки ее ножку и снимаю с нее туфлю. Принцесса испуганно смотрит на меня. Я чувствую ее дрожь, когда ласкаю ее лодыжку и снимаю другую туфлю. В попытке немного успокоить Халлу принимаюсь нежно растирать ей ножки. Однако мои прикосновение только сильнее нервируют ее.

— Расскажи о жизни в святой обители, — шепчу я, решая отвлечь ее от происходящего. «Надеюсь, что это сработает».

— В обители? — растерянно повторяет она. Ее испуганный взгляд мечется туда-сюда, не останавливаясь ни на чем конкретном.

— Да. Тебе там нравилось?

Халла смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

— Нравилось ли мне в изгнании? Изо дня в день жить в ожидании убийц, которые обязательно явятся, чтобы убрать лишнего претендента на престол? Когда служители Риекки смотрят на меня как на чужачку, потому что я не являюсь частью ордена и не обязана следовать их заповедям, но они вынуждены терпеть меня у себя.

«Похоже, зря я поднял эту тему».

— Мне ненавистна сама мысль о том, что тебе пришлось пережить.

Халла, немного успокоившись от моих слов, пожимает плечами.

— Конечно, совсем не так я представляла свою жизнь, — грустно сказала она. — Меня с юных лет готовили к династическому браку во имя процветания Ишрема. Признаюсь честно, прибыв в храм, я очень долгое время не знала, чем себя занять. Оказалось, что никому не нужна бывшая королева, отдавшая свой трон варварам.

— Ты поступила мудро, как истинный правитель, ты спасла свой народ. Неужели ты не видишь?

— Не все поняли и приняли мое решение, — грустно улыбается она. — Но мне не на что жаловаться. Ты спас мне жизнь, выгородив перед Алистером. С твоих слов я отчаянно защищала тебя как храбрейший из воинов.

— А разве все было по-другому? Не смотря на обстоятельства, ты вела себя как истинная королева, спокойно и уверенно отдавала приказы и тебе подчинялись.

— Но я же и была королевой.

— Да, но что мешало твоим же людям просто перерезать тебе горло, обвинив во всем циклопов, и захватить трон? Однако ты не побоялась гнева своего народа и вступилась за врага, потому что чувствовала, что поступаешь правильно.

— Я бы не позволила убить ребенка из-за деяний его отца.

— Я бы тоже не стал.

Я ухмыляюсь и сажусь на пол у ее ног.

— Вот видишь? Мы же идеальная пара. Ты спасла меня, а я тебя.

— М-м-м.

Похоже, Халла со мной не согласна. Но ничего страшного. Она и не обязана. У меня есть всё время мира, чтобы переубедить ее.

А прямо сейчас я не могу дождаться, чтобы, наконец, взять свою невесту.

Я осторожно приподнимаю ее ногу и целую свод стопы.

Халла потрясенно ахает, но смотрит на меня с улыбкой.

— Боишься щекотки? — спрашиваю я, любуясь выражением лица Халлы. Мне нравится ее отзывчивость, нравится ловить все оттенки эмоций, проступающие сквозь обычную для нее вежливую королевскую холодность и сдержанность. Мне безумно нравится и королева Халла, и эта новая чувственная женщина, но в своей постели хочу видеть последнюю.

— Не знаю, — признается Халла. — Меня так никто раньше не касался.

— И что же ты чувствуешь? — я наклоняюсь и снова целую маленькую ножку, слегка коснувшись стопы языком прежде, чем отстраниться.

Халла тяжело дышит и пристально смотрит на меня.

— Я… я не знаю, — у нее вырывается тихий стон. — Все так… ново.

Моя невеста чиста и невинна и вся моя. Одна только мысль об этом доставляет невероятное удовольствие.

— Тогда скажи, если тебе вдруг что-то не понравится.

Халла кивает и словно замирает, когда я снова принимаюсь целовать ее ножку, медленно поднимаясь к лодыжке. Принцесса молчит, но не выказывает ни страха, ни неприятия. Поэтому я снова возвращаюсь к своему занятию, покрывая поцелуями нежную кожу лодыжки и икры. Мне нравится ее хрупкость, нравится чувствовать дрожь, пробегающую по ее телу от каждого моего прикосновения. И я знаю, что это не страх. Халла не пытается остановить меня или отпрянуть, напротив, стоит мне хоть на мгновение прекратить чувственную игру, как в глазах ее вспыхивают недовольные искры.

Я не собираюсь спешить. Халле должно быть хорошо и комфортно, но, возможно, нужно немного ускорить развитие событий. Провожу рукой по ее изящной икре, немного приподнимаю юбки, обнажая ногу до колена. Халла молчит, только яркий румянец разгорается на щеках. И вдруг она забирает у меня из рук подол платья… а затем медленно поднимает его, открывая моему взору бледные бедра и дразнящий воображение край панталон.

