— Некоторые его части, — ответила Ава. — Этот дворец, конечно же, больше, но Генри передал важные детали.

По крайней мере Генри никогда не заблудится в собственном доме, независимо от того, сколько у него таких домов было. — Думаешь он вернется вовремя?

— Ну конечно, — ответила она весело. Я бы хотела чувствовать ту же радость, вместо узла в животе. — Он ни за что это не пропустит.

— А Джеймс скорее убьет себя, чем придет на церемонию. — Я нахмурилась. — Ава, почему они убежали до её начала?

Девушка замерла, и, отвечая, даже не встретилась со мной взглядом: — Потому что это касается работы Генри.

— А «это» не может подождать?

Уголки ее накрашенных губ поползли вниз, когда она нахмурилась. — Не стоит ждать, что Генри станет тем, кем не является. Он был одинок уже тысячу лет. Потребуется время, чтобы он ко всему привык; но, когда это произойдет, ты поймешь, что ожидания того стоили. Он всегда ставил свои обязанности превыше всего. Вот и всё.

От её слов я почувствовала себя идиоткой, а под слоем макияжа, который Ава так усердно наносила на мое лицо, щеки стали пылать алым. — Он едва коснулся меня, — сказала я, борясь со своим голосом. — Прошло шесть месяцев, а он даже не поцеловал меня в знак приветствия. Я не хочу, чтобы он менялся ради меня, но было бы мило с его стороны, если бы он показал, что рад меня видеть. Я не могу… — Слова застряли в горле, и мне потребовалась секунда, чтобы совладать с подступающими слезами. — Я не могу провести пол жизни с тем, кто меня не любит.

— Ох, Кейт. — Ава обняла меня, стараясь не испортить волосы и макияж. — Конечно, он любит тебя. Генри никогда не проявлял своих чувств на физическом уровне, и только. Плюс ко всему, он же мужчина. Они плохо понимают, чего хотят женщины, особенно когда провели столь долгое время в статусе одинокого холостяка. То же и с Генри. Неужели мне придется все последующие шесть месяцев доказывать тебе, как сильно он тебя любит?

Я фыркнула. — Нет, но было бы неплохо, если бы он сам это доказал.

— Дай ему время, — сказала она. — Он вероятнее всего просто на нервах из-за происходящего.

— А что происходит? — спросила я, пытаясь отстраниться, чтобы взглянуть на нее. Однако ее объятия были одновременно и нежными, и крепкими. — Что происходит с Каллиопой?

Ава напряглась. — Генри рассказал тебе? — осторожно спросила она.

— Нет, и если и ты не расскажешь, то я размажу свою помаду по лицу. А заодно и твою.

Она отскочила от меня и подняла руки в знак капитуляции. — Не смей. Я отсрочу церемонию, если придется.

— Думаю, вместо тебя это уже сделали Генри и Джеймс. — Я скрестила руки на груди. — Скажи, что происходит. Я имею право знать.

Она вздохнула. — Ты права, но Генри убьет меня, если прознает, что я всё рассказала.

— Тогда я не скажу ему, что это была ты.

Ава нервно оглянулась и намотала светлую прядку волос на палец. — Я рассказываю тебе только потому, что Генри не здесь и не может сделать это сам. Ты и вправду должна услышать это именно от него, — сказала она, понизив голос. Но то, что она мне рассказывала, было хорошим знаком, ведь Ава понимала, что Генри не станет этого делать. — Каллиопа сбежала. Генри, папа и Филлип не особо многословны о том, что произошло, но… ты же видишь в каком Генри состоянии. Очевидно, что случилось что-то ужасное.

Что-то такое, что может напугать даже бога. — Кто покалечил его… они рассказали об этом?

— О чем рассказали?

Я развернулась. К нам направлялся Джеймс. Его волосы были в полном беспорядке, а куртка около плеча была разорвана. Но похоже, что на этот раз обошлось без крови.

— Джеймс! — я бросилась к нему, забыв о прическе и макияже. Он сгреб меня в охапку и крепко обнял. Я услышала, как Ава в ужасе вскрикнула, протестуя. Пусть скажет спасибо, что я не поцеловала его в щеку. — С тобой всё в порядке? Что случилось?

— Да ничего, — заверил он. — Маленькая неприятность. Всё хорошо.

— Ты имеешь в виду, что это не связано с Каллиопой? — спросила я, а когда Джеймс открыл рот, чтобы ответить, его прервал другой голос.

— Именно с ней.

Джеймс вздрогнул, и тут же опустил меня, шагнув в сторону. Генри пересек холл, направляясь ко мне. И в отличие от Джеймса, выглядел безупречно.

— Ты снова истекаешь кровью? — спросила я, не в силах убрать из голоса холод. Генри сделал вид, что не заметил этого, или был занят другими мыслями.

— Я в порядке. — Он кивнул в сторону двустворчатых дверей позади меня. — Я провожу тебя внутрь. Мы не должны заставлять совет ждать.

Об этом я беспокоилась в последнюю очередь, но, когда Генри предложил мне свою руку, я взяла ее. При таком раскладе, это был наш первый контакт с самой зимы.

Ава и Джеймс проскользнули в приоткрытую дверь, а Генри смотрел прямо перед собой, пока мы ждали. Я краем глаза наблюдала за ним в поиске признаков новых ранений, но он был таким же сдержанным, как и обычно. Будто ситуация, что его новая жена посвящает свою жизнь, чтобы рука об руку править с ним Подземным миром, была абсолютно обыденной.

