Вот на что похоже, когда мимо проходит призрак, подумал полурослик. Холодный ветерок.

Они просочились в Кровоточащие Лозы через дроу — и эти враги были внимательнее, чем драуки, некоторые вздрагивали и оборачивались, окликали жриц, и Реджис увидел, как одна, а потом вторая принялись читать какое-то заклинание.

Тогда Ивоннель прибавила скорости — потому что испугалась, знал Реджис. Могут ли эти жрицы вырвать их из облака? Какой ужас — оказаться посреди этого свирепого войска!

Полурослик немного расслабился только когда они влетели в тоннель, быстро оказавшись во мраке, а вскоре после этого — в огромной входной пещере, где кишели демоны и драуки. У Реджиса душа ушла в пятки, когда они направились к маленькому пруду, затем пролетели над прудом и внутрь комплекса — чтобы обнаружить, что там тоже полно чудовищных обитателей нижних планов.

По комнатам, вниз по лестнице, в огромный зал, отделяющий верхние ярусы от главного комплекса — и там внизу тоже рыскали демоны.

Из этого большого зала они спустились в тесные коридоры, ведущие к великой кузне, и там звуки битвы заставили полурослика воспрять духом. Скоро они пересекли поле боя — боковые катапульты дварфов разрывали младших демонов на куски, дварфийские солдаты удерживали позиции, отражая натиск орды.

Затем вокруг снова остались одни дварфы — жрецы заботились о раненых, подкрепления готовились занять своё место на линии фронта. За ней по-прежнему стоял Гонтлгрим, Гонтлгрим короля Бренора!

Они остановились в тоннеле с парой дварфов-часовых, неподалёку от основных покоев правителей Гонтлгрима, и там, на некотором отдалении от солдат, охранявших хорошо знакомую Реджису дверь, Ивоннель сняла своё заклинание.

Пять товарищей снова стали телесными. Все, кроме Ивоннель, вздрогнули от резкого перехода.

— Стой, кто идёт! — закричали дварфы, опустив свои копья и готовясь к атаке.

— Спокойно, друзья мои, — сказала Ивоннель. — Вы меня знаете — я друг Дзирта и Джарлакса.

— И я! — заявил Реджис, бросившись вперёд, чтобы встать между дварфами и его спутниками.

— Рамблбелли! — в унисон воскликнули часовые.

— Ага, — отозвался Реджис. — Вы должны немедленно отвести нас к королю Бренору. И к госпоже Донноле Тополино — прошу, скажите, что моя жена в безопасности!

— Да, Рамблбелли, — ответил один из дварфов. — Дела у неё не хуже, чем у любого из нас — что не так уж и хорошо, как ты можешь себе представить.

Реджис, конечно, понимал, что это правда, но испытанное им облегчение было огромным. Он только что потерял Дзирта и просто не вынес бы потери своей возлюбленной Доннолы!

Стук заставил Кэтти-бри вскочить, осторожно перекатиться с дивана и со всей доступной ей скоростью подойти к двери. Она отворила дверь, ожидая увидеть Пенелопу с новостями из Лускана, но вместо этого увидела высокого, худого мужчину в простой светло-коричневой рясе.

— Брат Афафренфер? — изумлённо спросила женщина.

— Официально я стал магистром, но да, добрая госпожа, — он взглянул на её раздутый живот. — Надеюсь, у вас всё хорошо?

— Да.

Он кивнул и тепло улыбнулся, не отрывая взгляда от её живота.

— Я могу вам чем-то помочь? — спросила она, немного нервничая. — То есть… пожалуйста, входите.

— Благодарю, госпожа. Я ищу Дзирта. И умоляю вас, простите моё удивление и заинтригованность. Я не хотел…

— Да, брат, ребёнок от Дзирта.

Афафренфер встретился взглядом с Кэтти-бри. У него отвисла челюсть.

— Он… когда мы в последний раз говорили, он только упомянул, что не может вернуться со мной в монастырь Жёлтой Розы, несмотря на приглашение магистра Кейна. Я подумал, что что-то не в порядке.

— Что ж, так оно и есть.

— Едва ли! — ответил монах, приподняв руки, как будто хотел обнять Кэтти-бри, но не мог решить, стоит ли.

Она шагнула вперёд и первой его обняла.

— Ох, дитя двух таких славных героев будет величайшим… — замямлил Афафренфер чуть-чуть дрожащим голосом. — Человек и дроу?

— Полуэльфов много, — напомнила ему Кэтти-бри.

— Но полудроу? Я никогда не слышал… — сказал Афафренфер. Он неожиданно и довольно энергично покачал головой, махая руками, как будто пытаясь забрать свои слова назад, и Кэтти-бри поняла, что он увидел, как она хмурится.

— Могу лишь представить себе красоту вашего дитя, — воскликнул Афафренфер, и неожиданно показался очень искренним.

— Не бойтесь, брат. Я понимаю ваши сомнения, — благородно сказала она.

— Нет, госпожа, если вы решили, что я сомневаюсь, значит я неправильно выразил то, что у меня на сердце, — ответил монах. — Это великолепные новости, и дитя будет чудесным. И прекрасным.

— И отверженным?

Глаза монаха расширились.

— Никогда!

