Глава 8

Добравшийся до двадцать пятого этажа лифт замер, и дверцы начали туго, как в замедленной съемке, отползать в стороны. В ожидании чего-то жуткого и страшного, Ира, будто клещ вцепилась в Верин локоть и подалась назад.

— Пусти, ты больно делаешь! — процедила Вера сквозь зубы, выдергивая руку из цепкого хвата подруги.

В это время из лифта с деловым видом появился мужчина среднего возраста в строгом чёрном костюме. Обнаружив вместо Алексея, своего привычного контрагента, незнакомых девиц, он не подал виду, а только спросил бесцветным голосом:

— А где молодой человек?

— Он… — Ирина выдвинулась вперед, внимательно разглядывая курьера, — он заболел, нас вместо него отправили.

Привычная наглая уверенность возвращалась к ней, она сделал ещё шаг вперед, будто была здесь главной.

— Окей! Тогда вот пакет. Распишитесь.

Мужчина был лаконичен. Ира взяла бумажку, расписалась, получила запечатанный конверт.

— Кстати, не вы забыли ключ в лифте?

На его широкой ладони лежал тот самый ключ Алексея, который Ирка оставила в замке кабины.

— Да, да, это наш! — с облегчением пролепетала она и так быстро схватила заветный ключик, что едва не поцарапала длинными наманикюренными ногтями кожу на ладони курьера.

Но тот, не обращая внимания на её странное поведение, повернулся, демонстрируя прекрасное спортивное тело под костюмом, и пошёл обратно к кабинке распахнутого лифта. Вера хотела было спросить, кому передать бумаги и от кого они, но в последнюю секунду прикусила язык: она бы выдала себя с головой.

Лифт уехал.

— Прикинь, подруга, теперь мы внедрились в мафию, — весело сообщила Ира, к которой вернулось озорное настроение. — Как в полицейских сериалах у америкосов.

— Ага, только у нас не Америка, — мрачно вставила Вера. — Что теперь с пакетом будем делать?

— А вдруг там бабки? Доллары, евро... Кстати, могут быть и облигации на предъявителя или векселя. Я читала об этом! Разбогатеем, бросим эту работу к чертям собачим, поедем за бугор и будем оттягиваться, ловить кайф на пляжах Доминиканы.

— Ты с ума сошла, Ирка!

— Не дурней тебя, Верусик! Давай посмотрим, что внутри!

— Перестань, ты что! Мы и так тут спалились, давай отсюда двигать. А пакет брось на пол.

— Ещё чего!

Повернув его с обратной стороны, Ира, не слушая советов подруги, ловко поддела клапан конверта острым ногтем мизинца и вскрыла его, практически нигде не порвав. Внутри лежало несколько больших листков.

— Смотри какие-то прово́дки, — задумчиво пробормотала она, рассматривая текст. — Денежки отправили за бугор…большие суммы, между прочим…

— А кто отправитель?

— Так, так… отправитель — это наша контора. Получатель фирма на Кипре. Ты посмотри! — Ира удивленно ахнула. — Ну и бабки они туда фигачат, не бабки, а бабищи! Несколько миллионов долларов за пару дней.

— Слушай, меня это ни разу не прикалывает. Поехали вниз, пока мы не вляпались во что-нибудь серьёзное!

Ирина заколебалась.

— Короче, если оставим бумажки здесь, то чувак из безопасности, что их привозил, нас вспомнит и сдаст, — пояснила она. — Надо отдать Лёшке, а он знает, что дальше делать.

— Не боишься, что Алексей разозлиться? Ты же его обманула?

— Лёшка? Он не обидчивый… Нет, ты прикинь, какие бабки уходят на Запад! Это наш Главный их тырит. Наверняка, где-нибудь на Кипре себе виллу забабахал, чтобы можно было жить-не тужить. Я слышала, он туда на выходные летает. Берет кого-нибудь из своей гвардии в юбках и летит развлекаться. Ох, курить как хочется!

— Да мне пофигу куда наш Бульдог летает, Ир, летает — нас не приглашает! Поехали что ли!

— А ты полетела бы с ним? — с любопытством, живо поблескивая карими глазками, осведомилась Ира. — Ты же тихоня!

— А чё такого? — спросила Вера, поддразнивая. — Подумаешь! Зато оттянулись бы, позагорали.

— Да ладно! Хорош прикалываться!

Они пошли к лифту, который уже вернулся, радушно распахнув дверцы. Видимо, постарался курьер, отправив кабину обратно к ним. Ира вставила ключ в замок под кнопкой и повернула его по часовой стрелке. Подъемный механизм заурчал, они начали опускаться. У Веры опять возникло желание поделиться с подругой той историей, которая произошла на двадцать первом этаже. Вдруг они сейчас тоже остановятся на нём, пойдут по джунглям, будут плутать в лабиринте?

Та дачная скамейка, на которой она качалась. Там было тихо, приятно, хорошо на душе. Только ритмичный и нераздражающий скрип пружин, ненавязчивая фортепианная музыка, которая была такой печальной, и в то же время, не безысходной. Яркие мазки цветов на фоне зелёных лиан радовали глаза эстетической красотой и вместе с музыкой только усиливали впечатление. Будто кто-то развил и воплотил в жизнь реформаторские идеи композитора Скрябина, успешно работавшего со светом.

Ей было там спокойно — без всей этой суеты, зависти к сильным мира сего, без подстерегающих опасностей большого города, его угрожающих тайн и пустяковых переживаний. Но она так и не решилась рассказать Ире о том, что видела — есть такие уголки души, которые, как заповедные места, не хочется открывать для общего доступа.

