Разумеется, в то время под поверхностью не завивались, подобно опасным, темным змеям, сексуальные потоки.

– Привет, Морган, – сказал Беннет, прежде чем повернуться к Хлое. – Хлоя, я так рад, что ты решила прийти сегодня. Ты выглядишь... замечательно. – Он взял руку девушки и поднес ее к губам.

Первобытное побуждение вырвать ее руку из захвата другого мужчины пронзило его. Как будто примитивный инстинкт обладать и обозначать принадлежность был в спячке до того момента, как Беннет Чарльз опустил губы на пальцы Хлои. Ярость и более безобразное, чужое чувство, наполнили его грудь, бурля и желая вырваться на волю. И дрожь, пронзившая тело Хлои, которую ощутил Найл, лишь еще больше натягивала рвущийся трос. Его рука на ее шее напряглась, и ее удивленный взгляд метнулся к нему. Ему это не нравилось – и настороженность в ее глазах, и чувство, охватившее его. Но он не убрал с нее руку.

– Спасибо, Беннет. – Она опустила свою руку, а на ее щеках появились розовые пятна. – Позволь представить тебе Найла Хантера. Найл, познакомься с Беннетом Чарльзом, главным операционным директором «Систем Салюшенс Анлимитед».

Найл кивнул и когда Беннет протянул ему руку, схватил ее и крепко сжал.

– Рад встрече, Найл. – Беннет склонил голову на бок. – Говорят, ты ирландец.

– Виноват.

– Из какой области Ирландии, если не секрет?

– Дублин.

Хлоя бросила на него взгляд из серии «веди себя хорошо, а не то…», а он ответил ей вздернутой бровью. Он обещал сопроводить ее на эту вечеринку, а не изображать из себя Эмили Пост, гуру этикета.

– Люблю Дублин, – продолжал Беннет. – Я не был там пару лет. Моя прабабушка родилась в Корке, – его бровь дернулась. – Постой-ка... Хантер. Имеешь какое-то отношение к «DuirMusic»?

Найл опять кивнул.

– Это компания моей семьи.

– Найл скромничает, – вмешалась Хлоя. – Он управляет лейблом. Уже пять лет как он стал во главе, когда его отец ушел на пенсию. «DuirMusic» остается лидирующим звукозаписывающим лейблом в Ирландии и Северной Ирландии, а также имеет успешные офисы в Лондоне и Нью-Йорке.

Найл уставился на нее, охваченный удивлением и удовольствием. Учитывая их прошлое, лежащее дохлой рыбой между ними, он не ожидал, что она будет расхваливать его достоинства. Проклятье, или вообще скажет о нем что-то хорошее. Хлоя ненавидела его, злилась, что нужно было обратиться к нему за помощью. И у нее была хорошая причина – он оставил ее, когда она была наиболее уязвима. Пусть это и было лучшим решением для них обоих.

– Мой отец любит традиционную кельтскую музыку, и у него много дисков твоего лейбла. – Беннет перевел взгляд с Найла на Хлою. – Ты здесь надолго, Найл?

Незнакомое чувство накатило опять, сверля грудь, подбираясь к его горлу и заполняяголову белым шумом. Беннет смотрел на Хлою, будто она бы исчезла в облаке духов, если он оторвет взгляд дольше, чем на пять секунд.

«Глаза на меня», – хотел прорычать Найл.

Мысль о любой части тела этого мужчины – глазах, руках, проклятых губах – касающейся ее, заставила его задаваться вопросом, существует ли между Ирландией и США договор о выдаче.

– На пару дней, – процедил Найл. Ослабив хватку на шее Хлои, он провел рукой вниз по ее спине, мрачно отмечая дрожь, появившуюся от его движения. Похожая на ее реакцию при появлении Беннета, но все же другая. Незаметная, но более глубокая. Значительно. Мужественное, почти дикое желание свернулось в его животе, устремляясь к члену. Найл обнял ее за бедро. – Эта поездка не для бизнеса, а для удовольствия.

Между ними четырьмя повисла тишина. Беннет отвел глаза, а Морган переводила взгляд между Найлом и Хлоей, уголок ее рта изогнулся в полуулыбке. Хлоя молчала, не смотря ему в глаза. Но мимо него не прошел незамеченным ее тихий, резкий вздох. Или быстрое поднятие и спад ее груди.

Беннет прочистил горло.

– Понятно. Что ж... – Он улыбнулся немного натянуто. – Вы уже нашли столик? За моим еще есть места, и вы можете присоединиться. Ты тоже Морган.

– Ладно, спасибо, – сухо ответила блондинка.

Рот Найла дернулся. У него было чувство, что на нее Беннет не действовал так, как на ее подругу. Что опять же показывало, какой хорошей подругой для Хлои она была.

– Найл? – спросила Хлоя. – Ты не против?

«Против, черт побери».

– Вовсе нет.

– Хлоя, могу я позаимствовать твоего спутника на секунду? – Морган взяла Найла за локоть, улыбаясь. – Мы будем прямо позади вас.

– Если Хлоя не против, я отведу ее к столику, пока вы двое поговорите. – Беннет говорил с Найлом, но его улыбка и глаза были на Хлое.

Хлоя кивнула и Беннет развернулся, уводя их к столику у края пустеющего танцпола. Найл стиснул зубы, сдавливая потребность последовать за ними и сдернуть руку мужчины с низа ее спины.

– Ну, ты знаешь, как эффектно появиться, – хихикнула Морган, склоняя голову на бок. – Для начала, позволь мне извиниться за всех подонков, ублюдков и сукиных сыновей, как я тебя называла в последние дни.

