Уральск, УФСК по Уральской области, кабинет подполковника Усольцева Л.П., 27 мая, 09.50

Усольцев в который раз просматривал материалы, связанные с Забелиным и Цыганковым. Материалы наружного наблюдения и прослушивания телефонных переговоров были подшиты в двух разных папках, листы пронумерованы.

Он внимательно изучил каждую букву этих документов, поднял и проверил все связи, о которых упоминали оперработники, установил номера телефонов, по которым они звонили. Однако результатов не было. Не с чем было идти к полковнику Кислицыну, не о чем докладывать.

Самое большее, в чём можно обвинить сотрудников отдела Шумилова — это в ведении неслужебных разговоров по телефону, но многие оперативники грешили этим, в том числе и сам Усольцев.

Что-то нужно было найти серьёзное, весомое или закрывать проверку.

Но заканчивать проверку Усольцеву не хотелось. Проверка — это серьёзный шанс прижать хвост Шумилову, показать этому всезнайке, этому высокомерному субъекту, который так носится со своей порядочностью, его настоящее место.

Усольцев задумчиво барабанил пальцами по картонной обложке дела, в котором были подшиты листы с расшифровками телефонных разговоров.

Он снял трубку и вызвал к себе в кабинет капитана Иванова, одного из подчинённых, которого частично посвятил в план проверки. Иванов был молодым, подающим надежды оперативником, но не по годам серьёзным, уже имеющим опыт в подобных разбирательствах.

— Михаил Евгеньевич, — спросил Усольцев, — ты уточнил имущество, принадлежащее Забелину и Цыганкову, что у них есть, так сказать, за душой?

— Ничего особенного, товарищ подполковник, — Иванов заглянул в блокнот, где делал записи. — Оба живут в неприватизированных квартирах. У Забелина есть машина — ВАЗ-2106.

— Новая? — заинтересовался Усольцев.

— Нет, пять лет в эксплуатации. Машина приобретена в советское время по очереди в нашем Управлении.

— Что ещё?

— У Цыганкова имеется металлический гараж без машины. Крупных покупок в последнее время ими не делалось. По месту жительства оба ведут себя тихо, ничем не выделяются — мы через установщиков негласно опросили соседей и старушек во дворах домов, где проживают объекты.

— Да, ситуация! — недовольно засопел Усольцев. — Вот начальство, понимаешь, ставит задачи, как в сказке: «Иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». А нам выполнять!

— Об этом ещё Мюллер говорил Айсману.

— Любишь «Семнадцать мгновений весны»? — удивился Усольцев, которому в глубине души польстило, что его сравнили с Мюллером.

— Смотрю периодически. В газетах писали, что этот фильм нравился Андропову.

— Да, я тоже читал об этом. Есть соображения, в каком направлении двигаться дальше?

— Может, подвести агентуру? — после минутного раздумья предложил Иванов.

В ответ Усольцев отрицательно покачал головой.

— Это оперативники, а не простые объекты. Вряд ли они будут делиться с посторонними. Если кто-то из них и слил информацию, то самое реальное — установить их связь с бандитами по телефону или при личном контакте.

— Но мы наблюдаем за ними уже несколько дней, и ничего подозрительного.

— Значит, плохо наблюдаете, — раздражённо бросил Усольцев. — Не забывай, Миша, что это опера со стажем. Впрочем, впрочем, мы можем разыграть оперативную комбинацию.

Усольцев заходил по кабинету, заложив руки за спину, поскольку так лучше думалось. Мысль, пришедшая к нему в голову, предполагала организацию действий, которые вполне укладывались в концепцию проверки.

— Ну что, Михаил Евгеньевич, — продолжил он, весело улыбнувшись широким лицом, — разработка оперативной комбинации за тобой. Подготовишь план, определишься с силами и средствами. Я доложу Кислицыну и особо отмечу твоё участие. Так что, думаю, без поощрения не останешься.

— А в чём заключается замысел комбинации? — озадаченно поинтересовался Иванов, которому показалось, что часть разговора он упустил, задумавшись о чём-то своём.

Усольцев хитро взглянул на него, но с ответом не торопился. На столе зазвонил телефон прямой связи с Кислициным.

— Да. Есть! — коротко ответил Усольцев. Он положил трубку и сообщил Иванову: — К начальству вызывают. Сиди здесь и жди, когда вернусь, обсосём наш план. Есть у меня, понимаешь, задумка подставить нашим операм агентуру из уголовников. Выдадим их за сбытчиков стволов, торговцев оружием.

— Под чужим флагом? — уточнил Иванов, — а зачем?

— А затем друг ситный: если Цыганков или Забелин связаны с криминалом, то на нашу подставу будет совершен налёт теми бандами, которым оружие нужно до зарезу. Так мы узнаем, что информация ушла.

— Но агентуру ликвидируют во время налёта, — засомневался Иванов. — Начнётся расследование, и нам настучат по голове за такую инициативу.

— Ну-ну, мы тоже не лыком шиты. Чтобы не получить по шапке, устроим засаду и захватим нападающих. Так все яйца будут в одной корзине. Смотри: задержим бандитов раз, выведем на чистую воду кого-то из наших два. Классически используем агентуру три. Возможно, нашу операцию еще будут изучать, попадём в учебники…

Усольцев самодовольно улыбался, а Иванов скептически глянул на окрылённого своими планами начальника, но промолчал.

— И сконцентрироваться, я полагаю, надо на Цыганкове, он вероятная наша цель! — продолжил, между тем, подполковник.

— В ваших словах есть логика, — согласился Иванов.

Усольцев подмигнул ему:

— В словах начальства всегда есть логика!

Он взял дела с подшитыми оперативными материалами по Забелину и Цыганкову и удалился на доклад к Кислицыну.