У входа в офис им встретился озабоченный Курасов.

— «А в вестибюле метро, девчонку ищет Петро», — пропела Ира, которой явно нравилась эта строчка песни и она периодически повторяла её при виде молодого человека. — Чего стоишь, как статуя? Кого ждешь?

— Вас. Где были?

— А ты с самого утра нас пасёшь?

— Почему с утра? — смешался Пётр. — Только после обеда. Кстати, Лёха заходил, искал вас.

— Кому нужно — тот найдет! — парировала Ирка и добавила, подмигнув Вере: — Короче подруга, я к себе. А тебе Петя, пора заняться работой! Не находишь?

— Есть, господин начальник! — Курасов криво усмехнулся и пошёл к своему столу.

— Какой-то он сегодня потерянный! — с усмешкой констатировала Ира. — Ты приглядывай за ним!

— Это с какой стати? Не маленький! Если потерялся — найдётся!

— Злая ты, как я погляжу.

Они разошлись каждая по своим делам. И всё же Вере было очень интересно, как подруга объяснится с Лёшей по поводу всего, что произошло: и украденного ключа, и их «экскурсии» на верхний этаж, и вскрытого пакета с чужими документами.

Да, много они наворотили!

Верина соседка Маша, как всегда, была на месте, она сосредоточенно втирала в пухлые кисти рук питательный крем, однако появление Веры отвлекло её от важного занятия. Искоса посмотрев на коллегу, Маша бросила:

— Опаздываешь, смотри, посадят на цепь, а ещё хуже — запишут прогул.

— Не страшно! Лишь бы на что-нибудь другое не посадили, — пренебрежительно отмахнулась Вера. — Опять мажешься?

— Кожа совсем замучила, такая сухая, как у прачки. Даже не знаю, что делать!

— Сходи к дерматологу.

Маша метнула рассерженный взгляд в сторону Веры.

— Тебе всё шуточки, а тут вопрос о здоровье. Кстати, приходил Лёшка, тебя спрашивал. Мне показалось, он чем-то расстроен.

Произнеся последние слова, Маша с любопытством посмотрела на свою соседку, ожидая, что та поделиться новостями, но Вера промолчала.

— У вас с ним что-то есть? — продолжила допытываться Маша.

— Перестань! Он встречается с Ирой из отдела Валерия Александровича,

— Да ты что! — глаза у Маши округлились. — А я не знала!

— А зачем тебе знать?

— Ну, так, для общего развития. Кстати, если ты думаешь, что я ничего не знаю… Я тоже кое-что видела.

— Например? — без интереса спросила Вера.

— Ты знаешь, что у твоей подружки был роман с нашим Петькой? Может ещё есть! Прикинь, если она встречается с двумя одновременно: и с Петькой, и с Лёшей. Вот прикольно!

Тут Вера не смогла дальше делать вид, что ей всё равно, Курасов ведь одно время пытался ухаживать за ней и даже ревновал. Об этом говорила Вероника Ивановна. Но, чтобы Пётр с Ирусиком?

— С чего ты взяла? — настороженно осведомилась Вера. — Да ты гонишь!

— Ни капельки! Я давно видела, как она шепталась с Петькой по углам. А однажды, — Маша оглянулась, словно кто-то мог её услышать, понизила голос, — однажды они закрылись в туалете. Правда дело было вечером, в офисе народ разбежался, а я задержалась из-за срочняка.

— Это была давно, — сухо заметила Вера. — Сейчас она с Лёшей.

— Ага! — недоверчиво протянула Маша. Она опять принялась за крем, плавно втирая его между пальцами рук. — Знаешь, мне Иван Андреевич, игривые смайлики подбрасывает. Разыгрался старый хрыч!

— Может, ты нравишься ему.

Вера принялась читать почту на компьютере, продолжая прокручивать в голове слова Маши об Ирусике и Петре. Ей припомнился шаловливый взгляд подруги, игривое пение: «А в вестибюле метро, девчонку ищет Петро». Неужели всё для отвода глаз? Неужели Ирка крутит и с ним? Как же её слова там, в баре, что он перспективный, что ей, Вере, надо закадрить его?

Она бросила взгляд через прозрачную стеклянную стенку на место, где сидел Курасов. Но ведь Вероника Ивановна могла ошибаться на их счет: не было никаких симпатий между Курасовым и Верой, и на самом деле, не она нравилась Петру, а её подруга. Возможно, тот ревновал молодых людей именно к Ирке, любившей флиртануть с мальчиками из разных отделов.

— Возможно, и нравлюсь! — между тем продолжала говорить Маша об их руководителе.

Она ещё что-то рассказывала, но Вера слушала, что называется, вполуха — Маша умела быть очень нудной, ничего нового не скажет, а только будет молоть всякую чепуху, между делом нахваливая себя хорошую.

— А где Вероника Ивановна? — прервала она словоизлияния соседки, обратив внимания на пустой стул.

— На больничном. И как они все болеют? Вот я ни разу еще не брала больничный.

— Сравнила! — пожала плечами Вера. — Сколько ей и сколько тебе.

— Всё равно! — не сдавалась Маша. — Я тоже не такая здоровая, как кажусь.

— Ну, так и бери! И вообще, Вероника Ивановна к нам всегда хорошо относилась. Не понимаю, чем она тебя достала?

— Да, так, ничем. Только вот завидки берут — одним можно, а другим нельзя.