Глава 7

НОКС

Почему она тычет свой ноутбук в окно? Она что, снимает меня? Я борюсь с тошнотой в животе и не иду колотить в ее дверь. Как бы мне ни хотелось ворваться в ее дом, чтобы потребовать ответов и дать понять, что она никогда больше не будет снимать меня на видео, я борюсь с этим желанием.

Или что бы она там ни делала.

Она разительно отличается от других, и я готов отдать ей должное.

Я работаю еще час, перепроверяя и перенастраивая каждый механический элемент Мустанга 71-го года, прежде чем завтра отвезти его к Маркусу. Он наведет лоск в салоне и отполирует капот, прежде чем передаст его покупателю.

С большинством клиентов общается именно он, потому что говорит, что я слишком груб. Неважно. Я позволяю ему это делать, потому что тогда у меня на одну головную боль меньше. Хотя он, кажется, всегда нуждается в моей «помощи», когда клиент — женщина.

В шесть часов я захожу в дом.

— Ужин! — зову я Пайпер.

Я достаю из буфета две тарелки и кладу на них по порции чили из кипящего на плите котелка. Это лучшее блюдо, которое я готовлю, и любимая еда Пайпер.

Расставив тарелки на маленьком кухонном столе, я плюхаю на середину стола разогретый в микроволновке пакет риса и баночку сметаны. Я поставил банку колы рядом с ее тарелкой, а банку пива — рядом со своей.

— А что сегодня на ужин? — спрашивает Пайпер, входя в комнату. Она берет колу и идет к холодильнику, ставит ее обратно и вместо нее наливает себе стакан воды.

— Вечер чили.

— Круто.

— Просто круто? А я думал, что это твое любимое блюдо.

— Раньше так и было. Но теперь уже нет, — говорит она и кладет себе на тарелку ложку сметаны.

Это еще один тринадцатилетний закидон?

— И какое у тебя новое любимое блюдо? — спрашиваю я. Я приготовлю его для нее завтра.

Я разрываю пакет с рисом и вытряхиваю немного на каждую из наших тарелок.

— Ну, не знаю. Я никак не могу решить.

— Ну, у тебя может быть больше чем одно любимое блюдо.

Пайпер выпячивает нижнюю губу, как это было, когда она была маленькой и пыталась решить проблему. Вилкой она смешивает рис, чили и сметану в неаппетитное месиво.

— Папа, — серьезность ее голоса заставляет меня насторожиться.

— В чем дело, милая?

— У меня нет никаких любимых вещей, — е плечи поникают.

— Ну и что? Какое это имеет значение?

Пайпер бросает вилку и смотрит на меня так, словно я самый большой идиот на свете.

— Я не могу определиться ни с чем, чтобы мне нравилось!

— Отлично. У меня тоже нет каких-то любимых вещей.

— У тебя есть любимая группа, это «Red Hot Chili Peppers». А у меня даже нет любимой группы.

— Но это не важно. Тебе нравится много песен.

— Это очень важно, и это делает меня скучной.

— Ты вовсе не скучная. Наверное, это делает тебя более интересной.

— Это не так. Это делает меня странной. Как я должна отвечать на какие-то простые вопросы на первом свидании? Я обречена.

Мое сердце колотится о ребра при мысли о ее свидании. Я с трудом могу заставить себя думать об этом.

— Парням плевать на то, что тебе нравится, — говорю я, наклоняясь над тарелкой и болтая вилкой в пальцах.

— Плевать? А о чем еще мы будем говорить? Только не говори, что о политике.

Эта тема заставляет меня напрячься.

— О чем угодно. Кино, спорт.

— И о поцелуях. Это правда, что они любят говорить о с-е-к-с-е?

Вилка падает у меня из рук, и я откашливаюсь. Мое сердце и мозг чуть не взорвались. Не могу поверить, что она сказала мне это. Хотя какая-то часть меня рада, что она готова говорить со мной, о чем угодно. Наверное.

Но мысль о том, что какой-то парень целует Пайпер, — это уже слишком.

— Это зависит от самого парня. Только придурки будут говорить об этом, ты достойна лучшего.

— Может, мне стоит поговорить об этом с Эйвери? — спрашивает она.

— Это еще с какой стати? Ты можешь поговорить об этом со мной.

— Ну, не знаю. Потому что ты мужчина.

— Да, и я знаю, как думают мужчины. Впрочем, это не имеет значения, ты все равно еще слишком юная для такого.

Слишком юная, чтобы тусоваться с парнями.

Бл*дь. Я должен быть уверен, что она никогда не отправится с кем-то «прокатиться». Слишком много дерьма происходит из-за этого. Черт, она достойна большего.

