Мои кости хрустнули, когда я поднялась на ноги, мое тело никогда полностью не оправилось от беременности и родов, и я тихо вышла из комнаты. На ходу я выключила свет и пинками отшвырнула все с дороги, расчищая путь.

Войдя в кухню, я хрустнула спиной. Боже, как я устала. Последние несколько ночей сон был неуловим, особенно когда я начала беспокоиться о Рождестве.

Никогда не было весело объяснять ребенку, почему у других детей в его игровой группе было так много игрушек, чем у него под елкой. Там был новый документальный фильм по ботанике, который я записала...

На моем столе стояла ваза с цветами.

На секунду я даже не заметила нового украшения.

Он стоял в центре небольшого деревянного обеденного стола, который я купила на гаражной распродаже, теперь покрытый каракулями Николая и остатками еды.

Прозрачная ваза, с красивым ярким букетом наперстянки. Цветы были странно спелыми для растения не по сезону, а сиреневые лепестки-пугающим предупреждением о содержавшемся в них яде.

Я этого туда не клала. Николай и его няня не могли купить его, пока я была на работе. Цветок не рос рядом с нами, он определенно не пережил бы снега и холодного декабря. И никто на работе или на детской площадке Николая не прислал бы их мне в подарок.

Моя рука поднялась ко рту, сдерживая крик, который угрожал взорваться.

Мой мозг отказывался верить в это, пытаясь предложить компромиссы и объяснения. Это невозможно, — пыталась я убедить себя. Они не могли нас найти.

Я шагнула ближе, мое дыхание становилось все тяжелее.

Мой взгляд упал на вазу. Я подозревала, что это были маленькие камешки, которые размещали цветочные стебли, но это было не так.

Вместо этого вазу заполнили груды зубов, белых, кремовых и желтых. Рвота поднялась во мне резко и быстро.

Какого хрена, — только и смогла я сказать.

Они нашли нас.

Она нашла нас.

Мои инстинкты самосохранения взяли верх. Я даже не помнила, как добежала до своей комнаты, пока не вытащила рюкзак, который прятала под кроватью, набитый деньгами и одеждой. Между кроватью и матрасом лежал пистолет.

Я схватила его и засунула за пояс джинсов.

Мне нужно было позвонить на работу. Мне нужно было заправить машину. Люди заметят, что мы пропали.

Думая куда мы исчезли? Неужели они меня сдадут? Кому я могу доверять?

Я знала, что никому. Я не доверяю никому, кроме себя.

Я единственный человек, который может защитить Николая.

Мой сын был там же, где я его оставила, с умиротворенным и невинным лицом. Никакая тьма не угрожала его ночным кошмарам или дням. Я держала все это в страхе, не позволяя ничему, кроме света и любви, касаться моего ребенка.

Я погладила его по волосам, пытаясь разбудить.

— Малыш тебе нужно проснуться...

Он пошевелился, лицо сморщилось, когда сознание взяло верх. Николай, проснись, милый...

Николай моргнул на меня сонными зелеными глазами.

— Мама?

— Да , это я, мама. Ну же.

Я подхватила его на руки. Он был потный и раскрасневшийся, прижавшись к моей груди, его маленькие ручки обвивали мою шею. Я подняла его одеяло и поправила его на нем. — Все в порядке, дорогой.

Николай в замешательстве поднял свою маленькую белокурую головку.

— Мама, пора спать.

— Я знаю, малыш. Мы просто собираемся немного прокатиться. Я подняла его плюшевого мишку. Бабушкин хвост начал раздраженно вилять. Пойдем, Баба.

— Баба идет?

Я взвалила рюкзак на плечо, затем подхватила бабушку свободной рукой. Я вывалилась из комнаты, стараясь не ударить Николая по голове. В доме было темно, и я не осмеливалась включить запасной свет.

Я вышла через заднюю дверь, не потрудившись запереть дверь. Мы не собирались возвращаться.

Мама, здесь холодно.

— Тсс, Тсс. Я успокоилась, открыла дверцу машины и присела на корточки.

Бабуля вырвалась из моих рук, прыгая на пассажирское сиденье. Я пристегнула Николая к его сиденью и накрыла одеялом. — Давай засыпай мой хороший, смотри, вот Тедди.

Маленькая рука Николая обхватила плюшевого мишку. Он выглядел так, будто пытался бороться со сном, но его маленькие веки не позволяли ему.

Я пригладила его волосы, хорошо чувствуя слезы.

Сейчас не время плакать, — проклинала я себя, вытирая слезы.

Надо было бежать.

Продолжение следует...

Следующая часть...

Императрица ядов

Книга 2

В Империи Тарханова

Что такое Пахан без Императрицы?

Три года прошло с тех пор, как закончилась история Свирепого Босса Наперстянки. Елена Фальконе оставила свою новую семью и человека, которого она любит, разрушив при этом свое собственное сердце...единственное, что у нее осталось, — это светловолосый зеленоглазый мальчик, который зовет ее

«мама».

Когда жизнь ее сына оказывается под угрозой, Елена находит свой путь обратно в объятия Константина и вынуждена вернуться в мир, от которого она когда-то жаждала

освободиться...

После предательства, которое заставило его семью трещать по швам, Константин Тарханов яростно обеспечивал свое господство над Стейтен-Айлендом,

уничтожая всех, кто осмеливался ему противостоять.

Посреди его растущей тьмы возвращается свет в образе женщины, которая разбила его сердце...и ребенка, которого они делят.

Однако воссоединение Елены и Константина омрачено тенями их врагов. Напряженность в Нью-Йорке растет; семьи умирают, и кровь пропитывает тротуары...Восстанет ли Тархановская братва к славе или эта империя падет, даже не начавшись?