Глава 16

Здание «Дакота», 72-ая улица, дом 1.

15:00.

Я как раз подошел к подъезду «Дакоты», когда увидел человека в темном плаще, запрыгнувшего в экипаж.

Алистер.

— Уезжаешь куда-то? — поинтересовался я.

Он меня не услышал. Дверца коляски захлопнулась за ним, и я ускорил шаг. Кучер, плотный мужчина с седой щетиной на подбородке, схватил поводья, чтобы тронуть лошадь.

— Стой! — Я пробежал последние несколько шагов, выхватил из кармана значок и высоко поднял его над головой.

Кучер заколебался — и ослабил вожжи. Конь зафыркал, взрывая копытами асфальт и сгорая от нетерпения.

— Подождите! Мне нужно поговорить с вашим пассажиром. — Я подбежал к дверце экипажа и сильно постучал в нее. — Открывай!

— Эй, осторожнее, — сказал извозчик, раздражённо глядя на меня сверху вниз. — Дайте джентльмену секунду. Защёлка там больно уж хитрая.

Дверь приоткрылась. Я схватил её и потянул на себя.

Алистер сидел внутри; его лицо было пепельно-серым, а между бровей залегла морщинка от беспокойства. Плащ он уже успел снять, и я заметил, что одевался он в спешке: рубашка застегнута не на все пуговицы, а волосы растрёпаны.

— Я хотел с тобой увидеться, — произнёс я. — Нам нужно поговорить о судье Портере.

Он выдавил слабую улыбку.

— Не сейчас, Зиль. Я должен ехать.

Я придержал дверь.

— Это важно.

— Я сейчас не могу. У меня назначена встреча. — Он потянулся правой дрожащей рукой к ручке дверцы.

Я недоверчиво приподнял бровь.

— Встреча может подождать. Речь идёт о расследовании убийства; именно ты настоял, чтобы я присоединился к этому делу, а теперь оно унесло жизни двух твоих друзей.

— Я знаю, Зиль. — Его глаза были пусты. — Я знаю.

— Да что с тобой такое? — взорвался я. — Боже правый, старина! Ради тебя я поставил на карту свою карьеру, а теперь мне нужна твоя помощь.

Он прикрыл дрожащую правую руку левой.

— Я понимаю, что раньше ты был в шоке и не мог пока отвечать на мои вопросы. Но я не могу откладывать всё ещё дальше.

— Мне нечего тебе сказать.

Я раздраженно фыркнул.

— Ты что, даже не представляешь, как сильно я пытаюсь тебе помочь? Как сильно я тебя защищал? Ты, вероятно, был последним, кто видел Ангуса Портера живым. И последние несколько часов перед смертью он провёл именно с тобой. Ваш разговор в это время может оказаться ключом к установлению личности и поимке убийцы. А ты? Ты мне ничего не рассказываешь!

Я недоверчиво покачал головой. Упрямый отказ Алистера сотрудничать приводил меня в бешенство.

— Но ты не просто полицейский. Ты же мой друг. Ты должен мне поверить, когда я говорю, что мне нечего добавить.

— Неужели ты не понимаешь, что дело не только во мне? На уши подняли весь город, дело находится под личным контролем самого комиссара Бингема. Я должен отчитываться и ему, и капитану Малвани — и оба постоянно требуют результатов. А они хотят, чтобы ты ответил на некоторые вопросы.

— Пусть только попробуют…

— Никто не собирается тебе угрожать; нам нужно твоё сотрудничество.

— Я ничем не могу тебе помочь, Зиль, — произнёс Алистер с раскаянием. — Я не знаю, почему Ангус был убит через несколько часов после того, как покинул мой дом.

— Мы могли бы выяснить это вместе, если бы ты со мной поговорил, — сказал я.

Один из служащих «Дакоты» подошел ко мне сзади и прервал наш разговор:

— Профессор, только что прибыл электромобиль, который вы заказали для багажника. Поскольку вы еще не уехали, я подумал, что лучше спросить, не хотите ли вы поехать с ним. — Он сделал паузу, заметив пустой взгляд Алистера, и добавил: — Такое же такси ждёт ещё одна леди, если вы откажетесь. Она будет счастлива принять это предложение.

Алистер снова пришел в себя.

— Спасибо, Том, — выдавил он, — но я поеду отдельно. Пожалуйста, отправьте багаж вперёд.

Я ошеломленно уставился на друга.

— Куда ты идешь, если тебе нужен багаж? Алистер?

Он уставился на свою правую руку, которая снова начала дрожать.

— Алистер, ответь мне! — взмолился я, начиная волноваться. — Что здесь происходит? Мне нужна правда — вся правда, которую ты от меня скрываешь!

По его лицу пробежала тень.

— Я позвоню тебе позже. — Он протянул руку с зонтиком и постучал по крыше. — Едем!

Я попытался втиснуться в экипаж.

— Ты никуда не поедешь, пока со мной не поговоришь.

— Если ты не собираешься арестовать меня, Зиль, то вылезь из повозки и дай мне уехать.

— Не принуждай меня.

Наши взгляды встретились, и я увидел вспышку неприкрытого страха в его глазах.

— Саймон! — От входа в здание «Дакоты» до меня донёсся голос Изабеллы.

Я оглянулся, и она позвала снова, уже более настойчиво.

— Оставайся здесь, — приказал я Алистеру. — Я сейчас вернусь.

— Саймон, — произнесла Изабелла, когда я подошёл ближе, — я нашла кое-что важное. Мы можем поговорить?

