Часть 3

После окончания церемонии открытия и классного часа Сората, Масиро и Нанами не пошли в Сакурасо. Вместо этого они сначала отправились в ближайший продуктовый за бэнто, а потом устроили обед в столовой, где никого не было.

Они планировали посетить церемонию поступления в час тридцать пополудни. Родители Сораты не смогли приехать из Фукуоки, потому вместо них ради Юко придётся пойти Сорате.

Из-за событий на выпускной церемонии учителя их тормознули на входе, но когда Сората объяснил, что его младшая сестра поступила, его на удивление легко пропустили внутрь. А вместе с ним и Масиро с Нанами.

Церемония поступления, пускай в немного напряжённой атмосфере, шла своим чередом.

Вперёд вышла Хасэ Канна, представитель новых учеников, для приветственной речи. Зачитывала приветствие она с таким спокойным видом, настолько холодно, по-взрослому себя вела, что совершенно не походила на ровесницу Юко, которая то и дело беспокойно оглядывалась по сторонам. Слушая речь представителя, Сората в душе сочувствовал Юко.

За исключением этого никаких странностей не произошло, и церемония поступления благополучно завершилась.

А потом…

— Я тоже пойду с братиком в Сакурасо!

Вопящую Юко они отправили в главное общежитие и втроём пошли к себе, попутно зайдя в торговый квартал на улице Красных кирпичей, чтобы купить еды.

Закончив готовить из купленных продуктов ужин, Сората сервировал стол в столовой. Стульев вокруг стояло четыре. Для Сораты, Масиро, Нанами… И ещё один, но не для коменданта общежития Сенгоку Тихиро, и не для жильца комнаты 102 Акасаки Рюноске. Вместе с ними вовсю уплетала готовку Сораты бывший жилец комнаты 201 Митака Мисаки. Бывшая Камигуса. В марте инопланетянка окончила Суйко, поселилась в построенном по соседству доме, да к тому же ещё и вышла (наконец!) замуж за друга детства Митаку Дзина, по которому сохла долгие годы. Теперь она ещё и стала замужней студенткой факультета графики университета искусств Суймэй.

Мисаки и после выпуска почти каждый день приходила в Сакурасо, вместе со всеми ужинала и играла с Соратой.

Сората думал, что после выселения бойкой Мисаки в Сакурасо станет пустовато, но, по сути, изменений по сравнению с прошлым годом не наблюдалось. Хотелось отмотать время назад, чтобы зря не грустить перед её отбытием.

Мисаки, которая вряд ли замечала настроение Сораты, взялась опять за своё.

— Спасибо за ужин, сосед! — воскликнула она, похитив из тарелки Сораты кусок тонкацу.

— Э! Мой ужин!

Через секунду тонкацу исчезло во рту Мисаки.

— Вечерний белок Кохай-куна мой!

— Протестую!

Вместе с яростным возмущением у Сораты изо рта вылетело несколько зёрен риса.

— Канда-кун, вытри рот и прекрати домогаться.

Нанами неодобрительно поглядела на парня.

— Это не я домогаюсь!

— Я дам свой вечерний белок Сорате.

— Может, хватит тиражировать странные фразы?!

— К-Канда-кун, ты домогаешься! И что ещё за вечерний белок?..

— Говорю же, это не я!

— Нанамин, ты покраснела! Да и наверняка ты одна подумала о пошлятине!

— Потому что ты, сэмпай, э-э-э, говоришь странные вещи!

— Аояма, то есть ты признаёшь, что подумала о пошлятине?

— Н-не подумала!

Пока они шумно спорили, Масиро тоже стащила из тарелки Сораты тонкацу, только не весь, а одну корочку. Ничего удивительного, самобытная Масиро всегда тяготела к несбалансированной диете. Она и кляр от жареных креветок ела. Хотя такое и диетой не назвать.

— А, Кохай-кун, у тебя зерно риса прилипло!

Мисаки показала пальцем на свою щёку, пока Сората набивал рот тонкацу.

Парень послушал и прикоснулся к правой щеке. Но не почувствовал никакого риса.

— Нет-нет, здесь, Кохай-кун!

Мисаки резко навалилась на стол и потянулась вперёд.

— Я уберу, ладно?

Пальцы Мисаки на миг коснулись левой щеки Сораты. А затем, нисколько не колеблясь, она слизала с руки взятую рисинку.

— Н-ну и ну, Мисаки-сэмпай.

— Чего ты, Кохай-кун?!

Мисаки, полностью забравшись на стол, на четвереньках, словно кошка, подползла к парню. Над приспущенным воротником проглядывала аппетитная, как спелые фрукты, грудь. Оторопевший Сората вжался в спинку стула, пытаясь отстраниться.

Больше всего его беспокоила реакция Масиро и Нанами. Боковым зрением парень видел, как девушки, недовольные и обиженные, прожигали его взглядом.

— С-сэмпай, ты уже замужем, а я вроде как парень, не буди лихо!

Она ведь стала студенткой, да ещё и вышла замуж. Сората надеялся, что после стольких событий Мисаки станет вести себя взрослее, чем раньше, и он привыкнет к их тесным отношениям, но когда она настолько близко к нему подбиралась, его прямо затрясло. Посмотришь на губы — а те так и блестят, так и манят своей мягкостью. И дело не в масле от тонкацу. Вся её кожа была гладкой, как шёлк.

— А? Неужели ты нанесла макияж?

— Наконец-то заметил, Кохай-кун?! Я уже взрослая! Ну, как тебе? Мило?!

— Мисаки милая.

