Глава 4 Азраил

Оказывается, когда ты перевозбужден, время движется со скоростью черепахи.

Как только Трэвис перешагнул порог, я вцепился в свой несчастный член, сгорая от желания. И кончил с такой скоростью, какая требуется, чтобы открыть банку газировки. Божечки, эту банку сначала как следует встряхнули. Я кончил так сильно, что даже страшно стало. Но не настолько, чтобы не повторить часом позже. И еще через час. И с утра.

В итоге мне удалось хоть немного стряхнуть оцепенение и по-настоящему подумать верхней головой, а не нижней, о вчерашнем полусвидании. Не считая позорного унижения, в принципе, все прошло удачно. Я застонал. Вот же дурак.

Я сосредоточился на танцевальном номере, над которым сейчас работал, и растворился в музыке. Для одной из учениц-старшеклассниц к ее предстоящему шоу нужно было разработать оригинальную хореографию. Хотелось безупречно просчитать все движения, прежде чем разучивать танец с детьми. Но мысли постоянно возвращались к Трэвису. Короче, я бросил заниматься номером и включил любимый фристайл-микс, под который мог расслабиться.

В пустой студии танцевал я долго. И мечтал. Пока разогревались мышцы, а дыхание становилось тяжелее, я чувствовал, как свободные движения танца смешивались с восторгом от встречи с таким мужчиной, как Трэвис. Спокойным и добрым, изумительно красивым и сексуальным. Но было кое-что еще. Я чувствовал себя с ним в безопасности. Как будто он хотел обо мне заботиться. Черт, да большинство парней, которые узнавали о моей девственности, готовы были из кожи лезть вон, лишь бы срочно трахнуться.

Только не Трэвис.

«Аз, ты заслуживаешь больше, чем просто секс», — когда он это сказал, я готов был запрыгнуть на него с разбега и умолять меня раздеть.

Пожалуйста, приди сегодня, когда я позвоню. Пожалуйста.

Я глянул время на телефоне. Даже не полдень. Я застонал. Еще и СМС от мамы.

У твоего отца утром состоялась интересная встреча с коллегой из юридической школы. Может, заглянешь сегодня поболтать за ужином?

Ох, дерьмо.

Я быстро настрочил ответ.

Не могу. Прости. У меня планы. Давай завтра?

Если Вселенная считала, что я рискну пропустить секс с таксистом Трэвисом, чтобы поделиться с родителями новостями о брошенном юридическом образовании, она сильно ошибалась.

Приходи тогда в три. Не опаздывай.

Блядь.

Излишне говорить, что я опоздал. Я всегда опаздывал. Даже если приходил на три минуты раньше, мама всегда объявляла о моем опоздании.

— Какого Хиггли ты бросил учебу? — взвизгнула мама, стоило мне войти на кухню.

У матери два режима: визгливый и манерный. Но я никогда не удостаивался второго варианта.

Родители сидели за большим обеденным столом с кофе и каким-то пирогом. Видимо, чтобы отчитать собственного ребенка из-за принятого им решения пойти против здравого смысла, крайне необходимо что-то сладкое.

— Ты все еще используешь это слово? — спросил я, не в состоянии сдержать улыбку.

Когда моей сестре было десять лет, она тайно сходила с ума по мультику для малышей. Он назывался «Герои Хигглитауна». И мама тут же стала использовать эту фразу вместо «какого хрена». Наверное, отстойно быть женой политика. А до папы она жила в семье пастора протестантской церкви, который собирал на свои богослужения тысячи прихожан. Вот интересно, хоть раз в своей жизни мама материлась?

— Умолкни, — рявкнул отец. — Ты хоть представляешь всю степень унижения, когда с самого утра застают врасплох такими новостями? Мой собственный сын бросил школу, не поставив в известность меня.

— Громко сказано, что я бросил школу. Ты говоришь так, будто я дегенерат. Я окончил факультет хореографии при колледже искусств и получил степень магистра в предпринимательской деятельности. Просто решил на этом остановиться и не стремится получить еще и диплом юриста.

— Факультет хореографии, — фыркнул папа. — Подумать только.

Я вздохнул и сел ровнее.

— Ну, это правда. Тебе должно быть известно, пап, я учился в Северо-западном университете. Только потому что я защитил диплом хореографа и бизнес предпринимателя одновременно, не отменяет танцевальную часть. И не стоит так удивляться, я никогда и не хотел поступать в юридическую школу. Повторял это тебе миллион раз.

Скажи. Скажи им, что ты гей. Просто открой рот.

