Глава 14

На следующее утро мы сидели в гостиной. Я все еще была в корсете с прошлой ночи, и Джекстон позволил мне сесть рядом с ним на пол вместо того, чтобы быть, как обычно, его подставкой для ног. Пока он сидел и ел свои хлопья, я снова и снова прокручивала в голове события прошлой ночи, пытаясь понять, какое же именно прикосновение к нему позволило мне сохранить свою жизнь.

— Для начала я хочу, чтобы ты просто сидела здесь. Я дам тебе знать, когда у тебя будет разрешение прикоснуться ко мне, к себе, и дозволение кончить, когда придет время, — сказал он.

— Как я могу остановить что-то подобное? — с любопытством спросила я.

Джекс стоял рядом с кроватью, скрестив руки на груди, демонстрируя свою впечатляющую эрекцию. Украдкой взглянув на его довольно большой член, я задалась вопросом, не будет ли это больно.

— Потому что ты хочешь доставить мне удовольствие, Райли, я вижу это по тому, как ты сидишь. Ты боишься, что не сможешь и что если ты этого не сделаешь, случится что-то плохое. Ты помнишь, когда я сказал, что никогда не причиню тебе физического вреда?

Задумалась на мгновение и кивнула.

— Я говорю это тебе, чтобы узнать, доверяешь ли ты мне или нет. Пока что единственное, чего я хочу, — это чтобы ты доставила мне сексуальное удовольствие.

Я сделала несколько прерывистых вдохов. Он прав. Я была в ужасе от того, что могло произойти, но в то же время так сильно этого хотела и не знала почему. Этот человек мучил меня корсетами, запирал в комнате на целые дни, когда я была непослушна, и использовал меня в качестве мебели.

— Посмотри на меня, Райли. Видишь, что со мной делаешь? Мне даже не нужны твои прикосновения, чтобы стать твердым и готовым, — мягко сказал он, забираясь на кровать и откидываясь на изголовье. Согнув одну ногу, он обхватил ее рукой, наклонил голову, и улыбнулся, посмотрев на меня, беспомощно привязанную к изножью кровати.  — Я говорил тебе, какая ты красивая?

— Да. Спасибо, — ответила я чуть громче шепота.

 — Пододвинься, Райли, — приказал он строгим тоном, которого я еще не слышала.

Взглянув на него, я увидела, что выражение его лица изменилось, словно с него сняли маску.

Нервно сглотнув, я поползла к нему и остановилась, когда он сказал мне, что я была достаточно близко. Потянувшись к столику, стоявшему рядом с кроватью, он открыл верхний ящик. Я наблюдала, как он засунул руку внутрь, а затем вытащил ее, пустую, и, казалось, был удовлетворен.

— Я включил камеры, — объяснил он. — И я буду включать их каждый раз. Я научу тебя наслаждаться, наблюдая за нами, Райли. Ну, а сейчас хватит разговоров.

Быстро протянув руку, он заставил меня забраться на него. Мои руки, все еще связанные за спиной, немного болели от того, как он меня держал. Его красивая точеная грудь тяжело вздымалась, и я с любопытством взглянул на него. В тот момент, когда я подняла к нему лицо, он грубо прижался губами к моим, поцеловав меня так, будто у него никогда больше не будет на это шанса. Его язык, скользнувший мне в рот, исполнил самый соблазнительный танец, который я когда-либо знала, от которого я застонала. 

— Уже? — тихо спросил он с усмешкой, отстраняясь от меня. — Тогда мне интересно, как ты отреагируешь на это.

Джекс переместил меня так, чтобы я опиралась на него своей правой половиной тела, и скользнул руками в черные кружевные трусики, в которые меня одел. Я ахнула, когда он нежно провел пальцами по моему только что выбритому холмику. Это то, о чем он просил меня сегодня ранее — позволить ему побрить меня. Он сказал, что хочет меня сегодня вечером и ему нужна «чистая поверхность» для работы.

Когда он нежно ввел в меня палец, это вернуло меня к настоящему моменту и я, закрыв глаза, уткнулась ему в грудь. Поначалу, когда он нежно двигался внутри меня, я хотела снова поцеловать его, укусить его за шею и освободиться от гребаных ограничителей. Но поскольку он еще не дал мне разрешение делать что-либо из этого, я должна была лежать, позволяя ему делать со мной все, что ему было угодно.

— О, черт, Джекс, — простонала я ему в грудь, когда он ввел еще один палец.

Усмехнувшись в ответ, он начал поступательные движения пальцами. Извиваясь, я застонала громче и слегка повернула лицо. В пылу я прикоснулась губами к его груди, от чего он сделал резкий вдох. И остановился. Он, нахрен, вытащил из меня пальцы и остановился. Просто так.

— Как мне это делать, если ты стонешь мое имя и целуешь мою грудь? Хм? — мягко спросил он. — Ты должна лежать тихо и позволять мне делать, что я хочу, не так ли?

— Прости, — прошептала я.

Попыталась сдвинуться с места, чтобы его пальцы, лежащие на моем бедре, могли легко скользнуть обратно в меня, но Джекс засмеялся и полностью убрал руку.

— Нет, думаю, на сегодня мы закончили. Если ты не можешь следовать установленным мною правилам, то ты не можешь продолжать. Завтра вечером мы попробуем еще раз, — сказал он, вставая с кровати и выходя из комнаты, оставляя меня с желанием, струящимся по внутренней стороне моего бедра.

