Глава 12

Деззи

Итак, в итоге я согласилась.

Спрашивая, Клейтон возвышался надо мной. Эти его темные голодные глаза, сексуальные руки и идеальные пухлые губы — все это было убедительным.

Раздражающе убедительным.

Я не была в боулинге с тех пор как была ребенком. Но почему-то до сих пор помню прокуренный, пропахший потом воздух. Да, я точно не фанатка. Есть только одна причина, почему я добровольно страдаю.

И эта причина не здесь.

Стою у входа, чувствуя себя неловко. Слева от меня находится стойка регистрации, мужчина за которой уже четыре раза спросил, может ли он чем-нибудь помочь. Справа расположен игровой зал, полный чертовски шумных людей из братства «Альфа-Каппа». Передо мной — громкий лязг и грохот шаров на дорожках для боулинга.

Проверяю телефон и ругаю себя за то, что не спросила у Клейтона номер. По крайней мере, я уже могла бы получить сообщение о том, что он опаздывает или что всё отменено — кто знает. Вместо этого стою здесь, размышляя, стоит ли мне пойти выпить или, может, совершить десятиминутную прогулку до общежития, пока не стемнело. В конце концов, я помню предупреждение Виктории, что наш кампус находится между криминальным и богатым районами, и я не могу с уверенностью сказать, в каком именно нахожусь сейчас.

Кто-то подходит к стойке, перегибаясь через нее, чтобы поговорить с мужчиной, сидящим за ней. Это стройный, загорелый, полный энергии симпатичный парень в обтягивающих джинсах, порванных на коленях, и серой приталенной футболке с изображением лягушки. Повторно рассмотрев, замечаю, что у лягушки изо рта свисает косяк, а ее большие глаза налиты кровью. Этот беззаботный, жизнерадостный парнишка носит пару обуви для боулинга, одну перчатку без пальцев на левой руке и кепку, повернутую козырьком назад, скрывающую беспорядок каштановых волос.

Он оборачивается, и его глаза вспыхивают, когда встречаются со мной взглядом.

Я резко опускаю голову и смотрю на свой телефон, притворяясь, что занята очень интересным сообщением. На самом деле, на экране я вижу отражение своего обеспокоенного лица. Вот черт, я действительно так выгляжу?

— Привет.

Я поднимаю взгляд. Это тот беззаботный парень.

— Привет?.. — осторожно отвечаю я.

Одной рукой он подносит к груди сине-оранжевый шар для боулинга, из-за чего его бицепс напрягается от усилия.

— Ты выглядишь потерянной. Заблудилась?

В его голосе слышится легкий техасский акцент. Я посылаю ему извиняющуюся улыбку, затем качаю головой.

— Я не заблудилась. Спасибо за беспокойство.

Я снова возвращаюсь к своему суперинтересному телефону.

— Ты из Клангбурга?

Киваю, не поднимая головы. Он довольно милый, я не собираюсь ему лгать. Но если судить по его непринужденному поведению и искусному обаянию, на этой неделе у него наверняка было около восьми подружек, и, возможно, сейчас он рассматривает меня в качестве девятой. Я узнаю бабника, когда вижу его.

— Какая у тебя специальность? — спрашивает он, прислонившись к стене и осторожно перебрасывая шар из одной руки в другую.

— Театр.

— О, мило. Мой сосед… эм… В любом случае, ты здесь, чтобы поиграть в боулинг?

Он неловко переминается с ноги на ногу, что привлекает внимание к нему и заставляет задуматься, почему он так резко сменил тему.

— Просто посмотреть, — отвечаю я, затем бросаю взгляд на свой телефон, чтобы проверить время. Прошло уже тридцать минут. Где он, черт возьми? — А ты что изучаешь? — рассеянно спрашиваю я.

— Сиськи. Шучу. Титьки. Шучу. Э-э… — он широко улыбается, сверкая идеальными зубами, затем прижимает шар для боулинга к груди и отвечает: — Я думаю об архитектуре.

Не знаю почему, но меня забавляет этот самоуверенный парень. Я подавляю смешок.

— Ты думаешь об архитектуре? Еще не определился?

— Я… ух, я четыре раза менял специальности с первого курса. Не осуждай. — Он предупреждающе смотрит на меня, его голубые глаза сверкают. — Мне нравится всё пробовать на вкус, если ты понимаешь, что я имею в виду.

Я абсолютно точно уверена, что знаю, что он имеет в виду.

— Мило, — говорю я. — Итак, с первого курса ты сменил специальность с сисек на титьки, затем на женскую грудь… и, наконец, остановился на архитектуре.

Он улыбается. Думаю, он оценил, что я использовала его юмор против него самого.

— Мне нравится… практическая специальность.

— Твоя мама, должно быть, тобой очень гордится.

— Уверена, что не потерялась?

— Неа. Просто жду кое-кого. Я точно знаю, где нахожусь.

Через секунду выражение его лица меняется. Затем в глазах появляется беспокойство, он меняет позу и спрашивает:

— Ты же не Деззи… верно?

Я смотрю на него и моргаю.

— Я Деззи.

— О, черт. — Он издает смешок, его лицо вспыхивает, затем он громко свистит. — Я должен был догадаться. Я такой придурок! Итак, ты Деззи. — Он протягивает свободную руку. — Ты подруга Клейтона, а я грубиян.

— А ты кто?

— Брант, — отвечает он с все еще протянутой рукой, пока я не решила, позволю ли ему пожать мою руку. — Ты здесь из-за меня. Я сегодня играю в боулинг. Турнир. Я любимый сосед Клейтона. Только… не проси его подтвердить это.