В груди всё сжалось. Я не могу взвалить на себя такую ответственность, если он не изменится. Если не хочет доверять мне. Если Генри не желает видеть меня своей королевой, тогда и я не хочу. — Что бы ни произошло с Каллиопой, я имею право знать.

— Да, — согласился он. — Уверяю, я всё расскажу, как только появится подходящий момент.

— У нас есть время сейчас, — ответила я. Мне не хотелось спорить с ним, особенно в ту минуту, когда я стояла на пороге новой жизни. Но именно поэтому я должна была это сделать. — Мне кажется, что ты мне не доверяешь, или… или не хочешь, чтобы я оставалась. И мне нужно знать, если это не так. Но если я права, тогда я больше ничем здесь не обязана.

Генри замялся. Я искала хоть какой-то признак, который поможет понять ход его мыслей, но выражение его лица ничего не выдавало. — Если ты не хочешь…

— Я хочу, — ответила я в отчаянии. — Я хочу остаться. Хочу. Хочу быть с тобой. Я не знаю, как понятнее донести это до тебя. Но мне нужно, чтобы ты тоже этого хотел, понимаешь? Прошу, просто скажи, что я нужна тебе, и я останусь.

Я ожидала, что в ответ последует тишина. Но когда он действительно ничего не ответил, я развернулась и стала уходить.

Генри рукой перегородил мне путь.

— Кейт, — сказал он мягко. — Этот день был трудным, и я сожалею о том, что тебе довелось за него пережить. Однако, как бы тяжело ни было, сколько бы времени ни потребовалось, чтобы мы оба приспособились к новой жизни, никогда не сомневайся в том, что ты нужна мне. Ты способная и проницательная. Ты, как никто другой, кого я повстречал в своей жизни, заслуживаешь стоять со мной бок о бок в качестве моей королевы.

Сердце ухнуло в пятки. Его причины были рациональными, но в его словах не было чувств. Будь его воля, я была бы для него лишь королевой. Однако я понимала, что не было смысла продолжать спор. Он ответил мне.

— Спасибо, — сказала я дрожащим голосом. Этого было недостаточно, но я понимала, что ему нужно было дать время. Церемония вот-вот начнется. Что будет, если он решит, что не может любить меня сильнее, чем просто друга?

«Ты же знаешь, что не должна этого делать, если не хочешь».

Я заставила голос Джеймса покинуть свои мысли. Сейчас не время. Не тогда, когда я собиралась сделать самую важную вещь в своей жизни.

И не тогда, когда мы входили в самую изумительную комнату, которую я когда-либо видела.

Она однозначно утрет нос бальному залу Эдема. Колонны из точеного камня упирались в высокий потолок, сделанный из пещерного кварца, и освещающий каждый дюйм просторного зала. По бокам возвышались окна, украшенные тяжелыми черными портьерами с золотым узором, а посреди всего этого великолепия висела огромная, не менее великолепная, люстра. По крайней мере теперь я понимала, почему дворец был таким большим: по-другому и не вместить такую комнату.

Стук каблуков моих туфель эхом отдавался по всему залу, пока я шагала по мерцающему мраморному полу. Ряд за рядом стояли скамьи, похожие на те, что в церквях. Казалось, что Генри в любую минуту мог принять целую толпу гостей. А в конце одинокого прохода из колонн стояли два трона. Один был из черных алмазов, а второй — из белых.

Это был тронный зал Подземного мира.

Другие члены совета сидели в переднем ряду, и, к счастью, все кроме Джеймса были одеты в ту же вычурную одежду, что Генри выбрал и для меня. Хотя бы не придется смущаться из-за своего наряда, ко всему прочему.

— Не забывай дышать, — сказал мне Генри. Я почувствовала его теплое дыхание около уха и вздрогнула. Он был прав; где-то между входом в тронный зал и концом прохода я затаила дыхание.

Генри развернул нас лицами к совету, и кивнул им в знак приветствия. Я сделала то же самое, стараясь смотреть прямо, потому что если встречу чей-то взгляд, то нервы точно сдадут. Однако мне всё равно пришлось взглянуть на них.

По центру сидела моя мама. Ее спина была прямой, а глаза сияли. В самом конце расположился Джеймс, и по тому, как он сгорбился, можно было понять, что он не желал здесь находиться. В этом я его не винила.

Прежде, чем я успела понять, что наши гости едва ли заинтересованы в происходящем, Генри повернулся ко мне лицом и протянул свои руки ладонями вверх. Я заколебалась, но он ободряюще кивнул, и я неуверенно расположила свои ладони поверх его.

— Кейт, — произнес он обычным тоном, но звук его голоса раздался по всему залу: то ли от силы Генри, то ли от строения холла. А может и от того, и от другого. — Став моей женой, ты дала согласие взять на себя обязанности королевы Подземного мира. Ты будешь править справедливо и без предвзятости по отношению к душам тех, кто покинул мир живых. С этих пор, начиная от осеннего равноденствия и до самой весны, каждый год, твоя жизнь будет посвящена помощи тем, кто оказался потерян, и защите каждого, кто по ту сторону загробной жизни.

Я едва ли спасла Генри от самоубийства. Как же я должна защитить каждую обитающую в этом месте душу?