Когда я просыпаюсь, Райли уже нет. Впрочем, я этого и ожидала. Обычно она встает рано. Но рядом ...

Когда я просыпаюсь, Райли уже нет. Впрочем, я этого и ожидала. Обычно она встает рано. Но рядом со мной лежит мой телефон, который я оставила на кухонном столе, с сообщением от нее, что мы с ней увидимся завтра.

Открыв сообщение от Ноа, я улыбаюсь.

Пообедаем сегодня?

Он прислал его сегодня рано утром. Я, конечно, еще спала. Я люблю поспать.

Да. У меня сегодня работа, но я могу сделать перерыв для тебя ;-)

Он отвечает, спрашивая, в котором часу, и я говорю ему, что буду в назначенном месте. Вики на кухне, Дэнни позади нее, что-то шепчет ей на ухо, когда она замечает меня. Вики ухмыляется, уже одетая для работы, когда я подхожу к ней. Она протягивает мне кофе, что забавно, учитывая, что наш на вкус сравним с козьими какашками по сравнению с тем, который мы готовим на работе, и который, кстати, идет бесплатным бонусом к нашей работе.

— Когда ты прокрался сюда? — спрашиваю Дэнни, удерживая кружку с кофе между пальцами.

Он улыбается в шею Вики.

— Вчера поздно вечером, — уверенно говорит он.

Я даже не пытаюсь больше выяснять статус их отношений. Дэнни не всегда ведет себя как мудак, но очевидно, он отлично разбирается в женщинах, учитывая, что он всегда преследует Вики. Но они просто не знают, чего хотят, поэтому то, что у них происходит сейчас, их устраивает, что меня устраивает, пока это то, чего хочет Вики.

— Хорошо, я надеюсь, что ты здесь, чтобы отвезти нас на работу, потому что мы не хотим сегодня идти пешком, — улыбаюсь ему я.

Вики кивает головой, откусывая кусочек тоста, а я хватаю свою сумку и выхожу за дверь.

Я слышу, как они хихикают, и знаю, что он пытается помешать ей пойти сегодня на работу и провести день с ним, но Вики делает это слишком часто, а ей нужно работать.

— Вики, — кричу я, уже выходя за дверь.

— Иду, — кричит она в ответ.

— Черт возьми, так и будет.

Меня слегка тошнит, но она меня не видит, и я качаю головой.

Сказать, что я влюблена, было бы преуменьшением. Румянец, бабочки и яркие глаза - вот мои три четверки, когда я смотрю на него. Мне это нравится. Мне очень нравятся эти чувства.

Ноа сидит напротив меня, пока мы ждем, когда нам принесут еду из местного бара, неподалеку от того места, где я работаю. Ноа ждал меня снаружи, и когда он поздоровался, бабочки взлетели все разом.

— Тебе нравится Рождество? — интересуюсь я, но на его лице появляется выражение невыносимой боли, брови хмурятся, а глаза темнеют.

Нам приносят заказ, и я благодарю официанта.

— Раньше нравилось, — наконец удается ему выдавить из себя.

Я смотрю на свою курицу и салат, потом снова на него.

— Как насчет небольших подробностей? — спрашиваю я.

Он разрезает свой бифштекс, его руки крепко сжимают нож.

— Не особо настроен. Мне бы очень не хотелось портить тебе приятный обед из-за чего-то подобного.

— Хорошо.

Я опускаю глаза, потому что мне больше нечего сказать, и я не хочу подталкивать его к этой теме. Кажется, есть границы, и я надеюсь, что это просто стена, которая стоит между нами до тех пор, пока он не почувствует себя более комфортно со мной. Я не уверена, что готова на отношения с тем, кто не был достаточно честен со мной.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь. Я тебе это уже говорил? — спрашивает он, откидываясь назад и глядя на меня.

— Спасибо.

— Дело не в том, что я не хочу делиться с тобой, просто сейчас я не готов.

Я киваю, улыбаясь его честному ответу. По крайней мере, он пытается и дает мне слова подтверждения.

— Ты любишь Рождество? — спрашивает он.

— Я люблю Рождество, это мое любимое время года, — улыбаюсь я ему. — Вечеринки, подарки, еда, компания. Что же тут можно не любить?

Я понимаю, что сказала в конце, и моя улыбка исчезает, но когда я смотрю на Ноа, он улыбается, наблюдая, как я это произношу.

— Ты не поцеловал меня вчера вечером, — говорю я, меняя тему.

Он наклоняется ко мне.

— Ты хотела, чтобы я тебя поцеловал?

— Да, — произношу задыхаясь. Я даже не собираюсь лгать.

— Что ж, тогда тебе придется подождать.

— Значит, сегодня ты тоже не собираешься меня целовать? — Я поджимаю губы.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Мой телефон звонит, и я понимаю, что пора возвращаться на работу.

Я встаю.

— Большое спасибо за обед.

Ноа заплатил, когда мы сделали заказ.

— Это самое меньшее, что я могу сделать, учитывая компанию, на которую мне приходится глазеть.

Я оглядываюсь на него, когда мы выходим.

— Если я слегка пошевелюсь, получу ли я поцелуй? — спрашиваю я, подмигивая.

— Это зависит от обстоятельств…

Я покачиваю задницей, он останавливается прямо за мной и смеется. Затем обхватывает меня за талию, поворачивает лицом к себе и кладет ладони мне на щеки. Сначала я думаю, что он собирается поцеловать меня, но он наклоняется и оставляет поцелуй на моей щеке, прижимая большой палец к моим губам.

— Эта задница заслуживает большего, чем поцелуй, но это все, что я могу дать тебе прямо сейчас, — говорит Ноа, проводя большим пальцем по моим губам, прежде чем отстраниться.

Я могу украсть поцелуй.

У меня такое чувство, что он не сказал бы «нет», если бы я это сделала.

— Когда я увижу тебя снова? — спрашиваю я, страстно желая добраться до его губ, почувствовать их вкус на моих губах.

— Я позвоню, — говорит он.

Когда мы возвращаемся на работу, Вики сидит внутри и наблюдает за нами через окно. Он машет ей рукой, прежде чем уйти, направляясь к своей машине.

Я смотрю, как Ноа уходит, надеясь, что ожидание не будет слишком долгим.