Глава 7

Шеридан

— Папочка! Мамочка! Вставайте! Санта уже приходил! — Инглиш врывается в нашу комнату, вопя так сильно, насколько способны ее легкие, и пугая меня моими же чувствами к ней. Я вылетаю из кровати, забыв совсем о том, что полностью голая и выбегаю из комнаты под крики Инглиш: «Мамочка голая! Мамочка голая!»

К тому моменту я уже в гостиной, поэтому хватаю две подушки, чтобы попытаться хоть как-то себя прикрыть. Инглиш вовсю хохочет, указывая на меня пальцем: «Я вижу твои сиси и вагину».

— Иисус Христос на орнаменте, — продолжаю я бурчать, пока сзади не подходит Бек и не накидывает на меня большую рубашку. Без сомнений, это его рубашка.

— Лучше? — спрашивает он.

— Нет, я никогда не отмоюсь от этого.

Тем временем, Инглиш продолжает хихикать, Бек тоже посмеивается.

— Печенька, иди прими душ. Я приготовлю завтрак.

— Спасибо, Капитан.

— Видела бы ты себя со стороны, мамочка. Ты такая забавная. Не могу дождаться, чтобы рассказать Банане и Деде.

Замечательно. То, что мне сейчас нужно. Я поднимаю руку и показываю знак «пис», а потом направляюсь в ванную. Заметка на будущее: никогда не выпрыгивать голой из кровати. Никогда.

Я принимаю самый быстрый за всю историю душ, потому что не хочу находиться там, когда приедут гости. Анна с Марком привезут Бунниора на весь день. Я не трачу время, чтобы высушить волосы, и сегодня они будут кучерявыми.

Когда я снова появляюсь в комнате, Бек готовит завтрак, а Инглиш носится по комнате, изучая все полученные игрушки.

— Так что тебе принес Санта? — спрашиваю я.

Девочка указывает мне на все вокруг, и я смеюсь.

— А ты везучая.

— Ага, и на следующий год я попрошу его подарить тебе пижаму, чтобы ты больше не спала голой.

— Отличная идея.

Она никогда не забудет об этом. Надеюсь, к концу рождественских праздников произошедший инцидент окажется на задворках ее памяти, иначе все дети в школе услышат эту историю.

Я направляюсь на кухню, чтобы уточнить, не нужна ли Беку моя помощь. Он готовит яйца, сосиски и бекон.

— Если тебе не трудно, положи хлеб в духову, подсушиться.

— Конечно. Когда приедут твои родители?

— В любую минуту.

— Бек, иди в душ, я тут все закончу.

Он подходит, чтобы поцеловать меня, и направляется в ванную. Закончив все, я убираю готовую пищу в контейнер и засовываю хлеб в духовку.

Инглиш визжит, когда видит, что Банана и Деда принесли Бунниора в его маленькой переноске. Бек подходит из-за спины с мокрыми волосами и видит весь происходящий цирк в исполнении Инглиш и Бунниора. Я наконец-то могу привлечь внимание всех окружающих, пригласив их за стол завтракать. Все взрослые направляются на кухню, за исключением Инглиш. Она так взволнована, что я сомневаюсь, сможем ли мы заставиться ее сесть за стол и съесть чего-нибудь.

Беку приходится сказать ей, что, если она не поест, Анне и Деде придется увести Бунниора домой. Это срабатывает. Она проглатывает яйца и бекон и тут же испаряется.

— Все готовы открывать подарки? — спрашивает Бек.

В один голос мы кричим, что готовы. Разумеется, Инглиш первая. Сидя рядом с Бунниором и подарками от Санты, мы вручаем ей много новой одежды, потому что девочка уже выросла из всего, что у нее есть. Ей также подарили ботинки и сапожки.

Бек получает пару ушей Микки Мауса и новые боксеры в той же тематике. Мне подарили книжку-раскраску из «Холодного сердца» и такие же трусики. На вид они подошли бы только маленькой девочке. Анна заговорщицки мне улыбается. Они говорят, что в этом есть свой смысл. Я очень растрогана тем, что она выбрала для меня вещь с ее любимым персонажем.

— Спасибо, Инглиш. Мне они очень нравятся. — Я крепко обнимаю и целую ее.

— Только не надевай их с белым низом, иначе они будут просвечиваться и все увидят твои трусы, — предупреждает она.

— Я буду осторожной. Спасибо.

Мы с Беком вручаем подарки его родителям. По-настоящему крутую картину не очень известного художника, который ему нравится. На ней изображена Инглиш с тиарой на голове и забавными солнечными очками. Новая карта в гольф-клуб для его отца и новая сумочка для мамы, которую я помогла выбрать.

Они же дарят нам недельное пребывание в домике в горах, они присмотрят за Инглиш в наше отсутствие следующей весной.

Я вручаю Беку свой подарок: украшенная в рамке наша с Инглиш фотография, которую сделал Бек. Ничего особенного, но по выражению лица Бека я понимаю, что не прогадала. Он притягивает меня в свои объятия и целует.

— Это лучший подарок, который ты могла сделать для меня.

— Это еще не все.

Я протягиваю его следующий подарок и наблюдаю, как он его разворачивает. По его глазам можно все прочесть, и я понимаю, что этот раунд за мной. Сначала он щурится, а потом раскрывает глаза от удивления. Я подарила ему книгу со всеми рисунками Инглиш, которые она нарисовала за первый семестр в школе. Я сфотографировала их и соединила в одну книжку. Она получилась довольно красивой, в его глазах блестят слезы.

— Как?..