— Брант, — нерешительно повторяю я, пожимая его руку.

Он, кажется, не хочет выпускать мою руку.

— Твоя кожа, охренеть какая мягкая.

— Ты милый, — говорю я ему, — но я не заинтересована.

— Извини. — Брант отпускает мою руку и почти роняет шар для боулинга, когда дергается от меня — будто в тот момент, когда узнал, кто я такая, между нами появился какой-то магический барьер. — Ты… ты намного красивее, чем я ожидал.

Давлюсь смехом, не зная, как на это реагировать.

— А ты ожидал увидеть болотное чучело?

— Клейтон сказал, ты из Нью-Йорка, — продолжает Брант с неуверенностью в голосе, — поэтому я вроде как предположил, что ты… не знаю. Неопрятная? Нервная? С кольцом в носу, фиолетовыми волосами и немного грубая?

— Ты думаешь, что все из Нью-Йорка такие?

— Я прожил здесь всю свою жизнь, родился и вырос, — объясняет Брант, в его словах вновь проскальзывает южный акцент. — Я не часто выхожу из дома. Ты можешь прогнать меня в любой момент, серьезно, и я просто уйду и засуну голову в ведро со льдом или что-то в этом роде.

— Хорошо, что я приехала сюда, в Техас, — говорю я, дразня его в ответ. — Я была абсолютно уверена, что вы все ездите на лошади в супермаркет, уворачиваясь от перекати-поле на шоссе, и носите сапоги со шпорами на свадьбу лучшего друга.

— Свадьбу? О, нет. Клейтон никогда не женится, — говорит он, задыхаясь от смеха. — Этот чувак всегда…

А потом, едва только шутка слетает с его языка, я замечаю блеск в его глазах. Интересно, что он хотел сказать, но Брант опускает взгляд на ботинки, давая шанс Клейтону избежать сомнений, что его «лучший друг» чуть не посвятил в подробности его жизни девушку, у которой может быть к нему серьезный интерес.

У меня его не было. Я здесь, чтобы потусоваться. И всё.

— Позволь мне угостить тебя напитком, — неожиданно говорит Брант. — Что ты пьешь, Деззи? Я принесу для тебя. За счет заведения. Я знаю здесь людей. Просто скажи, что хочешь, у них есть всё.

Я улыбаюсь.

— Чай?

Он хмурится.

— Кроме этого.

— Тогда воду.

— Я имел в виду настоящий напиток. Бармен, которая работает сегодня, делает отличный «Мартини».

— Просто воду.

Он изучает меня в течение секунды.

— Ты не пьешь?

Я с содроганием вспоминаю похмелье, которым «наслаждалась» в прошлые выходные после ночи в «Толпе и песне».

— Нет.

Брант кивает, оценивая меня взглядом, который искрится смехом.

— Думаю, ты мне нравишься. Надеюсь, Клейтон не отпустит тебя.

Я борюсь с упрямым румянцем, который окрашивает мои щеки.

— Мы просто друзья, — настаиваю я, снова проверяя телефон. Прошло тридцать пять минут. Где, черт возьми, Клейтон?

— Эй, а почему бы тебе не присоединиться к нашей дорожке? — Брант манит меня рукой и отступает назад. — Мы тусуемся с Дмитрием. О, ты не имела удовольствия познакомиться с Дмитрием, наименее любимым соседом Клейтона. Он тоже не пьет сегодня. Его специальность — поэзия и общее художественное образование, так что вы прекрасно поладите.

Полагая, что это безопасно, я слегка пожимаю плечами и следую за ним. Сегодня боулинг заполнен людьми всех возрастов — тут и семьи с детьми, и студенты колледжа. Даже пожилая пара занимает пятнадцатую игровую дорожку.

Ребята устроились на двадцатой дорожке. Дмитрий поднимается со своего места, это невысокий парень с очень бледной кожей, черными волосами и толстыми очками, которые напоминают мне о Сэм. Я бы подумала, что смотрю на нее, если бы не сине-красная татуировка, бегущая по его руке. Он одет в черную майку и темно-серые шорты чуть ниже колена.

— Это та самая, — шепотом говорит Брант Дмитрию, хотя мне все прекрасно слышно.

Они наклоняются друг к другу.

— Кто та самая?

— Девушка.

— Клейтона?

— Ага.

Дмитрий отстраняется от друга и засовывает руки в карманы, поворачиваясь ко мне. Он даже улыбается так же, как Сэм.

— Привет, я Дмитрий.

— Деззи, — отвечаю я.

Брант вздыхает.

— О, черт. Эти ублюдки здесь.

Дмитрий щурится сквозь очки.

— Кто это?

— Мои противники «Сигма Фи Дилдо», — отвечает Брант. — Чьи задницы я планирую надрать в субботу.

— Сегодня суббота.

— Тогда в воскресенье. Я принесу тебе воды, Деззи, — говорит он мне, а затем пробирается сквозь толпу.

Сиденья напротив нас быстро заполняются громкими парнями из братства, которых я видела в игровом зале. Двое из них окидывают меня пристальным взглядом. Я отворачиваюсь, не обращая на них внимания и всё больше раздражаясь из-за опоздания Клейтона.

— Ты в порядке?

Я смотрю на Дмитрия.

— Честно говоря, мне просто интересно, где Клейтон.

— Я могу написать ему, — предлагает он, доставая телефон из кармана. — Не люблю, когда он опаздывает.

— Спасибо. — В отличие от Бранта, у него совсем нет южного акцента. — Ты специализируешься в поэзии?

— Этот чертов Брант! Моя специальность — творческое письмо.