Глава 9

Кейд

Почувствовав мокрый нос возле своих глаз, я понимаю, что это моя, оставшаяся после расставания с Мэгги Грейс, кошка. Я открываю глаза и вижу её «просыпайся и погладь меня» взгляд. Белая и пушистая с бледно-голубыми глазами, она самая красивая чёртова кошка, которую я когда-либо видел. В момент, как только Трент, мама и я увидели её в приюте, они настояли, чтобы я взял её домой.

— Доброе утро, Киллер, — бормочу я, потягиваясь на своей большой кровати. Она мурлычет и трётся своей головой об мою руку. Я глажу её, и она сворачивается рядом с моим бицепсом, перебирая лапками мои мышцы.

— Вот если бы все в постели были такими же простыми, как ты, — говорю я.

Стоун до сих пор в моих мыслях, наш горячий секс и то, как она выгнала меня из своей квартиры утром.

Воспоминания о той ночи мелькают у меня в голове, и я тру своё лицо.

Что, черт возьми, я натворил?

Ты трахнул Стоун, мудак.

ТЫ ТРАХНУЛ СТОУН. Трижды, если быть точным.

Я выдохнул. Что интересно сейчас творится у неё в голове?

Она жалеет о содеянном. Разве это не очевидно?

Черт.

Аккуратно переложив Киллера с себя, я выпрыгиваю с постели и включаю Стиви Рей Вона на колонке. Прогоняю все мысли о Стоун из своей головы и направляюсь в душ.

Когда я оделся в костюм от Тома Форда, на часах уже девять утра. Я достаю зелёный галстук, размышляя о том, что этот цвет напоминает мне о глазах Стоун. Останавливаю себя. Нет. Мысли не о том. Я откидываю его и беру голубой, в тон моих глаз.

Убедившись, что у Киллера есть её любимая игрушка и полно еды, я глажу её напоследок и выхожу из пентхауса, чтобы спуститься на лифте в фойе.

Двери открываются и, выходя, я натыкаюсь на Мэгги Грейс.

Она делает шаг, когда я рукой останавливаю её и отвожу в сторону, чтобы другие люди могли выйти.

— Кейд! Господи. Я пыталась подняться к тебе в пентхаус, но очевидно, мне для этого нужен ключ. Швейцар пытался до тебя дозвониться, но ты не взял трубку.

Какое счастье.

— Я начинаю думать, что ты меня преследуешь, — говорю я резким тоном. Я хочу сорваться на ней. Я хочу сказать ей, чтобы она проваливала с глаз моих долой и возможно приобрела себе какие-нибудь медикаменты, но я этого не делаю. Она женщина, а моя мама учила меня всегда обходительно относиться к женщинам, поэтому я, стиснув зубы, выдавливаю улыбку.

Она выпрямляется.

— На самом деле, после того как мы с тобой повидались в тот вечер, я начала думать.

— Что?

— Прошла вечность с тех пор, как я видела твою маму, особенно после того, как у неё выявили рак груди, и ты, может быть, этого и не знаешь, но моей сестре поставили недавно такой же диагноз, поэтому часть меня хочет об этом с кем-то поговорить. Моя сестра… они распознали её рак слишком поздно. — она замолкает и морщит лоб, словно переживает.

Я выдыхаю, и моя злость отступает. Её наряд сегодня мягче: жёлтый сарафан, волосы распущены и вьются вокруг плеч.

— Мне жаль насчёт твоей сестры.

Моей маме поставили диагноз год назад, и она только недавно окончила курс химиотерапии и лучевой терапии. Сейчас уже все позади, но я могу представить через что сейчас проходит семья Мэгги.

Она кивает, пока люди выходят и входят в здание.

— У меня нет её нового адреса или номера телефона с тех пор, как она переехала, поэтому я решила заскочить и спросить у тебя. С ней всегда было так легко разговаривать. Думаешь, она не будет против, если я навещу её и куплю какие-нибудь цветы для её сада? Я знаю, насколько она любит возиться с растениями, — она выдыхает. — Клянусь Богом, Кейд, дело не в тебе. Я просто хочу увидеться с твоей мамой.

Моя интуиция говорит нет, но я вижу в какой неопределённости находится Мэгги Грейс.

Она морщится.

— Моя сестра… она, возможно, не справится. И мне страшно.

Я делаю вдох, потому что знаю это ощущение слишком хорошо.

Я говорю ей мамин адрес и номер телефона, и она записывает всё это в свой мобильник. Мы выходим из Уан Парк Плейс в солнечный день. Попрощавшись, я собираюсь зайти в кофейню, прежде чем сесть в машину.

— Подожди! — окликает она.

Я вскидываю брови.

— Что?

Она подбегает ко мне и прежде, чем я успеваю её остановить, берет меня за подбородок и смотрит мне в глаза.

— Ты самое лучшее, что когда-либо случалось со мной, Кейд. Хотелось бы мне вернуться назад и изменить то, что между нами произошло. — Затем она прижимает свои красные губы к моим, её язык проникает в мой рот.

Я застываю. Моя бывшая меня целует, и я ей это позволяю.

Возможно, я отвечаю на её поцелуй из-за какого-то древнего неандертальского инстинкта, ведь я этого не хочу.

После нескольких секунд я отталкиваю её от себя и враждебно смотрю на девушку.

Она смотрит мне в глаза с небольшой грустью, чуть улыбается, затем разворачивается и уходит прочь.

Господи. Женщины чертовски сумасшедшие.

Я хмурюсь, когда встречаюсь взглядом со Стоун, которая находится в ловушке из-за поводков собак в нескольких ярдах от меня.

Какого черта она здесь делает?

Но прежде, чем я успеваю хоть что-то сказать, она стремительно набирает скорость и скрывается в другом направлении.

