Глава 2

Казалось, я могла сказать, что за время, проведенное с Джексом, я стала своего рода пироманьяком. Он сказал мне, что огонь обычно избавляет от всего, что нужно утилизировать. Обычно.

Поэтому, когда я сидела в ванной комнате, наблюдая за горящими фотографиями, я задавалась вопросом, какая из них, если это вообще возможно, сохранится. Я знала, что остался бы пепел, но был бы он мягким или пластичным? Исчезнет ли этот проклятый запах или мне придется пойти в магазин и купить ароматические свечи? Как я могла подумать, что он, бл*ть, уехал из Австралии, когда перебрался в свой родной город и был здесь?

Я чувствовала себя немного странно, когда смотрела, как горят фотографии. Он мне сказал одну вещь после того, как облил тело Райли жидкостью для розжига — «ты всегда должна сжигать все, что любишь».

Мне не нравились эти фотографии. Вместо того, чтобы провести приятный расслабляющий отпуск, он наблюдал за мной, и я знала, что мужчина заставит меня взяться за новую жертву. Если бы я этого не сделала, он бы меня убил, что донес до меня предельно ясно. Странно то, что Джекс переставал брать людей, когда это делала я. Он наблюдал за тем, что я делала, и вмешивался, если считал, что я выполняла что-то неправильно. В каком-то смысле мне казалось, что он переживал сексуальные пытки и разрушение человека через меня.

Мне нужно выбраться из этой комнаты, но я не могу рисковать, чтобы он меня увидел. Я должна убраться из Бонди-Бич и сделать это как можно скорее.

Включив душ, я позволила ему потушить небольшой огонь. Встав с того места, где сидела на краю ванны, я одной ногой подтолкнула кучку влажного пепла в канализацию, а затем выключила воду и вытерла ногу полотенцем.

«Черт, Вторник. Черт, черт, черт!» — скандировала я про себя.

Пройдя в спальню, я схватила свою неразобранную сумку. Обойдя кровать и достав из нее сумочку, я заглянула внутрь, чтобы убедиться, что оба моих телефона на месте. Телефон, которым я владела, и который говорил мне, что я свободна, и телефон, который дал мне он, чтобы напомнить о том, что свобода была ложной реальностью.

Отключив свой, я спрятала его в карман на молнии. Если бы он узнал, что у меня был этот телефон, все ставки на то, чтобы быть свободной, были бы отменены, и я вернулась бы в Комнату Одиночества. Навсегда.

Бросив последний взгляд на комнату, я подошла к двери и открыла ее, когда мое тело напряглось. Я не знала, был ли он в этом отеле или за мной следил кто-то другой, что также могло быть очень вероятным.

Я вышла в коридор, который был пуст, за исключением молодой пары, которая, смеясь, шла в мою сторону. Я так торопилась, что оставила дверь в свой номер открытой, и мне было все равно, пусть берут все, что хотят. Мне просто нужно было убраться из Бонди-Бич как можно скорее.

Опустив голову, я быстро прошла мимо них и практически сбежала по пандусу к стойке регистрации. Увидев небольшую очередь, ожидающую администратора отеля, у меня возникло искушение бросить ключ на стол и убежать.

Но я решила быть хорошей девочкой и постоять в очереди. Итак, десять минут спустя, когда я стояла у стола, нетерпеливо постукивая по нему пальцами, я не могла сказать, что была удивлена, когда почувствовала, как кто-то прижался ко мне. Я не была удивлена, почувствовав две сильные руки, внезапно появившиеся по обе стороны от меня, и не была удивлена, увидев, как руки, которые сделали со мной столько ужасных вещей, легли на стойку.

— Привет, — прошептал он, касаясь губами моего правого уха.

Мое тело напряглось, но мне удалось сохранить самообладание. Я не могла дать понять девушке за стойкой, что что-то не так, и я не могла дать понять ему, что так напугана им, что стараюсь не обмочиться прямо здесь, возле стойки регистрации.

Я не ответила Джекстону словами. Слова для него ничего не значили. Вместо этого я ответила ему телом, слегка прижавшись к нему, что заставило его немного расслабиться.

— Думал, ты собралась сбежать, — тихо сказал он со смешком.

Покачала головой.

— Мисс Зерик? — позвала девушка за стойкой регистрации.

Я посмотрела на нее, приподняв вопросительно бровь.