Кэтти-бри улыбнулась, чтобы ослабить напряжение. По правде говоря, она просто дразнила молодого Афафренфера. Она точно знала, с какими испытаниями предстоит столкнуться её ребёнку — наполовину человеку, наполовину дроу. Знала она и то, что ни один ребёнок, даже родись он у знатной дамы из Глубоководья или дамарской королевы, не мог обладать такой большой и чудесной группой союзников, способных прогнать любого, неспособного видеть дальше необычного сочетания кровей.

— Будем надеяться, — сказала она.

— О да.

— Если вы пришли пригласить Дзирта в монастырь, знайте, что я даже слышать об этом не хочу. И боюсь, что он в любом случае не смог бы, ведь тьма явилась снова — а может быть, это всё та же самая тьма, снова и снова, беспощадная и разрушительная.

— Нет, конечно не сможет, и вести о беспорядках достигли нас в Дамаре. Но не поэтому я отправился так далеко на запад. Я должен немедленно поговорить с Дзиртом.

— Его здесь нет, — призналась Кэтти-бри. — Он в Гонтлгриме, сражается рядом с королём Бренором.

Она заметила, как отхлынула кровь с лица Афафренфера.

— Что вам известно, брат?

— Наверное, ничего.

— Скажите мне! Гонтлгрим пал?

— Я ничего не знаю о Гонтлгриме, госпожа. Даю слово.

— Тогда в чём дело? Зачем вы пришли?

Афафренфер тяжело сглотнул.

— Магистр Кейн…

Он замолчал, как будто пытаясь отыскать нужные слова.

— Магистр Кейн что-то почувствовал. Не знаю, как это описать. Восхождение из смертного тела. Как смерть, но не совсем.

На лице Кэтти-бри отразилось явное смятение. Как могущественная жрица, она знала о хождении по планам и астральных проекциях, позволяющих опытному магу перенести себя на иной план бытия, но понимала, что Афафренфер говорит о другом.

— Беспокоиться почти наверняка не о чем, — сказал монах. — Я упомянул это лишь потому, что после долгих часов обучения у верховного магистра цветов Дзирт почти наверняка будет заинтересован.

— Может быть, магистр Кейн решил, что это открытие соблазнит Дзирта вернуться в монастырь, — предположила Кэтти-бри.

— Уверен, что так и есть, — сказал Афафренфер.

Кэтти-бри хотела надавить на него в поисках более подробного объяснения, но в открытых дверях возникла Пенелопа Гарпелл и торопливо вошла. Она едва взглянула на Афафренфера и слабо кивнула в знак приветствия.

— Мне нужно поговорить с тобой наедине.

— Магистр Афафренфер пришёл сюда в поисках Дзирта, — ответила Кэтти-бри. — Подозреваю, его путь рядом с нами только начинается.

Пенелопа посмотрела на юношу и кивнула ещё раз, затем с мрачным выражением сообщила:

— Громф не позволил мне войти.

— В Главную башню Волшебства? — спросил Афафренфер.

— В его экстравагантные покои, — прояснила она. — Его дверь оказалась для меня заперта.

Она повернулась к Кэтти-бри.

— Твои старые знакомые, леди Авелиер и лорд Парис Ульфбиндер, ответили на мой вызов и привели меня в покои Авелиер для переговоров. Однако наш разговор был коротким, поскольку архимаг Громф был недоволен, что мне вообще позволили попасть в башню. Сильно недоволен. По его приказу Главная башня остаётся нейтральной в этой войне.

— Нейтральной?

— Да — это Громф нарушил поток волшебной энергии и закрыл порталы.

— Значит, он занял сторону противника, — сказала Кэтти-бри.

— Если верить лорду Парису, Громф это отрицает. Но дроу с демоническим войском и флот, который лорд Бревиндон Маргастер из Глубоководья привёл в Лускан, очень сильны. Громф ясно дал понять всем магам в Главной башне, что он сам — и они тоже, если желают остаться в живых и не покидать свой новый дом — не станут выступать против завоевателей. Мне он тоже не позволил остаться, поскольку одно моё присутствие могло нарушить его нейтральный статус.

— Они готовят катастрофу, — сказала Кэтти-бри. — Чума на их головы…

— Завоеватели держатся подальше от башни. Они не готовы сражаться с собравшимися там силами. Они попытались только раз — и поле вокруг башни усеяно следами той бойни.

— Если дроу одержат победу на севере, завоевание Главной башни станет лишь вопросом времени.

Пенелопа кивнула.

— А что сейчас с Лусканом? — спросил Афафренфер.

— Похоже, Лускан находится во власти старшего капитана Бревиндона Маргастера. В его полной власти — только Главная башня сохранила некоторую автономность.

— Он так быстро захватил город?

— Разношёрстный флот Лускана и почти все городские капитаны — пираты, — объяснила Пенелопа. — Сражение шло всего одну кровавую ночь и один день, но чувство преданность такого эгоистичного народа к представителям власти в Лускане переменчиво, как ветер. Судя по всему, они решили, что лучше присоединиться к завоевателям, чем сражаться с ними.

— И они просто преклонили колени? — спросил монах.

— Я бы не сказала, что они преклоняли колени. Но один лорд или другой… — ответила Пенелопа.

— Однако этого лорда, похоже, поддерживают дроу и демоны?

— И гноллы, — согласилась Пенелопа. — В его флоте было полно диких тварей — а теперь они заполнили улицы Лускана. Но не забывай о том, что до нападения власть в Лускане тоже принадлежала дроу.

— Джарлаксу и Бреган Д'эрт, — объяснила монаху Кэтти-бри.