Найл фыркнул.

– Ты прощена.

Морган хмыкнула.

– Она прекрасна сегодня, – пробормотала она, покачав головой.

– Она прекрасна, точка. И всегда была такой, – поспорил Найл.

– Согласна. Просто здорово, что все – включая Хлою – наконец-то осознают правду, – Морган посмотрела вслед подруге. – Она заслуживает этот вечер... и много таких же. И, раз уж ты запустил этот механизм, думаю, должен и продолжить.

Найл нахмурился.

– Я согласился прийти сегодня. Ты за это двадцать тысяч долларов заплатила, – ложь ощущалась пеплом на его языке. Он запросто мог заплатить «Родонитовому сообществу» деньги, которые собирался потратить на свидание. Но не долговое обязательство заставило его пересечь океан.

– Да, я уверена, ты только поэтому здесь, – протянула она, выгибая бровь. – Но что насчет завтра? А послезавтра? Следующей недели? Ей необходимо, чтобы это преображение не было одноразовой акцией. – Прежде чем он перебил, Морган выдала свое объяснение. – Я назначила прием у одного из лучших парикмахеров в Бостоне и убедила эксклюзивный бутик закрыться на пару часов, чтобы обслужить Хлою и подобрать ей новый гардероб, – пауза. – На завтра.

– Морган, мне вообще-то бизнесом надо управлять, – ощетинился Найл.

– Боженька отдыхал по воскресениям, а в субботу ты можешь взять больничный. – Морган поджала губы, постукивая наманикюренным пальчиком по губам. – Я бы сходила с ней, но у меня есть делишки. И, кроме того, ты типа босс. Большая шишка. Лучший игрок, авторитет.

Найл испустил резкий смешок.

– Ты мне только что Лил Троя процитировала?

Морган просияла и потрепала его руку, поздравляя.

– Да! Ты только посмотри, узнал слова! Я знала, что где-то внутри тебя живет гангстер. – Она хмыкнула. – Но вернемся к плану. Если ты отвезешь ее завтра, я все оплачу. Кроме того, я подготовилась, так что знаю, что твоя компания спонсирует фонд искусств для детей из неблагополучных семей в Бостоне, Дублине и Корке. Я готова отправить пожертвование, если ты останешься и сделаешь это для меня. Для Хлои. У пожертвования будет достаточно нулей, чтобы заставить тебя покраснеть... и, учитывая то, что я прочитала о тебе, прекрасно представляю, как трудно это будет провернуть.

– Взятка, Морган? – прорычал Найл, обидевшись.

– Я? Взятка? – Девушка драматично всхлипнула, прежде чем громко вздохнуть. – Такое некрасивое слово. Я предпочитаю называть это стимулом. Кроме того, если бы ты перестал ломаться и решил остаться и помочь ей, мне бы не пришлось никого подкупать. Из того, что Хлоя рассказала мне, вы были лучшими друзьями с ее братом и даже в какой-то момент близки с ней. Если это правда, ты задолжал ей те времена и за побег после своего подвига пару лет назад.

Найл сжал челюсти, запирая слова в горле. Что он мог ей ответить? Что чем дольше он оставался в Бостоне, тем ближе был близок к нарушению той же клятвы, что держала его вдали от нее? Но... он глянул в сторону столика, где сидела Хлоя, разговаривая и смеясь с Беннетом. Прекрасная. Милая. Уверенная. Оставшись, он мог дать ей больше. Он мог вырастить и выкормить эту уверенность, удостоверившись, что, когда уедет, она не превратится обратно в женщину, прячущую себя в серую одежду и робость. Найл мог помочь ей получить «и жили они долго и счастливо», которое она заслужила.

Ему всего лишь придется держать свои руки подальше от нее, чтобы сделать это.

– Я отвезу ее завтра, – сказал он. – И заплачу за все.

– О-о-о-у, – вздохнула Морган с таким же преувеличенным звуком, как и хлопанье ее ресниц. – А еще говорят, что рыцари вымерли.

– Не совсем, – сообщил он. – И никакого эмоционального шантажа с завтрашнего дня. Я отвезу Хлою на встречи, а ты плетешь свои интриги в другом месте.

– Эмоциональный шантаж? – На ее лице мелькнул гнев, который тут же сменили обаятельная улыбка и подмигивание. – П-ф-ф. Меня обвиняли в вещах и похуже.

– И меня. – Взяв ее под руку, Найл направился к их столику. – О, и я все же приму твое щедрое пожертвование в мой фонд.

– Конечно, примешь, – сухо ответила Морган.

– И меня сложно удивить. Так что хорошенько постарайся заставить меня покраснеть.

– Ага, парниша, – поддразнила она, смеясь.

Следующий час Найл провел подле Хлои, ел ужин, состоявший из превосходных ребрышек, побегов спаржи и печеного картофеля, участвовал в беседе, протекавшей за столом, и играл роль безумно влюбленного. Он обыденно играл с одной из бриллиантовых шпилек в ее волосах. Проводил пальцами по ее плечу и шее. Шептал ей на ухо глупые комментарии о еде или других людях за столом, зная, что эти действия покажутся интимными, соблазнительными.

И объект страсти Хлои не упустил ни одного из них. Беннет следил за каждым легким прикосновением, каждым тихо сказанным словом, будто они были актерами на ярко освещенной сцене, а он был восторженной аудиторией. А разве это не было как нельзя кстати? Потому что все это представление было для его блага.