Я вытащила нож из зубов. Лисий огонь охватил рукоять и клинок. Огр зарычал, щурясь от света огня. Я сжала нож за край рукояти, бросила его в огра. Нож вонзился в его плечо, и огонь прыгнул на торчащую в стороны бороду. Огр бросил дубинку с воем. Он отпрянул, попытался вытащить мой нож из своей плоти. Но огонь уже пожирал его, бежал по его плечам и спине. Он закричал, размахивая руками, врезался в деревянные стеллажи, и огонь прыгнул с него туда.

Он оставил мой нож на полу. Клинок блестел в растущем пожаре. Другие огры с ужасом смотрели на него, а я схватила нож и побежала к Юзе. Я за миг разрезала кимоно на ней, и она схватила катану.

Два взмаха, и она обезглавила одного огра, рассекла живот другому. Их тела рухнули на пол, как куски мяса. Я с писком отскочила от их тел. Кровь растекалась под ними, густая, как масло, и отражающая огонь.

— Это было нечто, — Юза стряхнула кровь с меча движением запястья. — Я у тебя в долгу за свою жизнь, Кира Фуджикава.

— Рано благодарить, — я смотрела, как огонь обрушивает полки. Маленькие лисы плясали в огне, запускали огненные лапки в горящие корзинки с рисом или бежали друг за другом по полкам, совали носы в свертки шелка и отрывали корешки от книг. Жар обжигал мои щеки. — Нужно убираться отсюда.

— Минами точно уже пошла предупреждать, — сказала Юза. — Ты можешь управлять этим огнем?

Я убрала нож в ножны и повторила жест с треугольником. Я с хлопком соединила ладони, и они загорелись.

— Сожги это место дотла, — Юза махнула мне идти за ней. — Скорее. Нужно спешить.

Мы побежали по коридорам. Угли сыпались с моих пальцев, выпуская огненных лисов. Они бежали со мной, пугали куртизанок и стражей. Тэнгу растерялся и замер, глядя, как мы проносимся мимо, а потом побежал. Я не успевала озираться, заметила двор сада, раскрашенные шоджи, большие доспехи. Мы бежали так быстро, сердце колотилось. Горло горело, словно я и выдыхала огонь. Усталость тянула за мышцы и кости.

Юза бросилась вправо, повела нас по коридору с золотыми стенами и ровным паркетом. Мы ворвались в зал. Стены мерцали золотом и кристаллами, украшающими фреску воюющих они, мучающих людей, разрушающих мир живых. Они любили хаос, так что было не удивительно видеть эти сцены в их сокровищницах.

Двенадцать стражей-они охраняли золотую дверь. В отличие от огров, которых мы видели в кладовых, эти существа стояли, выпрямив спины. Но, хоть они стояли на посту с золотыми нагинатами в руках, у них были ожерелья из гниющих ладоней. Их густые черные волосы были заплетены с кусочками позолоченных костей.

Может, то были ладони воров, которые приходили в замок Шутен-доджи.

Мы с Юзой остановились, двенадцать голов повернулись в нашу сторону.

— Юза! — крикнул один, ярость сотрясала землю. Он бросился вперед, клинок нагинаты свистел в воздухе. Кости гремели в его косичках. — Предательница! Ты заплатишь за то, что сделала!

— Не сегодня, Ибараки, — Юза опасно улыбнулась.

Ибараки.

Я знала это имя.

Он убил дедушку.

Гнев наполнил меня. Жар вспыхнул в сердце, побежал по венам. Кожа стала сиять. Враги отступили, закрывая лица руками.

— Юза, — сказала я голосом, трещащим огнем. — Отойди.

Огонь сорвался с моих пальцев. Его свет был таким ярким, что я не видела ничего, кроме этого огня, и он сорвался с моих ладоней в облике большого девятихвостого лиса. Золотое существо врезалось в стражей-они. Ёкаи закричали, но даже их голоса поглотил рев огня.

Огонь угас так же быстро, как возник. Через секунды я оказалась на коленях, глупо моргала, глядя на двенадцать кучек дымящихся углей.

«Я… что я…?».

Юза рассмеялась.

— Ох, ты интересная.

Я встала. Юза постучала по моему подбородку, чтобы я закрыла рот.

— Ибараки? — Юза приподняла бровь.

— Он убил моего дедушку, — я прошла за ней к двери хранилища. Я плюнула на, как я думала, пепел Ибараки.

— Ах, ясно. Он в любом случае был мерзким, — сказала она.

Мы замерли у двери. Я заметила свое размытое отражение на гладкой темной поверхности и потянула за странное ухо на своей голове. Двери были украшены белыми жемчужинами, которые мерцали, как звезды. Юза стала исполнять сложные жесты, и жемчуг засиял. Изящные дуги света соединяли их, создавая странные созвездия на поверхности дверей. Пол задрожал. Свет подвинулся против часовой стрелки, в комнате раздался металлический звон.

Юза нахмурилась, свет погрузился в дверь, оставляя глубокие следы. Металл застонал, отодвигаясь в потолок и пол.

— Им стоило поменять чары на хранилище.

— Уверена, они и не представляли, что мы совершим такое, — ответила я.

Юза только улыбнулась. Мы прошли внутрь. Я не знала, что ожидала от сокровищницы лорда огров, но не такого — хорошо одетые скелеты лежали в грудах красивых доспехов, и некоторые части выглядели так, словно принадлежали эпохам раньше тех, которые я могла назвать. Гора свитков занимала угол комнаты, некоторые парили в воздухе, не поддаваясь притяжению. Оружие блестело на стенах. Там были странные сундуки с глазами вместо замков, механические птицы сидели под потолком. Куда бы я ни смотрела, я находила что-то чудесное, что хотелось бы рассмотреть дольше.

