— Для меня это честь, и я постараюсь править так, как хотел бы Шолто.

Дойл положил руку на сердце и поклонился всем ночным летунам.

— Мы все высоко ценим то, что вы здесь, но не думаю, что отмщение за Шолто потребует месяцы.

Мы все на него посмотрели.

— В последнем звонке Рис сказал, что они нашли совпадение отпечатков одного из сидхов с пляжа. Рис, Баринтус и Красные Колпаки отвезли подозреваемого в полицейский участок.

— Он стрелял в Шолто или только заряжал винтовку? — уточнила я.

Дойл посмотрел на меня с одобрением.

— За эти месяцы твоей беременности я порой забывал, что здесь, в западных землях, ты была детективом до того, как я нашел тебя.

— Иногда мне кажется, что я всегда была беременна, но то, что я мама, не меняет того, что я Мерри Джентри, частный детектив.

— Мы не знаем, он ли нажал на курок, или был лишь частью заговора. Пока мы не убедимся, что среди сидхов больше нет предателей, мы окружим тебя теми стражами, в которых уверены так же, как в присутствующих в этой комнате.

— Мы ценим то доверие, которое ты оказываешь нам, — сказал Барра.

— У слуа больше чести, чем у большинства стражников обоих дворов, — сказал Дойл.

Барра исполнил еще раз один из этих причудливо неловкий, но изящный поклон.

— Нужно выведать все, что знает подозреваемый, — я сказала.

— Он не желает говорить

— Я так полагаю, он требует дипломатической неприкосновенности, как сидх благородного происхождения, — сказала я.

— Конечно, — сказал Дойл

— Хорошо.

Он посмотрел на меня.

— Хорошо, Мерри? Это означает, что полиция вообще не может его допросить.

— И что этот сидх всецело вверил себя в руки фейри, а я королева фейри. Мы будем относиться к нашему предателю как к благородному сидху двора фейри, и он расскажет нам все, что мы хотим знать.

— Если ты его будешь пытать, скорее всего, полиция остановит тебя.

Я улыбнулась, чувствуя, что это была неприятная улыбка.

— Не думаю, что нам придется прибегнуть к традиционным пыткам.

— Что ты задумала? — спросил Гален, и это прозвучало подозрительно.

— Как много слуа в западных землях? Только ночные летуны?

— Нет, наша королева, нас много. Ваш гоблин-сидх многих наших провел через зеркало.

— Еще лучше, — сказала я.

— Мерри, — сказал Гален, — что ты собираешься делать?

— Я королева слуа, и он убил моего короля. Я вправе допросить его вместе со слуа.

— Если увидеть некоторых слуа без магической защиты, это может привести к безумию, — сказал Дойл.

— Думаю, он заговорит раньше, чем сойдет с ума, — сказала я.

— Безжалостно и практично, — сказал Барра. — Мы одобряем.

Раздался еще один шипящий звук, похожий на греческий хор из какого-то кошмара Лавкрафта. Это заставило меня улыбнуться, потому что это, скорее всего, чертовски напугало бы нашего предателя.

— Я принес тебе чистую одежду, — сказал Гален.

Я улыбнулась ему.

— Тогда я оденусь, и мы пойдем поможем Рису допрашивать нашего пленника.

— Пусть сначала доктор скажет, что тебе лучше, — сказал Дойл.

— Мне лучше.

— Гален, приведи врача.

Гален без слов повернулся и направился к двери. Один из летунов проскользнул по потолку, скатился по стене, подобно воде, и пополз в сторону выхода. Гален придержал дверь без просьб, как будто ожидал этого.

— За дверью много стражников: и люди, и фейри. Было принято решение, что ни один из твоих возлюбленных нигде не останется без дополнительной охраны.

— Я согласна.

— Мы не потеряем больше ни одного принца из-за этого заговора, — сказал Барра.

Я отпустила Дойла, чтобы держать ладонь Холода в обеих своих руках.

— Но, в конце концов, мы потеряем принца фейри. Мне очень жаль, Холод.

Он улыбнулся мне.

— Мы вместе состаримся, моя Мерри. Что может быть лучше этого?

Дойл наклонился и накрыл своей темной ладонью наши сцепленные руки. Я поняла, что он плачет, и его слезы сверкали на свету.

— Не оставляйте меня одного, только не вы двое. Не думаю, что смогу это вынести. Я предпочел бы состариться и исчезнуть с вами двумя, чем жить вечность без вас.

Мы раскрыли наши объятия, и Дойл лег на кровать, чтобы мы могли обнимать его, пока он рыдает, оттого что мы состаримся, а он нет.