— Хорошо, я сам себя пригласил, — признался он.

Его взгляд скользнул по моей спальне, обращая внимание на каждую деталь. Белые стены, увешанные чёрно-белыми фотографиями в рамках, которые были сделаны мной. Кушетка с цветочным рисунком в приятных розовых и фиолетовых тонах. Кровать с пологом, застеленная белыми простынями и пуховым одеялом божественного белого цвета. И куча одежды, которая лежала в каждом углу.

— Ммм, — промычал он. — Твоя комната напоминает мне реабилитационный центр.

Я и не ожидала, что она будет в его вкусе, но серьёзно.

Он сделал глубокий вдох.

— По мне так, она очень спокойная.

Он зашёл внутрь, и направился к стенам, разглядывая фотографии своим пристальным взглядом.

— Твои снимки?

Я пожала плечами, но он стоял ко мне спиной, поэтому не видел этого.

— Они очень хороши, Кло. Я впечатлён.

Моим первым желанием было ответить что-нибудь саркастичное. Они были хороши. Но мне не вручали за них никаких наград или что-то типа того. Вот у Ривер был настоящий талант. А мне просто нравилось фотографировать и находить красоту в земных и повседневных вещах. Это доставляло мне радость. И мне нравилось заниматься тем, что доставляло мне радость.

Именно в этот момент он повернулся и встретился со мной взглядом, словно обвиняя меня во лжи за мои мысли, хотя он сам этого и не осознавал.

— Как долго ты тут стоял? — спросила я его.

Мне надо было знать, как много ему удалось увидеть, пока я тут истерично переодевалась.

— Мне понравились шорты, — произнёс он своим низким голосом. — Тебе не надо было переодеваться.

Я резко выдохнула, и весь кислород тут же покинул мои лёгкие.

— Ты это серьёзно?

— Я не знал, что ты переодевалась. Блондинка сказала, что я могу найти тебя здесь, — признался он и поднял руки в извиняющемся жесте. Но заметив, что меня это не успокоило, он добавил. — Я не увидел ничего такого, чего не видел раньше.

Именно поэтому у меня было столько проблем. Начиная с того, что моя добрая подружка Ривер знала, что я тут переодеваюсь! Мои веснушчатые щёки стали почти такого же цвета, что и мои волосы.

— В следующий раз стучи.

Его голубые глаза заблестели, превратившись в два таинственных океана.

— Принято к сведению.

Я закусила нижнюю губу. Сейчас мы стояли всего лишь в тридцати сантиметрах друг от друга, пальцы моих ног впивались в белый плюшевый ковёр.

— Прости за вчерашнее.

Он улыбнулся, и его улыбка была одновременно удивлённой и тёплой.

— Я думал, что именно поэтому я сейчас здесь.

— Ты не единственный, кто начинал вчера перебранки. Просто... я думала, что будет легче. И если честно, я была несколько напугана. И я позволила этому страху помешать нам провести приятный вечер и пообщаться.

— Это очень взрослое признание, — пробормотал он, дразня меня.

— Я теперь очень взрослая, — уверила я его. — Супер взрослая.

Он торжественно кивнул.

— Я тоже.

— И почему тогда ты подсматривал за мной, пока я переодевалась? Потому что ты такой взрослый?

Я поймала его с поличным, и его смех разнёсся по комнате, окутав мой голый живот и проникнув мне под кожу.

— Нет, это никак не связано с моим взрослением.

Он приподнял коробку для обуви, которую держал в руках.

— Что это?

— Кое-что из твоих вещей, которые я находил все эти годы. Я подумал, что ты захочешь вернуть их.

Любопытство заставило мои пальцы приподнять крышку и посмотреть, что было внутри. Я ахнула, увидев множество своих вещей, о которых я совсем забыла по прошествии всех этих лет. Резинки для волос и розовые наушники-капельки. Старая зубная щётка. Фотография моей семьи, которую я брала с собой в туры. Сувениры из разных городов, где мы побывали. Салфетка с автографом Джастина Тимберлейка, которого мы однажды встретили в Нью-Йорке.