Это было неподходящее время.

— Конечно, — поспешно ответил я, оглядываясь назад, — но мне нужна еще одна минута с Алистером. Можешь подождать здесь?

— Конечно. — Она озадаченно посмотрела на меня. — Так в экипаже Алистер?

— Да. Я вернусь через минуту.

— Но… — она прикусила губу, глядя мне за спину.

Я тотчас обернулся и успел увидеть, как экипаж Алистера рванул прочь и исчез на Семьдесят второй улице.

— Куда он собрался? — обеспокоенно поинтересовалась Изабелла.

— Понятия не имею, — ответил я, чувствуя себя так, словно меня только что ударили под дых. — Надо спросить кого-то из персонала «Дакоты».

— Вот так срываться… Это на него не похоже.

— Что-то не так, — сказал я, наблюдая, как Том, служащий, который помогал Алистеру, выгружал чемоданы пожилой леди из ее такси. — Алистер оставил бы тебе записку?

— Возможно, — с сомнением произнесла Изабелла.

— Пойдем, присядем на минутку, — предложил я, направляясь обратно во двор к деревянным скамьям, где жильцы дома ждали извозчика.

— Миссис Синклер, вам вызвать экипаж? — подбежал к нам Том.

— Нет, спасибо, — ответила она тихо. — Том, ты не знаешь, куда направлялось такси с багажом профессора Синклера?

— Полагаю, на железнодорожный вокзал, мадам. Но профессор сам обо всём договаривался.

— Ясно. Спасибо.

— К вашим услугам, мадам, — слуга чопорно поклонился и исчез.

Как только он оказался вне пределов слышимости, Изабелла торопливо заговорила:

— Сегодня днем я навещала миссис Джексон и мисс Портер, незамужнюю сестру, которая часто навещала судью Портера. И то, что я узнала, вызывает беспокойство.

Я наблюдал, как двое носильщиков помогли другой даме сесть в ожидавшее такси.

— Эти двое судей были близкими друзьями — и вместе они принимали гораздо большее участие в процессах над анархистами, чем нам кажется. Судья Портер консультировал судью Джексона практически ежедневно, обсуждая дело Дрейсона. И ещё, Саймон, — сказала она, задержав дыхание, — в последние месяцы к ним часто присоединялся Алистер.

— Ты уверена? — выпрямился я.

— Это рассказали обе женщины. Кстати, мисс Портер разрешила мне взять записную книжку ее брата.

Она сунула руку в карман пальто и протянула мне маленький томик в черном кожаном переплете с золотыми буквами «Ангус Портер, эсквайр» на обложке.

— Смотри сюда. — Она указала мне на утро понедельника, 22 октября. — Все трое встречались в день убийства судьи Джексона.

Голос Алистера эхом прокатился в моей голове с той ночи, когда он привлек меня к делу Джексона.

«Мы просто отдалились друг от друга. Не разговаривали много лет, но когда-то были очень близки».

— Я беспокоюсь за Алистера, — призналась Изабелла. — Он знает что-то, чем не делится. И я не понимаю, почему.

Я пролистал страницы записной книжки; имя Алистера встречалось много раз.

Почему он солгал?

— Судья Портер вполне ожидал, что его попросят взять себе дело Дрейсона — или, скорее, председательствовать на новом процессе в случае, если предыдущий судебный процесс признают недействительным, — сказала она. — И с официального разрешения властей он уже перенес большую часть материалов судебного процесса в свой кабинет для ознакомления.

— Они были взволнованы сильнее, чем хотели признать. Но они должны были поделиться этой информацией, особенно после убийства Хьюго Джексона. — Я потер лоб. — Алистер хотел, чтобы полиция, и особенно я, не вмешивалась в это дело.

— Кроме того, Ангус Портер прятал полученный им самим шифр, — сказала Изабелла. — Я оставила его там, где нашла: в конце записной книжки.

Я открыл последнюю страницу книжки, где среди чистых листов, предназначенных для заметок, лежал толстый кремовый конверт, адресованный Ангусу Портеру.

На нем не было почтового штемпеля — только имя судьи, написанное толстыми черными чернилами; сам почерк я узнал по музыкальному шифру, полученному Хьюго Джексоном. Я открыл конверт и нашел музыкальную партитуру.

— Это ведь не то же самое? — с любопытством посмотрел я на Изабеллу.

— Нет. Смотри: на нотном стане изображена белая роза — точно такая же, как та, что была на отправленной судье Джексону партитуре. Но уже в первом ряду, а не в последнем.

Я опустил глаза: нарисованное от руки изображение белой розы на этот раз заменяло открывающий скрипичный ключ.

— Опять про месть за Леруа?

— Не думаю. Я ещё не расшифровала, но мелодия совершенно другая.

— Во время твоего визита к родственникам судей всплыло имя Леруа Сандерса? — поинтересовался я.

— В разговоре — нет; только в этом послании, — покачала головой Изабелла, указывая на партитуру, которую я держал в руках.

Выходит, в последние дни судья Портер получил собственный музыкальный шифр. Но он не упомянул об этом во время своей последней встречи с Алистером, когда мы обсуждали и расшифровывали первое послание. Почему он сохранил это в секрете?

Единственный ответ, который имеет смысл, заключался в деле Дрейсона. Если судья Портер хотел получить дело для себя, то, возможно, боялся бы поделиться чем-то, что было бы расценено как конфликт интересов, — потому что тогда он был бы вынужден взять самоотвод и отправить дело другому судье.