Язык прилип к небу.

— Азраил, сомневаться нормально. Со всеми случается. Не волнуйся. Декан Хьюз подтвердил, что ты без проблем можешь вернуться со следующего семестра, — проговорил отец и отпил кофе.

— Я не пойду в юридическую школу. Я пробовал сделать по-вашему, но быстро осознал, что бросить танцы для меня не лучший вариант. Уже восемь месяцев я преподаю, как только получил диплом предпринимателя. Достаточно долго, чтобы понять, насколько мне это нравится.

Мама цыкнула.

— Достаточно долго, чтобы понять, какие гроши за это платят. А, возможно, ты даже не в курсе, поскольку имеешь трастовый фонд. Основанный, позволь заметить, на деньги твоего отца, который заработал их как адвокат.

Я повернулся к ней.

— Я не прикасался к счету с выпускного.

За столом воцарилась тишина.

А и к слову... я гей... Просто скажи, Аз. Это твой шанс. Выложи все секреты разом. Сорви пластырь.

Но пластырь что-то не поддавался.

— Я не стану сообщать своим консервативным избирателям, что мой сын — учитель танцев. Все сразу сочтут тебя гомосексуалистом, — просветил отец. — Ты хоть представляешь, насколько важна репутация нашей семьи в современном обществе, не говоря уже о моей предвыборной кампании?

Меня затрясло.

— Да, отец. Ты как-то говорил об этом, а может, даже тысячу раз. Прости, что тебе так сложно. Но мое благополучие гораздо важнее твоей репутации или предвыборной кампании. И я ужасно счастлив продолжить свою карьеру в танцах. Уверен, это мое призвание. — Я сглотнул и почувствовал, что меня вот-вот стошнит. — Я, эм... Мне пора.

— Сядь, — взорвался отец.

Моя задница на автомате многолетней практики приземлилась на стул.

— Да, сэр.

— Спешу напомнить, что в следующем месяце твоя сестра выходит замуж. Все наши знакомые приедут ради такого события. Там будут не только наши друзья и родственники, но и мои избиратели наряду с несколькими важными спонсорами кампании. Я не позволю тебе заявиться с безумными разговорами о брошенном респектабельном образовании ради какой-то мечты стать танцором. Естественно, ты должен понимать, насколько нелепо и незрело это выглядит. Ты уволишься со своих танцулек и вернешься в юридическую школу. Ты меня понял?

Он говорил так, словно я проституткой подрабатывал на углу или сдавал кровь за деньги, а не учил детей балетным позициям.

—Да, сэр. Слушаюсь и повинуюсь, прямо сейчас брошусь исполнять твои слова, — сказал я, не пряча язвительность в голосе. — Пап, мне почти двадцать пять. Я не подросток. Мне жаль, что ты во мне разочаровался, но я не стану адвокатом. Я танцор, пусть даже и воспитываю сегодня любовь к искусству в детях из простых семей. Это в миллион раз лучше, чем написание юридического обоснования.

Отец сощурился.

— Не испытывай мое терпение, — отрезал он. — И не выставляй это каким-то значимым драматическим событием, когда на самом деле всё не так. Сын, просто приди в себя и возьмись за голову. Как я уже говорил, нормально иногда сомневаться. Нам всем это свойственно. Но важнее всего, как ты с этим справишься. Выбор правильного пути — признак сильного мужчины.

— Сильные мужчины выбирают юриспруденцию, слабые — танцы. Понял, — выдавил я сквозь зубы, снова поднимаясь. — А, и кстати, я гей. Приятного вечера.

Я ушел, не оглядываясь назад.

***

Мне так и не удалось протерпеть целые сутки без Трэвиса.

Стресса после разговора с родителями и неспособности думать о чем-то серьезном в перерывах между мастурбациями хватило, чтобы дойти до состояния долбанного провода, напряженного ядовитой комбинацией тревоги и беспокойства.

Нервное нетерпение достигло такой критической отметки, что в итоге встал выбор: связаться с Трэвисом чуть раньше, или выйти в прохладу вечернего города и наброситься на первого встречного, кто захочет со мной переспать.

Сообщение звучало примерно так:

Время на подумать проходит слишком тяжело. Нужно прокатиться. Срочно. И я не про такси. Захвати презервативы.

Ответ пришел молниеносно.

Дай мне десять минут.

Ох, божечки.

У меня свидание с сексуальным таксистом, который устроит безумный заезд всей моей жизни. И возможно, постельные развлечения с Трэвисом отвлекут от надвигающейся катастрофы в моей семье.