— Ты уже видела это шоу? — спросил он, возвращая меня к реальности.

Я бросила взгляд на телевизор, желая узнать, что именно он смотрит.

— Нет, — ответила я.

Из меня вырвался громкий грохочущий звук. Я проголодалась, и мой желудок начал издавать рычание, но знала, что лучше не просить чего-то столь простого, как еда.

— Проголодалась? — спросил он, глядя на меня.

— Да, немного, — тихо ответила я.

— Тогда ладно, — сказал он, поднявшись на ноги.

Я встала и стала ждать, когда он скажет, что можно идти за ним, но он просто стоял некоторое время, смотря шоу, а затем засмеялся и схватил свою миску с хлопьями.

— Пойдем на кухню, — сказал он, наконец.

— Спасибо, — сказала я, следуя за ним.

Мы молча прошли на кухню, где он сказал мне сесть на любой стул, который мне нравится. Я села на тот, на котором сидела в первый раз, и стала ждать, положив руки на колени. Он отнес свою миску к раковине, сполоснул ее и поставил в посудомоечную машину, а затем повернулся и прислонился к стойке.

— Что именно ты хотела бы съесть? — спросил он, глядя на меня.

— Все равно, спасибо, — прошептала я.

— Ну, ты очень голодная или немного? — спросил он, начиная барабанить пальцами по столешнице.

 «Как так получилось, что никто не заметил моего исчезновения?» — внезапно несчастно подумала я.

«Потому что им все равно», — прошептал в ответ голос.

Мой живот снова заурчал, когда я вытирала слезы. Я не хотела, чтобы он знал, что я плачу, поэтому мне нужно было сосредоточиться — я не знала что произойдет, если я проявлю слабость от такого простого вопроса. Особенно, если я плакала вовсе не из-за этого.

— Хочешь десерт после завтрака? — cпросил он, подходя к плите и вытаскивая несколько сковородок.

— Не могу сказать? что против, — ответила я, яростно моргая.

Перестань плакать.

Он открыл холодильник и достал коробку яиц, упаковку бекона и немного масла.

— Хочешь попробовать?  — cпросил он, включив плиту и бросив масло в одну из сковородок.

Я смотрела, как он, включив другую конфорку, бросил в нее несколько кусочков бекона.

— Кстати, как ты предпочитаешь яйца?

— Желточные.

Джекс запрокинул голову и засмеялся. В тот момент я поняла, что произнесла детское название, но именно так я всегда называла это. Оглянувшись через плечо, он весело мне улыбнулся, побудив меня улыбнуться в ответ. Чуть-чуть.

— Подойди ко мне, Райли, — сказал он, все еще улыбаясь, и снова обратил свое внимание на плиту.

Встав, я поправила низ корсета, сжимающего меня словно тисками, и подошла к нему. Он на мгновение взглянул на меня, и я посмотрела вверх, удерживая его взгляд.

— Это странно, что я получаю удовольствие от твоей компании? Я имею в виду обычное общение, не только сексуальное, — мягко спросил он.

— Надеюсь, что нет, — стеснительно ответила я.

— Хорошо. Потому что я хочу сегодня быть нормальным. Хочу посмотреть, что ты будешь делать, если я позволю тебе делать все, что ты захочешь. Не как равные, а как знакомые. Сегодня после десерта я не потребую от тебя исполнения правил, отложив это на вечер, когда снова попытаюсь востребовать тебя. Что ты об этом думаешь? — поинтересовался он, переворачивая полоски бекона.

— Почему? — в шоке выпалила я.

— Сегодня день рождения королевы (прим.: это выбранный день в некоторых государствах Содружества Наций, когда в этих странах официально отмечается день рождения монарха, этот день необязательно соответствует дате фактического дня рождения), — ответил он, пожав плечами. — Я бы предпочел не относиться к тебе так, словно ты принадлежишь мне, когда мы будем проводить день вместе как знакомые.

— Спасибо, — мягко сказала я.

— Не стоит благодарности. А пока садись, пожалуйста, и ешь, — сказал он, укладывая два яйца и небольшую кучку бекона на красивую тарелку, стоящую на острове.

Кивнув, я вернулась к своему стулу и подождала, пока он откроет ящик со столовыми приборами. Протянув мне вилку, он сел напротив меня, подперев рукой подбородок и улыбаясь. Мне не потребовалось много времени, чтобы съесть свой завтрак, на что он ответил, поджарив еще пару яиц с оставшимися полосками бекона и предложив их мне.

Когда я, наконец, наелась, я еще раз поблагодарила его, и он убрал тарелку. Я ждала, пока он закончит свое рутинное ополаскивание тарелки и вилки, открытие посудомоечной машины и, наконец, ее включение.

— Прежде чем предложить десерт я дам твоей еде немного улечься, — сказал он с улыбкой, снова садясь напротив меня.

— Можно вопрос? — робко спросила я.

Он на мгновение приподнял бровь, но откашлялся.

 — Да.

Я сидела, пребывая в шоке. Не знала, чего я ожидала, но ответа «да» определенно не было в списке. Теперь мне нужно было придумать вопрос, который бы не оскорбил и не расстроил его. Что вы спросите у сексуального хищника, который любит похищать женщин и ломать их, пока не устанет от них?