— Я нашла принтер. Сохранила все в одном файле и у меня так же есть оригиналы этих рисунков, если ты захочешь поставить их в рамку. Но я подумала, что так ты сможешь сохранить их навсегда.

Мы сидим на диване, и когда Бек перетягивает меня себе на колени и целует, я очень удивляюсь. И я говорю о полноценном поцелуе с языком, пока его родители смотрят на нас. Когда он отрывается от меня, его руки находятся по обеим сторонам моей головы, он произносит:

— Это лучший подарок, который я когда-либо получал. Спасибо.

Потом он целует меня снова. Я не отталкиваю его, потому что целовать Бека для меня сродни наркотику. Чем больше я это делаю, тем больше хочется.

Мы останавливаемся только тогда, когда Марк прокашливается. Он делает движение головой, и Бек вскакивает с дивана, скидывая меня на пол.

— Ой, извини меня, Печенька. — Он садит меня обратно на место и говорит: — Сиди здесь и не двигайся.

— Ладно.

Марк, Анна и Бек обмениваются косыми взглядами, и Бек бросается к двери, которая вела в гараж. Я слышу звук открывающейся двери гаража, а потом — ничего. Анна с Марком пытаются отвлечь меня болтовней, но мне интересно, какого черта делает Бек снаружи. Наконец-то он забегает обратно внутрь, на его лице такая широкая улыбка, будто он выиграл в лотерею.

— Ладно, пошли за мной, — говорит Бек. — Но закрой глаза. Я провожу тебя.

Он приобнимает меня, пока мы медленно выходим из главной двери на крыльцо.

— Открывай.

Я открываю глаза и вижу новый внедорожник, точно такой же, как у Бека, только серебристого цвета. На ветровом стекле красуется большой красный бант.

— Счастливого рождества, Шеридан, — шепчет он мне в ухо.

— Что? Ты даришь мне машину на Рождество?

— Да, это самая последняя модель. Иди рассмотри.

Я покорно спускаюсь по ступенькам, думая об этом огромном подарке, который не смогу принять. В этой ситуации есть две проблемы. Первая — очевидна. Тревожный звоночек звенит в голове, что я вышла за него только из-за денег. Это не та картинка, которую стоит показывать. Конечно, это немного ошибочно. Или было ошибочно. Сейчас я больше не могу сказать точно, в чем дело. И вторая, сейчас я настолько эмоциональна, что, если бы мы были одни, я бы скорее всего побежала в дом и спряталась под кроватью или сделала еще что-нибудь нелепое. Я прикасаюсь к сверкающей серебряной краске, и как бы это ни было глупо, каждой молекулой своего тела чувствую себя вроде горшочка, который вот-вот закипит — весь дрожащий и в пузырьках.

— Не хочешь сесть внутрь и попробовать проехать? — Его сексуальный голос врывается прямо в мое сердце. Подождите. Что? В мое сердце? Что здесь вообще происходит? Не выпрыгивай из штанов, Шеридан, и веди себя, как девушка, которой ты поклялась быть — жесткой и стойкой ко всему, что имеет отношение к слову «Любовь». Инглиш — это одно дело, но держи подальше свое сердце от Бека.

— Конечно. — Мой голос звучит довольно резко.

— Ты в порядке?

— В порядке. Просто в порядке. Но это не слишком?

— Нет. Помнишь, о чем мы с тобой говорили? Я хочу, чтобы обе мои девочки были в безопасности, когда вы в дороге, а эта малышка гарантирует мне это.

Правильно. Сейчас я вспоминаю. Это немного облегчает мою вину. Он не делает это ради меня. Это ради Инглиш, потому что я отвожу и забираю ее из школы каждый день. Включи свой разум.

— Давай же, пойдем!

Мы обходим ее, и это уже невозможно отрицать. Это «БМВ» шестой серии или что-то в этом роде, и она потрясающая. Как и его. Звук мотора глубокий, будто мурлычет. Мы пробегаемся по всем новомодным гаджетам и чего здесь только нет.

— А что случилось с обычными старыми машинами? — спрашиваю я.

Он смеется.

— Она тебя быстро избалует.

— Я уже водила твою машину.

— А эта еще лучше. — Я чувствую себя неблагодарной, поэтому решаю продолжить: — Спасибо, даже если бы ты подарил мне «Короллу», я бы полюбила ее также.

— Знаю, но мне хотелось, чтобы у тебя была эта. А теперь насладись ею по полной.

— Спасибо, Бек. Она красивая. Мой подарок не сравнится с твоим.

— Печенька, твой подарок в миллионы раз лучше. Он наполнен памятными событиями, которые происходят в нашей жизни, и ты не купишь это ни за какие деньги. Эта машина, — он аккуратно постукивает кулаком по колену, — прослужит, сколько, лет десять. Если повезет. А эта книжка будет со мной, пока я не умру.

Он прикасается губами к моей щеке, и я рада, что выбрала ему этот подарок.

Вернувшись домой, мы видим, как Инглиш бегает по дому, а Бунниор гоняется за ней. Гостиная выглядит, как после атомного взрыва из бумаги. Но внутри меня чувство, которое я не ощущала уже много лет. Бек обнимает меня за талию, притягивая ближе к себе, а родители Бека смеются и играют с щенком. Бунниор безумно милый, трудно не взять его на руки и не затискать.

В районе десяти часов Марк и Анна решают, что пора ехать домой. Они забирают с собой Инглиш, Бунниора и их новые игрушки. У нас запланирован рождественский обед в их доме чуть позже. Сейчас мне хочется немного вздремнуть, потому что я спала меньше четырех часов.