— Я не причиню тебе вреда, Пурпурка. Не сегодня, — сказал он, нежно сжав мою ладонь.

Взглянула на него и позволила ему вывести себя из гостиной. Он называл меня Пурпурой, когда начинал понимать, что я не Райли. Когда он снова успокоиться, то станет называть меня Темпест.

— Завтра? — спросила я, как испуганный ребенок.

Он просто улыбнулся мне, пока мы шли к главной лестнице. Когда мы поднялись на площадку, он отпустил мою руку и жестом велел идти впереди него. Для меня стало очевидно, что он думал, будто мне нужно, чтобы он снова навязал мне себя.

Высоко подняв голову, я поднялась на его этаж, вспоминая мудрые слова Райли — не сопротивляйся. Так работало с Джекстоном: чем меньше вы ему сопротивлялись, тем меньше вам было больно. Не то чтобы он был нежным, но борьба с ним только привела бы к появлению дикого зверя. С ее первым и основным правилом в своей голове я послушно подошла к двери его спальни и стала ждать разрешения ее открыть.

— Что ты делаешь? — с любопытством спросил он.

Обернувшись, я увидела, что он остановился возле двери чуть дальше своей комнаты. Прислонившись к ней и скрестив на груди руки, он весело на меня смотрел.

— Это то, чего ты хочешь, Пурпура? Я, конечно, могу удовлетворить это желание, если оно у тебя есть, но собирался позволить тебе остаться в этой комнате, — сказал он, постукивая по двери, — до конца дня и на ночь. Я подумал, что больше всего тебе сейчас понадобится отдых.

— Спасибо, — сказала я.

Быстро подходя к нему, я взялась за дверную ручку. Джекс положил свою руку поверх моей и крепко ее сжал.

— Только до утра, — прошептал он мне на ухо, наклонившись, прежде чем отпустить мою руку. — Завтра я снова должен буду тебя сломать.