— Камигуса-сэмпай… Нет, Мисаки-сэмпай, ты и без макияжа слишком милая, — поделились мнением Масиро и Нанами.

Нанами назвала её «Камигуса-сэмпай», но после женитьбы на Дзине её фамилия сменилась, и потому теперь её стоило звать «Митака Мисаки». Стоило так её назвать, как тут же рядом представлялся Дзин.

— В следующий раз сделаю такой же тебе, Масирон, и тебе, Нанамин!

Услышав предложение Мисаки, Масиро и Нанами зачем-то посмотрели на Сорату.

— Ч-чего?

— Ничего.

— Ничего.

Вдвоём они дали исчерпывающий ответ. И пока Сората думал, не переспросить ли, Масиро бесцеремонно сменила тему:

— Кстати, Сората.

— М?

— Рот приделан к лицу.

— Будь иначе, вот был бы номер!

— Я заберу.

— Рот у меня не снимается!

— Сората.

— Глаза и нос тоже нельзя. Детей напугаю.

Масиро лишь на миг призадумалась и выдала:

— Брови?

— На худой конец их можно, но без них я буду слишком бросаться в глаза, так что отказано!

— У-у-у.

Похоже, она хотела проделать то же, что недавно Мисаки. Но если бы штуку с рисовым зёрнышком провернула Масиро, у Сораты бы мозги перегрелись и вышли из строя. Придётся отказать. Даже если Масиро пристально смотрит на него сбоку просящим взглядом…

— Спасибо за нямку. У-ух, объелась.

Набившая живот Мисаки выглядела довольной.

— Лады! — воскликнула, вскакивая на ноги, студентка. Затем она достала из-под круглого стола наплечную сумку. И что-то оттуда вытащила.

— Вот, держи, Нанамин.

Мисаки наложила перед Нанами несколько десятков пачек бумаги. На верхнем листе значилось: «Снежинка». Так называлось аниме, которое Мисаки создавала с прошлого года. Стопками бумаги оказался сценарий, который сварганил некогда друг детства, а теперь супруг Митака Дзин.

— Работа над рисунками завершена? — поинтересовался Сората, пока Нанами с сосредоточенным видом листала страницы.

— Осталось доработать визуальные эффекты и цветокоррекцию. Где-то через месяц будет готово!

— Тогда, получается, ты на стадии сведения.

— Именно!

Мисаки вскочила на ноги, сжав кулачки.

— Я не могу это принять.

В противоположность переполненной энергией Мисаки Нанами выглядела крайне серьёзной, даже официальной.

— Ты чего, Нанамин?!

— Я провалила прослушивание в компании, и не хочу, чтобы ты доверяла мне свою работу лишь потому, что мы знакомы. Огромное количество людей ждут с нетерпением твоего творения, и многие бы хотели озвучивать его персонажей.

— Жаль, что ты не так поняла, Нанамин! Я поговорила с Дзином, и мы в этот раз решили устроить прослушивание на озвучку главной героини! Потому этот сценарий ещё не конечный, он специально для отыгрыша на прослушивании.

— …

Нанами удивленно распахнула глаза. Но через секунду прикусила губу и стыдливо опустила лицо.

— Прости, Нанамин. Ты расстроилась, что я не предложила роль? Не хочешь прослушиваний?

— Наоборот…

Голос Нанами, которая уставилась в одну точку на столе, дрожал.

— Большое спасибо. Прошу, дай мне шанс.

Нанами развернулась к Мисаки и с закрытыми глазами поклонилась.

— Претендентов на роль придёт человек пятьдесят. Тебе такое пойдёт, Нанамин?

Из всей массы главную героиню будет озвучивать лишь одна. Невероятно высокий порог. Все, за исключением одной, отсеются. Хочешь не хочешь, а занервничаешь. Прокрутив это у себя в голове, Нанами решительно и коротко ответила:

— Да.

Она, не колеблясь, решила, что ещё раз бросит всем вызов. При виде такой Нанами от всего сердца хотелось её поддержать.

— Ла-ды, тогда вот, часть Кохай-куна.

— Ась?

Мисаки зачем-то и перед Соратой хлопнула на стол пачку листов сценария.

— Планирую провести прослушивание на Золотой неделе, потому бери главную роль и упражняйся вместе с ней!

— А меня зачем втягивать?! В смысле, я ничего не умею, какой из меня партнёр для практики?!

Раньше он уже выступал в качестве партнёра для Нанами, но тогда у него получилось настолько неуклюже, что вызывало смех. У Сораты после того случая даже осталась лёгкая психологическая травма.

— Всё нормуль! Можно не играть!

Сората вообще не понял, что имеет в виду Мисаки.

— В смысле можно не играть роль?

— То, что я хочу для нынешнего аниме — это простые эмоции! Короче, по задумке нужна чистая страсть старшеклассника, который радуется и стесняется!

— А, понятно.

Определённо, ранее показанное ей недоделанное видео было именно таким. Оно ощущалось настолько живым, что, казалось, можно услышать его дыхание и пульс.

— В общем, не тот случай, когда я соглашусь.

— Тогда я сама посмотрю, давай попробуем начальную сцену!

— Ты меня слышишь?

— Да, мотор!

— С-серьёзно?..

Нанами выглядела ошарашенной, но быстро взяла себя в руки и приготовилась.

За неимением выбора Сората тоже опустил взгляд на страницы. Что ж, если один раз попробовать, даже Мисаки поймёт, что из Сораты партнёр для практики никудышный. Думая так, парень подал взглядом сигнал Нанами, и та кивнула, как бы говоря: «Давай просто попробуем».