Юза щелкнула пальцами. Двери закрылись.

— Идем, — сказала она, направляясь в хранилище. — Времени мало.

Мы прошли множество дверей из разных драгоценных металлов. Одна дверь, казалось, была вырезана из плиты нефрита, а следующая была туманной, как кварц. Одна дверь была из бронзы, но ничто не потрясало так, как золотые двери в конце коридора, озаренные факелом.

Двери были в пятнадцать футов высотой. Женщина парила в центре, и ее кимоно было как у императрицы. Ее длинные волосы ниспадали из-под короны из солнечных лучей. Облака были под ее ногами. В правой ладони она держала меч. В левой — кристалл.

— Аматэрасу, — прошептала я. Даже Юза замерла у двери с потрясением, ее глаза были нежными и большими. Я не сразу взяла себя в руки и смирилась с тем, что мы нашли Аматэрасу в таком темном месте. — Мне нужно поклониться, — тихо сказала я.

— Тогда быстрее, — Юза оглянулась. — Монстры Шутен-доджи скоро догонят нас.

Я упала на колени, прижала ладони к полу передо мной, низко склонилась, прижав лоб к каменному полу. Впервые за часы на душе стало спокойно. Я глубоко вдохнула. Все, что я делала за последние три недели — нет, всю жизнь — вело меня к этому моменту. Дедушка отдал жизнь, защищая свет в мире, и после всего я уже не боялась поступить так же.

Я встала. Юза шагнула вперед и прижала ладонь к двери. Она ответила на ее прикосновение, разделилась пополам и открылась наружу. Мы прошли внутрь. Юза охнула, и я посмотрела на пьедестал в центре комнаты.

Пьедестал был пустым, след меча остался на шелковых подушках. Мое сердце пронеслось камешком по пруду и утонуло.

Кусанаги но Цуруги… уже пропал.

Двадцать восемь

Храм Фуджикава

Киото, Япония

— Где меч? — прошептала я.

— Шутен-доджи собирал тут осколки веками, — Юза подбежала к платформе. Она опустила ладонь на подушку. Пыль окружила ее руку. — Или он убрал меч до того, как мы прибыли, или кто-то забрал его раньше нас.

— Нужно идти, — я оглянулась.

— Да, да, я знаю, что монстры Шутен-доджи у ворот, — Юза поджала губы. Она стала колдовать жестами, открыла маленькие тории. За столбами я видела мерцание двора храма Фуджикава.

Юза указала на портал.

— После тебя.

В этот раз я была готова к шоку перехода через портал. Я задержала дыхание, закрыла глаза и ждала, чтобы реальный мир появился вокруг меня. Это длилось секунду. Это длилось вечность.

Я открыла глаза в сумерках. Солнце скрылось за зубастым горизонтом Киото. И беременная почти полная луна висела над головой. Я повернула лицо к небу, адреналин пропал из тела. Отчаяние — или что-то близкое — заняло его место. Конечности казались тяжелыми, кости — свинцовыми, а сердце было куском льда.

Луна была почти полной, осталось не больше дня. Я не могла сражаться с Шутен-доджи без Кусанаги но Цуруги, и я почти получила его, но вернулась с позором.

Юза вышла из портала и быстро его закрыла.

— Проклятье, — она покачала головой.

— Думаешь, Шутен-доджи его переместил? — спросила я. Слова звучали странно, словно в уши набралась вода. Я покачала головой, потерла ухо пальцами.

— Нет, — сказала Юза. — Мы ушли через часы после принятия решения. Минами явно действовала не по приказу Шутен-доджи — иначе мы столкнулись бы со всей его королевской стражей в подвале.

— Уверена, что он у него был?

— Конечно, — сказала Юза. — Я видела там меч до того…

— Кира! — крикнул Широ. Мы с Юзой повернулись. Широ бежал к нам. На его лице было облегчение, но тени пролегли под глазами.

Юза коснулась моего плеча.

— Я доложу леди О-бэй. Надеюсь, остальным повезло найти седьмого шинигами.

Она ушла, и Широ тут же обнял меня.

— Я так рад, что ты цела, — сказал он, прижавшись лицом к моей шее. Его дыхание щекотало горло, вызывая у меня смех. — Я едва мог спать, пока тебя не было.

— Я в порядке, честно, — сказала я, смеясь, он опустил меня. — Но я… делала в Ёми такое, Широ! Я колдовала так, как раньше не видела, и огонь становился лисами, которые сожгли половину Железного замка.

Он рассмеялся.

— Где твой омамори?

Я вытащила из кармана белую лисичку, которую он для меня сделал. Носик лисы казался опаленным, но в остальном он был в хорошем состоянии.

— Ты? — спросила я.

— Ты, — сказал он. — Ты не кицунэ, но ты в родстве с одной из самых известных кицунэ. Как любой кицунэ, нужно то, что будет сосредотачивать силу. Ты не родилась с хоши-но-тама, как мы. Но я могу делиться с тобой кусочком силы, хотя бы на день-два.

Я сжала омамори одной рукой, прижала кулак в груди. Не так давно я сжимала в руке бумажную лису, ставшую вестником кошмаров. Но эта лиса была ключом к мечтам.

— Я не могу отплатить за этот дар, — сказала я.

— А зачем тебе платить? — он обнял меня. Я прильнула к нему, ощущая силу его рук. Его прикосновение отогнало отчаяние и приободрило меня.