Похоже на приглашение. И когда Халла прикусывает губу и бросает на меня взволнованный взгляд, я понимаю, что так оно и есть.

Я снова ласкаю губами ее лодыжку, не спеша поднимаясь все выше. Принцесса дрожит, но тихий стон наслаждения подсказывает, что вовсе не от страха. Я целую голень, колено, все ближе к кремовой коже бедер. Халла тихонько всхлипывает.

Не останавливаясь, ласкаю ее руки, моля о доверии, а затем выше задираю пышные юбки. Халла испуганно смотрит на меня и пытается прикрыться.

— Ты прекрасна, — нежно шепчу я. Хочу, чтобы Халла забыла о посторонних. Хочу, чтобы все ее внимание принадлежало лишь мне одному. — Могу я снять их с тебя? — спрашиваю у невесты и прикусываю зубами кружево, украшающее край панталон.

Халла судорожно вздыхает.

— Я… я должна полностью раздеться?

— А ты этого хочешь?

Она неуверенно отвечает:

— Не знаю, — и бросает взгляд на воительниц.

— Не волнуйся, можем оставить платье, оно совершенно не помешает, — самоуверенно улыбаюсь я, а у самого сердце колотится как сумасшедшее. — Никто, кроме меня, не увидит твоей красоты. Прибережем остальное для завершающей церемонии?

Халла мило краснеет, нервно прикусывает губу, но все-таки согласно кивает.

Я улыбаюсь невесте, а затем медленно снимаю с нее панталоны, обнажая еще более бледную кожу и мягкий животик. Вид обнаженной Халлы, кажется, навсегда отпечатался в памяти, и мне не терпится снова увидеть ее прекрасное тело. Я так долго мечтал о моей принцессе, страстно желал взять ее в жены по обычаям циклопов. Грезил во сне и наяву, как, наконец, прикоснусь к ней, заставлю кричать мое имя и молить об освобождении.

До сих пор настоящая Халла превосходила все мои самые смелые ожидания и мечты. Что ж, посмотрим, что будет дальше.

Я аккуратно спускаю кружевную ткань до колен, взгляд сам собой устремляется к развилке между девичьих бедер. Даже здесь она нежна и женственна, нет сил удержаться, и я прижимаюсь к мягкой коже губами в легком поцелуе.

Воздух с силой вырывается из груди принцессы, оглашая пространство протяжным стоном. Нежные пальцы на мгновение впиваются мне в плечо, но быстро отпускают, словно испугавшись собственной смелости.

— Можешь прикасаться ко мне, — говорю Халле, хватая за ее руку и опуская обратно себе на плечо. — Сколько угодно. Мне нравится.

— Матиор, — шепчет Халла и нежно гладит меня по подбородку. — Иногда мне кажется, что это все сон. Неужели я сплю?

— Я покажу тебе, насколько происходящее реально, — отвечаю я и, наконец, срываю с нее белье. Не важно, что от резкого движения тонкая изысканная ткань рвется. Какое это имеет значение, когда желание обладать этой женщиной обжигает сильнее огня? Я и так ждал слишком долго. Раздвигаю пышные бедра и припадаю губами к средоточию ее женственности.

Халла вскрикивает, пытается оттолкнуть меня, но мгновение спустя, словно поощряя, уже запускает пальцы мне в волосы, слегка сжимая пряди. Принцессу сотрясает мелкая дрожь. Пытаясь удержать на месте, крепче хватаю ее за бедра, немного тяну на себя. Ее лоно словно прекрасный экзотический цветок, покрытый каплями росы. Изучающе ласкаю языком нежную плоть, собирая выступающую влагу.

На губах вкус любимой женщины. Он мускусный и безумно притягательный. Им невозможно насытиться. Невозможно остановится, а я и не собираюсь. Лишь снова припадаю губами к нежным лепесткам и глубже погружаюсь в ее сладость. Ласкаю Халлу языком, выискивая наиболее чувствительные точки и чутко прислушиваясь к каждому ее вздоху. Задеваю клитор — и из груди принцессы вырывается шумный вздох.

— Матиор!

— Ты моя, — твержу как молитву. Не хочу ее отпускать. Не могу остановится пить сладость и слушать стоны наслаждения моей женщины. Кажется, я мог бы провести так всю оставшуюся жизнь, даря удовольствие и ощущая на языке лихорадочную дрожь ее тела. — Я хочу тебя, Халла. Я хочу всю тебя… навсегда.