***

После того как я взял себе кофе и булочку, приезжаю на работу и погружаюсь в подготовку к выпускам новостей в шесть и десять часов. Все выходные мы работали над выпусками о футболе, и кто будет составлять наибольшую конкуренцию.

Мы заканчиваем после обеда, и я направляюсь в конференц-зал для нашего ежедневного сбора редакторов.

Захожу внутрь, и мои глаза как магнитом притягивает Стоун. Она, должно быть, опоздала, судя по недоеденной булочке с отрубями рядом с ее блокнотом, полным каракулей. Волосы девушки собраны в грязный пучок, она стучит ручкой по столу и быстро размахивает каблуками.

Кто-то обеспокоен.

Я улыбаюсь, когда мы встречаемся с ней взглядами, и чувствую жар. Я прикрываю глаза, вспоминая её киску вокруг своего члена, и видимо она понимает, где витают мои мысли, потому что краснеет. Через несколько секунд она как будто стряхивает с себя эти воспоминания и приходит в норму. Стоун отворачивается, чтобы поговорить с двумя увесистыми ведущими Мэттом и Лори.

Мои губы сжимаются, когда я прохожу три свободных места, чтобы сесть рядом с ней. Я не могу этого допустить. Не дам ускользнуть Стоун, не с той химией, что была между нами.

К тому же, несмотря на то что я был пьян, я помню каждый её оргазм, который она получила. Она хочет меня.

Чувствуя себя уверенно, я сажусь на своё место и подтягиваю немного свои брюки, как делаю это всегда.

Она пристально смотрит на меня, когда наши глаза снова встречаются. Я наклоняюсь в её сторону и вдыхаю её кокосовый аромат.

— Доброе утро, Стоун. Не знал, что ты любишь бегать. Мы должны отправиться на пробежку вместе. — Это было утверждение, а не вопрос. Я подмигиваю ей, тянусь, чтобы взять себе пончик, лежащий посреди стола, и кусаю его. Жую несколько минут, пристально за ней наблюдая. Я отдал бы все пончики в мире, чтобы узнать, о чем она думает.

— Не задерживай своё дыхание. — Её лицо пустое и холодное. — А теперь, если ты меня извинишь, я говорила с Мэттом перед тем, как ты перебил нас.

Она разворачивается к Мэтту и продолжает разговор.

Ладно. Она все еще расстроена из-за нашего случайного секса. Или это потому, что она видела, как меня заклеймила своим поцелуем Мэгги Грейс? Черт, наверное, и то, и другое.

Мне хочется объяснить ей всю сложившуюся ситуацию с Мэгги Грейс, но заходят Марв и Викки и закрывают дверь. Они зачитывают заголовки дня. Мы обсуждаем всевозможные варианты. Затем ведущие — я, Марв и Викки — выбираем, что пойдёт в эфир в шесть и десять часов.

Я выпадаю из разговора, отвлечённый теплом тела Стоун. Я напряжён. Мне нужно время наедине с ней. Может быть опять в туалете.

Я возвращаюсь к разговору, как только слышу своё имя.

— … Конечно, не ему принимать решение, но волонтёрская работа Кейда во всех школах города будет отличной историей. Он тренер, и вам нужно услышать, как он говорит об этих детях, — произносит Лори, посмотрев на меня с огромной улыбкой.

Она одна из самых милых людей в вечерних новостях. Её муж большой фанат Соколов, и я был несколько раз у них на ужинах.

Викки оценивает меня. Затем кивает.

— Может быть, это будет отличным решением для затишья перед праздниками.

Марв смотрит на меня, сузив глаза.

— Что такого превосходного в том, чтобы быть тренером для детей? Неужели не лучше, если бы ты спонсировал какой-нибудь фонд вместо этого? Школам нужны деньги.

— Мы можем устроить для них распродажу выпечки! — влезает Саванна.

Я сдерживаю себя, чтобы не закатить глаза.

Стоун перестаёт стучать своими каблуками, и я чувствую её взгляд на себе, но в этот раз я буду вести себя неприступно. Не смотрю на неё.

— Ты абсолютно прав, — говорю я, обращаясь к Марву. — Я бы хотел как-нибудь организовать благотворительный вечер, но пока только начинаю.

— В какие школы ты планируешь отправиться? — спрашивает Саванна.

— Дедрикс будет основной, — говорю я. — У этой школы самые низкие показатели в старших школах Хьюстона.

Несколько репортёров кивают. Я слышу, как кто-то говорит «правильно». Они знают этот город. Знают, где расположены школы. Эти районы не самые благополучные, и детям трудно оттуда вырваться.

— Так что, ты просто завалишься к ним в школу посреди дня в своём костюме от Армани и покажешь, как нужно бросать мяч? — спрашивает Стоун.

Марв ухмыляется.

Я не просто волонтёр. Конечно, на бумаге я тренирую детей, но я пожертвовал сотни тысяч долларов в этом году на новую форму и еду для детей, чтобы было, что есть перед тренировками. Мне хотелось сделать это для всех школ, но Дедрикс — это та школа, где бывший игрок из моей команды, Харт, тренирует детей.

Я поворачиваюсь к Стоун и пристально на неё смотрю, сначала на губы, а затем на её рубашку, застёгнутую аж до самого горла.

— Я хожу туда каждое утро субботы и помогаю местному тренеру. Он раньше играл со мной в Атланте. — Я смотрю на Лори. — Если ты решила сделать этот репортаж, я бы посоветовал сфокусироваться на детях и на том, с чем им приходится сталкиваться, а не на парне, который появляется там один раз на выходных. Эти дети... Они замечательные. Им просто нужен кто-то, кто бы им это сказал.