— Через несколько месяцев я перейду в старшую школу, — хнычет Пайпер.

— Но в ближайшие несколько недель ты все еще будешь учиться в средней школе.

Она ворчит и набивает полный рот чили. Несколько минут мы едим молча. Я голоден, и этого времени мне вполне достаточно, чтобы успеть поесть. Я встаю и снова наполняю свою тарелку из кастрюли на плите.

— Хочешь еще? — спрашиваю я.

— Нет, спасибо. Мы должны пригласить Эйвери на ужин.

— С чего бы это вдруг?

— Она ооочень удивительная. Тебе бы понравилась. Можно она придет к нам на ужин? Можно? — она улыбается от уха до уха.

— Нет. — Как бы ни так. Я не приглашу ее в свой дом. Это означало бы просто попросить ее совать свой нос в другие места. Эйвери наверняка бы сказала, что моя стряпня недостаточно хороша для моей дочери, или что ее спальня недостаточно хороша.

— А почему нет? Так нечестно. Она забавная, я знаю, что она бы тебе понравилась. Почему она не может прийти?

Почему мне должен нравиться кто-то, кто говорит мне, что я плохой отец?

— Потому что я так сказал. Да и с чего бы вдруг ей к нам идти?

— Потому что она наша соседка, и она замечательная. Она гораздо веселее миссис Коупленд, — говорит Пайпер, широко раскрыв глаза.

— Миссис Коупленд тоже никогда не приходила к нам на ужин.

— Но, папа.

— Никаких «но», — говорю я самым твердым голосом.

Потерпев поражение, она снова опускается в кресло и заканчивает свой ужин.

Мы смотрим два эпизода «Закон и порядок», прежде чем она ложится спать. Как и каждый вечер, я в изнеможении плюхаюсь на диван и думаю, как же мне пережить эти подростковые годы.

Я прокручиваю это в своем мозгу, пока мне не надоедает думать об этом.

После проклацав все каналы по телевизору, я так ничего и не нашел, чтобы хоть как-то отвлечься от раздумий, поэтому решил проверить канал Эйвери на YouTube, чтобы убедиться, что я там не засветился.

Видео, которое она опубликовала сегодня, называется «Сексуально возбуждающая». Оказывается, это она говорит о книге. Руководство по хорошему сексу. Эйвери рассказывает о том, как прекрасна и удивительна эта книга.

«Каждый гарантированно узнает для себя что-то новое из этой книги, я вам обещаю», — говорит Эйвери своим томным голосом.

Ну, это вряд ли.

На меня что-то находит. Прежде чем успеваю остановиться, я регистрирую аккаунт на YouTube и печатаю ответ на своем iPad.

Буйвол-мэн: Обещаю, что смогу научить тебя большему, чем то, что написано в этой книге, гарантирую. В любое время, когда захочешь получить урок, детка.

Я громко посмеиваюсь, перечитывая его вслух. Что она скажет на это?

Не успеваю я оглянуться, как смотрю еще пять ее видео, и вот я уже сижу на кровати с моим твердым как камень членом в руке. Это глупо, я знаю. Мне не следовало бы ассоциировать эту сующую-свой-нос-во-все-дела-проныру с поводом обзавестись эрекцией.

Но сейчас я ничего не могу с собой поделать.

Я смотрю на ее полные губы, когда они двигаются, и от ее голоса у меня по спине пробегают мурашки. Сжимая свой член, я представляю, как провожу кончиком по ее губам. Как мягко они будут прижиматься ко мне, прежде чем я заглушу ее сексуальный голос, скользнув своей длиной по ее языку аж до самого горла.

Моя рука движется все быстрее и быстрее по моему члену, в то время как воспоминание о ее голосе подводит мое тело все ближе и ближе к краю. Я представляю, как расстегиваю еще несколько пуговиц на топе, что был на ней сегодня, и представляю, как выглядят ее сиськи. Какой они формы, когда не скованы лифчиком.

Эйвери говорит: «Когда она готовая и мокрая, а я имею в виду мокрая насквозь, вставь в нее свой член и...»

Я не слышу того, что после «и». Мысль о том, что мой член движется в ее мокрой киске, заставляет мой член извергаться. Мое тело яростно содрогается, и я плюхаюсь обратно на кровать, чтобы позволить экстазу захлестнуть меня.

Через несколько минут я проклинаю себя за то, что сделал. Я должен перестать смотреть ее видео. Я должен перестать думать о ее голосе, когда кончаю. Меня бесит, что мне явно не хватало самообладания.