Кай и остальные парни подшучивали надо мной всю неделю, после того как я робко подошла к нему с салфеткой в надежде получить автограф, как какая-то десятилетняя девочка, которая была влюблена в его песню "Cry Me a River".

Я всё ещё помнила, как исполнять её на пианино.

— Не могу поверить, что ты хранил их все эти годы. Как ты вообще привёз это всё... сюда?

— С помощью нескольких ассистентов и служб экспресс-доставки, — признался он и самокритично улыбнулся. — Я просто подумал... Я слишком долго хранил эти вещи у себя. Пора вернуть их тебе.

Встретив его взгляд, я почувствовала, как что-то расцвело у меня в груди. Что-то горячее и искрящееся, и с такими длинными корнями, что они доставали до самых ног.

— Спасибо, что не выкинул их.

— Были такие дни, — признался он. — И ночи… Но большая часть твоих вещей, что я нашёл, пережила их.

— Большая часть?

Он улыбнулся своей ослепительной улыбкой, которая была призвана отвлечь меня. И я решила, что переберу коробку позже, в одиночестве, и попытаюсь понять, что из вещей пропало.

Я повернулась и поставила коробку на кровать между двумя стопками мятых кардиганов.

— Приятно видеть, что некоторые вещи не поменялись, — пробормотал он словно самому себе.

— Что ты имеешь в виду?

— У тебя всегда был бардак, Кэловей. Так было всегда. И так будет всегда. Во всём мире не найдётся столько времени, чтобы изменить это.

Развернувшись к нему, я положила руку на бедро и свирепо глянула на него.

— Неправда. Я гораздо аккуратнее, чем раньше. Я просто... не могла решить, что сегодня надеть. И в течение недели. Мне нужна новая одежда.

Я моргнула, оглядев своё невероятное количество рубашек, шорт, юбок и платьев.

— Сомневаюсь, что дело только в том, что тебе надо ещё больше...

Я толкнула его в плечо, не позволяя этому комментарию сойти ему с рук. Он схватил меня за запястье и потянул вперёд раньше, чем я успела сообразить, что происходит. Я споткнулась о ковёр и упала ему на грудь, схватившись руками за его широкие плечи, чтобы удержаться на ногах.

Ну, хорошо, это была ложь. Я не удержалась на ногах. Это он поймал меня. Одной рукой он держал меня, а другой обхватил за талию, кожа к коже.

Я резко втянула воздух, почувствовав его прикосновение. Его улыбка вовсе не была извиняющейся.

— Поймал, — прошептал он, его губы были в сантиметре от моего уха.

Когда он был так близко, я не могла думать ясно. Он кружил мне голову. Гипнотизировал. Он всегда так на меня действовал. Ну, и на всех остальных на планете. Никто не мог устоять перед Каем Портером. Именно поэтому он смог достигнуть такого мега-успеха в своей яркой карьере.

И я не была исключением.

Он умудрялся вносить беспорядок в мои мысли с тех самых пор, как мы были детьми. И он это знал. Но на этот раз всё было не по-настоящему. Это были всего лишь остатки той долгой любви, которая всё ещё текла в моих венах, порхала у меня в груди и заставляла волоски на моей шее вставать дыбом.

Он провёл пальцем у меня под пупком, заставив бабочек внутри меня взбунтоваться. Я подпрыгнула и поскорее собралась с мыслями.

— Нам надо присоединиться к остальным. Они, вероятно, уже задаются вопросом, где мы.

Я не могла посмотреть ему в глаза, но я увидела, как он жестом указал на дверь. Не дожидаясь, когда он последует за мной, я вылетела из комнаты и поспешила сбежать от него, присоединившись к самому неловкому ужину всех времён.