Каллиопа вытерла руку о мою рубашку, и ее хватка на моих волосах усилилась. — Разве это важно? Мы оба знаем, что у Генри нет иного выбора.

Я снова попыталась вырваться, но не смогла. Каллиопа скорее выдернет каждую прядь, чем отпустит меня. — Прошу, — обратилась я к Генри. — Не делай этого, это того не стоит…

— Хорошо, Каллиопа, — еле слышно произнес он. — Я расскажу тебе как открыть врата, но при условии, что сначала ты отпустишь Кейт.

Каллиопа фыркнула. — Еще чего.

— Мне нужна страховка. — сказал Генри. — Что ты предлагаешь?

Ее рука с силой сжала мое горло, от чего я начала задыхаться. — Ты мне скажи. Врата или твоя миленькая женушка?

Мускул на его челюсти дернулся, от чего я поняла, что Генри был на грани взрыва. — Персефона, — сказал он. — Ты отпустишь Персефону, и я скажу тебе то, что ты хочешь знать.

— Готово. — Каллиопа махнула в сторону Персефоны, но та не сдвинулась с места.

— Ты просто идиот, — обратилась она к Генри. — Они никак не навредят мне. И я никуда не уйду.

— Мне на это плевать, — перебила Каллиопа. — Свою часть сделки я выполнила. Персефона может идти, но если она не хочет это ее дело. Теперь твоя очередь, скажи, как открыть врата. Сделка есть сделка.

Генри молчал, и я открыла рот, чтобы возразить, но не смогла издать ни звука. Каллиопа считала, что все это справедливо? Освободить Титана, чтобы тот ради мести уничтожил весть мир, убить всех, кто встал у нее на пути — что из этого было справедливым? Зрение стало затуманиваться, и я попыталась надавить на ее ногу, но тело не слушалось. Я бы отдала все, чтобы мои руки были закованы в завитые туманом цепи Генри.

— Тик-так, — Каллиопа сильнее сжала мое горло. — Кейт задыхается.

— Она пробудится, как только ты отпустишь ее, — бесстрастно произнес Генри. Ничто, из сказанного Каллиопой, не могло оставить во мне ту зияющую дыру, которая появилась от его слов.

Комната начала вращаться, и перед глазами заплясали яркие пятна то ли от сказанного Генри, то ли от нехватки кислорода. Собрав оставшиеся силы, я вцепилась в руку Каллиопы и отчаянно пыталась сбросить ее. Но ничего не получалось.

— Персефона, уходи, — приказал он.

Она презрительно фыркнула. — Я никуда не уйду.

Вокруг Генри начала возникать сила, каждая частица которой была настолько же темной и опасной, как и сила Каллиопы. — Ты сделаешь так, как я сказал, и уйдешь отсюда немедленно. Я твой король, и ты будешь подчиняться мне.

Персефона шумно вздохнула и сказала: — Ладно! — Она стремительно понеслась к той части стены, где был выход. — Я больше и пальцем не пошевелю.

Воздух, казалось, потрескивал от напряжения, и как только Персефона покинула пещеру, Генри облегченно выдохнул и сосредоточил свое внимание на Каллиопе. — Для того, чтобы открыть врата, правитель Подземного мира должен добровольно пометить своей кровью каждую из решеток.

Его голос звучал монотонно, будто ему было плевать на происходящее, хотя я была уверена, что это не так. Каллиопа ослабила хватку на моей шее, и я рухнула на колени. Легкие словно горели в огне, и я стала жадно глотать холодный драгоценный воздух, пока тело медленно восстанавливалось.

— Интересно, — сказала Каллиопа и стала обвивать вокруг моей шеи конец цепи Генри. Ее звенья обжигали кожу, но Каллиопа хотя бы не стала душила меня. — Похоже, в тебе все-таки есть некоторый уровень интеллекта. Можно ли поинтересоваться почему ты согласился?

На долю секунды мне показалось, что Генри слегка улыбнулся. Стоило мне моргнуть, и улыбки как не бывало. — Ты просишь меня освободить самое могущественное создание во вселенной, которое вне всяких сомнений сначала посеет хаос, а потом уничтожит все человечество, и в конце убьет всех нас?

— Да, — ответила Каллиопа, совершенно не беспокоясь ужасающей картиной будущего, которое описал Генри. — В обмен на жизнь Кейт.

— В обмен на жизнь девушки, которую я знаю лишь год, и которую за последние шесть месяцев видел несколько минут.

Во мне что-то сломалось. Я заставила себя подняться на ноги. Генри был прав. Я того не стоила. Я понимала это еще до того, как он произнес эту мысль вслух, но стоило словам сорваться с его уст, я осознала их реальность. Даже если он и любил меня, я была лишь ничтожным человечком. Одной жизнью. Было бы глупо, несмотря на его чувства, какими бы они ни были, ожидать, что ради меня он откроет ворота.

Каллиопа вздохнула. — Возможно ты смог одурачить других, но я знаю тебя лучше, чем ты сам. Этот блеф не сработает.

— Ты уверена, что это блеф? — парировал Генри. Каллиопа ничего не ответила. — Я так и думал. Поскольку Кейт уверяет, что ты в любом случае убьешь ее, и поскольку совершенно очевидно, что ты не станешь ее отпускать, то почему бы мне не оставить тебе твою добытую награду, и более того, предложить другую сделку? Я открою ворота после того, как ты отпустишь остальных. — Он посмотрел на потолок, где висели Ава и Джеймс. — Всех их.

