Глава 9

– Ну, Быкова, удружила ты! – сказала раздраженно молодая брюнетка. – Пропадаешь неизвестно где, затем телепортируешь на летомобиль троих подростков без сознания.
– Но ты ведь можешь им помочь! – чуть не плача воскликнула светловолосая девушка.
Бывшая темная колдунья Мари Калиева, ныне путешественница по Вселенной, задумалась.
– Своей силой я им помочь не смогу, это точно. Дети эти настолько чисты душой, что черную магию они не перенесут. Но всё же…
Летомобиль оторвался от земли и набрал скорость.
Они приземлились на лужайке около леса. Лес был хвойным, и росли в нем, казалось, одни кедры. Не каждый бы и заметил сразу скрывавшийся в кедрах маленький домик. Калиева постучалась. Из домика вышла женщина в сарафане. Она казалась бы совсем молодой, если бы глаза ее не были немного печальными.
– Мари!
– Настя! – и женщины обнялись, как лучшие подруги, давно не видевшие друг друга.
Они и были лучшими подругами с недавних пор.

Почему такая слабость во всем теле? Откуда взялись эти кедры? Никита же ясно помнил, что никаких кедров у Школы не было. А на двух соседних кроватях кто лежит и стонет? Света! Рон! Что вообще случилось?!
Две женщины вошли в комнату, разговаривая вполголоса.
– Не меня благодарить надо, Мари, а вот эти добрые деревья, эти кедры. О, если бы люди были способны любить так, как умеют любить они! Кедр, Мари, так устроен, что не любить он не может. И когда в нем накопится много любви, а отдать эту любовь некому, кедр звенит.
– Не каждый может услышать этот звон, Настя, не каждый.
– Но мы его слышим, Мари, и твоя подруга Оля слышит его, и конечно, эти ребята, которых вы привезли. Они скоро совсем поправятся.

– Школа Утерянных Знаний разрушена, – сказала Света.
– К моему сожалению, это не так, – ребята услышали знакомый тихий голос. – Глупые первогодки! Разрушена была лишь Комната зеркал, соединенная со Школой подземным ходом.
– Абрам Исаевич!
– Абрам Исаевич Эрр, слуга Господина Сакласа да Баота.
– Саклас да Баот? – спросил Никита.
– Саклас да Баот, – Эрр усмехнулся. – Не каждый из Знающих произносит вслух его имя. Трусливые глупцы, они предпочитают называть его Ветхий.
– Но мы же видели вас в Зеркальной комнате, – сказала Света, – вы были в своем кабинете.
– Там я был всего один раз в жизни, в День Купала. Но довольно слов, мне надоела пустая болтовня! Инсигнии Власти у меня, и я скоро передам их своему Господину. А вы, милые детки, решайте, с кем вы: поклонитесь Господину или…
– Умрем! – выдохнул Рон.
– Нет, мальчик, это было бы слишком просто. Просто и по́шло, как в расплодившихся в последнее время книжках. Вы останетесь живы, но все мысли ваши будут о Господине. Вы проснетесь – и будете благодарить Господина за то, что он не умертвил вас в эту ночь во сне. Вы будете благодарить Господина за то, что он позволяет вам есть пищу, которую вы добыли. А ложась спать, вы возблагодарите Господина за то, что в этот день он не убил вас.
Кедры недружелюбно зашелестели.
– Я бы предпочла тогда, чтобы меня убили! – воскликнула Света.
– Все в летомобиль, быстро! – скомандовала Калиева и взмахнула стиломенсом. – Настя, ты тоже!
– У меня есть свой в гараже, – сказала Настя. – Рон и Оля могут сесть в него.
Ветер набирал силу, а на горизонте показалось облако смерча. Но два летомобиля были уже вдалеке от его эпицентра.