ОДИН ГОД СПУСТЯ Харрис

Они сидели на диване, прижавшись друг к другу, и лениво смотрели, как потрескивает огонь в камине их хижины. После целого года брака Харрис чувствовал себя в объятиях мужа так уютно, как даже не представлял, что может быть. К этому примешивалось и предвкушение. Это был их запоздалый медовый месяц и первая годовщина. Секс обязательно случится. Но прямо сейчас, в этот момент, они были довольны тем, как устроились, и наслаждались покоем.

— Все так по-другому, — не удержался Харрис. Он с чем-то похожим на изумление смотрел на обручальные кольца на своей руке и на руке Алекса.

— Что именно?

— Моя жизнь. Я все думаю: два года назад я был беглецом. Маскируясь, прыгая в случайные автобусы, используя только наличные. Я сделал все, что мог, чтобы исчезнуть. Только когда мы стали друзьями, я почувствовал хоть какую-то стабильность, потому что прошло достаточно времени, и я думал, что мой отец не найдет меня. А теперь я сижу здесь, счастливый в браке с тобой, и над моей головой не висит абсолютно ничего.

Алекс поцеловал его в макушку.

— Жаль, что ты не рассказал мне раньше, от чего бежишь. Я бы помог тебе до того, как дело дошло до кризиса.

— Да, я знаю. Думаю, тогда я тоже это понимал. Но мне также казалось, что, если я что-то скажу, Бабайка услышит меня и каким-то образом найдет. Страхи… — Харрис глубоко вздохнул, сожалея о том, как поступил. — Страхи не рациональны.

— Да, это так. Я боялся, что ты просто сбежишь, ты был таким напуганным. Брак с тобой нужен был отчасти для того, чтобы не дать тебе исчезнуть.

Они никогда толком не говорили о мотивах, побудивших Алекса сделать предложение.

— Это было единственной причиной?

— Ну, ты мне уже нравился, и я находил тебя сексуальным. Это тоже сыграло свою роль. Я бы сказал, что тридцать процентов — потребность защитить, тридцать — удержать тебя рядом и тридцать — желание обладать тобой.

— А оставшиеся десять процентов?

— Чистый эгоизм.

Хихикая, Харрис повернул голову и устроился поудобнее.

—Глупенький. Как это может быть эгоизмом?

— Я не собирался давать шанс другому мужчине заполучить тебя. Эгоист. А теперь я женат на миллионере.

Харрис усмехнулся.

— Как будто ты это предвидел.

— Я должен был, как только узнал, кто ты на самом деле.

Что ж, возможно, так оно и было. Харрис уже доказал, что кодирование — это то, что он может делать очень, очень хорошо. Как только он решил уничтожить компанию своего отца и создать свою собственную, это сработало гораздо лучше, чем он ожидал. Отчасти это было связано с удивительной поддержкой, которую он получил от своей новой семьи. Его шурин Лео провел невероятную рекламную кампанию, как только у него появился продукт, который он смог предложить, и который уничтожил «ВанТек» в течение шести месяцев. Каждая программа и обновление, выпущенные Харрисом после этого, были еще одним гвоздем в гроб «ВанТека».

Теперь, в возрасте девятнадцати лет, Харрис был президентом своей собственной компании по разработке программного обеспечения с двадцатью тремя сотрудниками. Ему пришлось искать офис рядом с компанией Алекса, чтобы избежать упреков мужа, что они больше не могут вместе обедать. Это было несерьезное ворчание. На самом деле Харрис и сам предпочитал держаться поближе. Просто потому, что у него была компания, не означало умение быть хорошим боссом. Алекс давал ему отличные деловые советы. Иногда ему даже приходилось вмешиваться в управление бизнесом, если дела касались несуществующих навыков Харриса в общении с людьми.

— Так вот, дорогой, в прошедшем году мы посадили твоего отца в тюрьму на двадцать лет, обанкротили его и основали новую компанию. Что ты хочешь сделать в следующем году?

Приподнявшись, Харрис оседлал бедра Алекса.

— О, у меня есть планы, — выдохнул он в приоткрытые губы мужа, запустив пальцы в густые черные волосы и лениво играя ими.

— Планы, не так ли? — пробормотал Алекс, в глазах которого плясали смешинки. — Планы, которые мне понравятся?

— Некоторые из них. А что-то ты обязательно полюбишь. Ты в игре, детка?

— Всегда, дорогой. Всегда.