Каллиопа нахмурилась и стала барабанить пальцами по бедру. — Ты не станешь сражаться за Кейт? — Генри кивнул. — Откуда мне знать, что это не ловушка?

— С чего бы? Кронос в пещере, а Кейт для совета не имеет никакого значения. Ты одержишь верх в независимости от того жива она или нет. Ты прекрасно понимаешь, что мы не можем одолеть Кроноса без тебя. Я просто прошу вернуть мне семью, чтобы мы могли достойно принять поражение.

Мне не хватало воздуха, и на этот раз это было не из-за цепей, которыми сковала мою шею Каллиопа. Генри говорил совершенно серьезно. Был то блеф или нет, сейчас в его голосе слышалась агония, которую я всем телом чувствовала, как свою собственную. Он понимал, что наша ситуация была безвыходной. Каллиопа хотела меня, а он хотел, чтобы его братья и сестры остались живы. Эта сделка была справедливой. Все, что он потеряет это девушку, которую едва знал.

Я действительно умру. Бесчисленные часы, проведенные в подготовке к такому исходу событий во время нашего путешествия по Подземному миру, ничуть не смягчили душераздирающее осознание того, что мое существование скоро закончится. Я понятия не имела, что случалось с богами, которые исчезали, но учитывая, что Персефоне пришлось стать смертной дабы присоединиться в Подземном мире к Адонису, я предположила, что меня не будет ждать загробная жизнь. Я не была готова умереть.

— Генри, прошу, — сказала я задушенным голосом. Я коснулась его пальцев, и не смотря на бесстрастное выражение лица, его кадык дернулся.

Он не взглянул на меня. Я пришла в это место, осознавая, что Каллиопа может уничтожить меня и я никогда не вернусь домой, но я никогда не ожидала, что Генри даст на это свое согласие. До этой минуты мне удавалось хранить надежду, что где-то там, глубоко в душе, он любит меня, но теперь она исчезла. Наряду с оставшимися для борьбы силами, я должна была позволить Каллиопе снова украсть остаток моей жизни.

— Как трогательно, — произнесла она. — Отлично Генри, я согласна.

Каллиопа взмахнула рукой, и туман отпустил Джеймса и Аву. Из устья пещеры послышался стон, и прежде чем я попыталась увидеть, кто его издал, невидимая сила потащила мое тело к воротам и угрожающему туману, который их обвивал. Тело Генри тащилось следом, его ноги волочились по земле.

— Прошу, не делай этого, — с трудом произнесла я. Я ощутила настоящее опустошение, которое принесло подавляющий инстинкт выживания. Я хваталась за цепи на своей шее, но те лишь обжигали руки. Если Генри не собирался сражаться, у меня не было шансов выжить: я либо умру от рук Каллиопы, либо от того, что Генри вызволит Кроноса и тот разорвет меня на части. Генри нельзя было открывать ворота… Просто нельзя.

— Как только ты откроешь их, я разбужу остальных, и они смогут уйти, — сказала Каллиопа. — Пора бы тебе начать, если не хочешь, чтобы я передумала и снова вырубила их.

Сомкнув губы в тонкую линию, Генри поднял с земли небольшой камушек, пропитанный туманом. Сначала я не поняла, что он хотел с ним сделать, но когда он прижал острый край к своей ладони и провел вниз, делая надрез, я в ужасе прикрыла рот рукой.

Проступила алая кровь, и, прижав ладонь к первому прутку, стал шептать какие-то слова.

— Генри. — Меня начали сотрясать рыдания, но мне было все равно. Стоит Кроносу покинуть клетку, он убьет всех и каждого. — Не делай этого. Прошу. Я сделаю, что угодно.

Он даже не дрогнул. Когда Генри отнял руку от прутка, тот заскрипел и в том, месте, где Генри поставил отметку, его рассек камень, оставляя дыру. Каллиопа радостно вертелась рядом, нацепив легкомысленную ухмылку, и чем больше она радовалась, тем слабее становилась ее хватка на моей шее. Во мне затеплилась надежда, когда удалось просунуть пальцы между шеей и цепью. Мои слова не смогли остановить Генри, но если получится ускользнуть…

— Дальше! — прокричала Каллиопа.

Генри закрыл глаза и прижал ладонь к следующему прутку. Когда тот так же сломался, я отчаянно стала вырываться из хватки цепи, и к моему счастью Каллиопа была слишком занята, чтобы заметить это. Казалось, что от волнения все ее тело буквально пробирала дрожь. Туман проскользнул сквозь прорези в решетках, и я уже не могла видеть Генри, лишь нечеткий силуэт Каллиопы. В отличие от тумана, опоясывающего цепи, этот не жалил — он, как и в пустыне, походил на легкое касание перышка.

Мне наконец удалось вырваться из петли, и всё, что оставалось сделать, это найти выход. Если Генри и дальше продолжит выполнять все действия медленно, то мне хватит времени освободить других, и они вразумят его.

Но мои ноги будто приросли к земле. Не из-за какой-то силы, а потому, что я не могла оставить Генри. Если он не откроет ворота до конца, Кронос убьет его. А заодно и всех нас. Я не могла стоять в стороне и наблюдать за этим.

Поэтому я сделала самое сложное решение из всех принятых, и осталась стоять на месте.