Внезапно я потеряла свою способность общаться вербально. Я отказывалась говорить до тех пор, пока он не сказал бы мне, что я могла это сделать. Как я уже говорила, слова для Джекса ни хрена не значили, но, если ты ему принадлежишь, не можешь говорить без его разрешения.

«Свобода, твою мать. Пока он жив, я всегда буду под его контролем», — с горечью подумала я.

— Мне просто нужно, чтобы вы расписались здесь и здесь, — сказала она, подтолкнув ко мне по стойке листок бумаги.

Дрожащими руками я потянулась за ручкой и Джекс позади меня усмехнулся. Убрав руки со стола, он стал потирать ими мои плечи, пытаясь заставить меня успокоиться. Тяжело сглотнув, я расписалась в тех местах, которые она указала, и вернула ей листок.

— Спасибо, — сказала она с улыбкой, снова обратив свое внимание к компьютеру.

Прочистив горло, я стояла там, пока он продолжал растирать мои руки. Именно тогда я увидела, как девушка украдкой на него поглядывает. Я могла понять ее похотливые взгляды, потому что, как я уже сказала раньше, вы никогда не видели мужчину, похожего на него, а он был чертовски красив.

— Мы закончили? — спросил он, наклоняясь ко мне ближе и кладя подбородок на мою макушку.

— Секундочку… — сказала девушка и быстро нажала пару кнопок на клавиатуре. — Хорошо! Все готово, мисс Зерик и мистер…?

— Уитлок, — ответил он.

Она кивнула, кокетливо улыбнувшись. Я закатила глаза и отвернулась. Если она его хотела, он был полностью ее. Мне было все равно, что он, черт возьми, с ней сделает, я просто не хотела вмешиваться. Может, если он взял бы ее, то забыл бы обо мне.

— Что ж, мы надеемся, что вам понравилось ваше пребывание, мисс Зерик, — сказала она, глядя в глаза Джекстону.

— Тебе понравилось пребывание? — спросил он меня, убирая подбородок и наклоняясь, чтобы посмотреть на меня.

— Да. Спасибо, — ответила я больше ему, чем ей.

Он начал медленно от меня отстраняться. Дождавшись, когда он сделал это полностью и немного отошел, я протянула руку, схватила сумку и повернулась к нему лицом.

О, черт.

Сегодня у Джекстона было то, что я называю «дикими глазами». Несмотря на то, что его голос был спокойным и ровным, я видела по его глазам, что сегодняшний день не был одним из его хороших. Сегодня я буду Райли, а он будет вечно любящим садистским ублюдком, который пойдет на все, чтобы меня удержать.

Я сделала единственное, что могла. Повернувшись, я выбежала из вестибюля так быстро, как только возможно. Не знала, куда бежала и куда действительно можно было убежать, но если бы знала, то переплыла бы океан, если бы это помогло от него скрыться.

Джекс усмехнулся, когда я выбежала за дверь. Я слышала это и использовала его смех как топливо, чтобы поддержать себя в беге, пока неслась по улицам Сиднея.

Где-то на оживленных улицах мне удалось потерять сумку. Она выпала из моих рук, но я продолжала бежать. Я не знала, бросился ли он за мной в погоню, и, черт возьми, не собиралась останавливаться и выяснять это. В этой сумке не было ничего такого, чего нельзя было бы заменить. Ничто в этой сумке не стоило моей жизни, потому что я решила бежать от него и теперь на кону была моя жизнь.

В конце концов, я перестала бежать. В конце концов, меня настолько одолела жажда, что я оказалась в кафетерии, вытащила деньги из бюстгальтера и купила три бутылки воды. Заплатив за них, я опустилась на стул в задней части кафетерия в самом темном углу, который смогла найти. Учитывая, что сейчас в Сиднее был ясный и прекрасный день, я знала, что не было такой темноты, в которой можно было бы спрятаться, поэтому просто пыталась почувствовать себя лучше, прячась в самом дальнем углу от двери.

Выпив наполовину второй бутылки воды, я закрутила ее и отодвинула. Сложив руки на столе, я положила на них голову. Как я могла так ошибиться? Я могла поклясться, что он уехал из страны, но вместо этого мужчина все это время был здесь.

Внезапно меня охватило ужасное осознание. Я не просто потеряла свою сумку, я потеряла свою сумочку. Я официально застряла в Сиднее, если не вернусь назад и не произойдет чудо.

«Ладно, Джекстон, — подумала я со злостью. — Похоже, у нас нет другого выбора, кроме как покончить с этим раз и навсегда».