Глава 32

Уоррен

Я играл всю свою жизнь, пропустив лишь несколько тренировок. Даже будучи больным, я шел тренироваться, просто делал упражнения, с которыми мог справиться, в стороне.

Сегодня мне было слишком плохо для тренировки. Проснувшись, я обнаружил, что все следы пребывания Камилы исчезли из моего дома, поэтому сорвал злость на всем, что попалось мне на глаза, начиная с двух заслуженных «Золотых мячей» и заканчивая хрустальными вазами с цветами, которые поставила Камила перед уходом к Мириам. Куда бы я ни посмотрел, я видел ее лицо. На кухне чувствовал запах ее стряпни. В гостиной видел, как она отдыхала. А простыни в спальне пахли ею.

Я сидел на холодном мраморном полу, мои ноги были недалеко от осколков разбитых хрустальных ваз, когда раздался стук в дверь. Я проигнорировал его, но поднял глаза и через стеклянную панель увидел Серхио. И снова уставился в пол. Постучав еще раз, он, наконец, отпер дверь.

Я вскинул голову.

— Как ты?..

— А кто, по-твоему, отвез Камилу в аэропорт утром? — спросил он, изучая гостиную удивленным взглядом. — Похоже на зону боевых действий. Прости за каламбур.

— Она позвонила тебе? — я спросил отстраненным голосом.

— Она позвонила Мириам.

— Вы ее видели? — уточнил, сглотнув ком в горле.

— Да.

— Как она?

— Ненамного лучше тебя, — ответил он, подходя ко мне и садясь на пол рядом со мной. — Полагаю, мне следует подготовить пресс-релиз о том, почему ты пропустил сегодняшнюю тренировку?

— Меня тошнит.

— Ага, я собирался воспользоваться этой отмазкой.

— Нет, мне охренительно плохо.

Меня уже дважды рвало, но я не мог понять, то ли я отравился, то ли это способ моего тела очиститься от себя же. Я бы не удивился, будь это так.

Серхио молчал.

— Думаешь, я потерял ее навсегда? — прошептал я.

Когда я произнес эти слова, меня захлестнул вихрь эмоций. Я знал, что не заплачу, но чувствовал, что могу. Я посмотрел на дверь, как будто в любой момент Камила могла войти в нее и броситься в мои объятия, хотя я знал, что она этого не сделает.

— Не знаю, приятель. Надеюсь, что нет. Она тебе подходит.

— Она лучшее, что со мной случалось.

Серхио тяжело вздохнул.

— Я был с ней таким говнюком.

— Да. Я знаю, что ты хотел как лучше, но я бы уволил тебя, если бы ты продолжал в том же духе, — сказал я, взглянув на него. Он улыбнулся.

— Уоррен Сильва влюбился. Отличное название для статьи, — задумчиво заметил он.

— Да пошел ты.

— Все будет хорошо. Просто дай ей время.

Мое сердце сжалось от этой мысли. Время.

— Как много времени?

— Столько, сколько ей нужно.

Я вздохнул. Можно было сидеть и винить долбанную Елену с ее гнилым языком, но я не стал, потому что с самого начала сам совершил ошибку. Я должен был признаться раньше. Мне не следовало скрывать свою личность.

— Я живу уже тридцать один год, но мне потребовалось много времени, чтобы начать по-настоящему жить, — сказал я, ни к кому конкретно не обращаясь. — Камила показала мне, как это делается.

— Все наладится. — Серхио встал и похлопал меня по колену. — Убери этот бардак, приятель. Я жду тебя завтра на поле.

С этими словами он ушел. Я знал, что Камила в самолете, поэтому просто проверял свой телефон каждые две секунды, пока не понял, что она приземлилась. И сразу позвонил. Я ожидал, что она переведет звонок на голосовую почту, поэтому, когда она подняла трубку и я услышал ее хриплый голос, мое сердце подпрыгнуло к горлу, и я едва смог ответить.

— Добралась? — спросил я. Мой собственный голос казался чужим, то ли из-за рвоты, то ли из-за комка нервов в горле.

— Да.

Я вздохнул, ненавидя, что она разговаривала со мной как с незнакомцем. Как мне все исправить? Что сказать? Я выбрал единственное, что пришло мне в голову.

— Я люблю тебя, Камила. Я так сильно тебя люблю.

Она молчала секунду, две, три... Я посмотрел на экран, дабы убедиться, что она все еще на связи. Когда я позвал ее, она всхлипнула.

— Ты не знаешь, что такое любовь, Уоррен, — прошептала она. — Любить – значит отбросить собственные чувства ради блага другого.

Я откинулся на кровати, потому что ее слова обожгли мое сердце. Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но она опередила меня:

— Мне нужно идти. Позаботься о себе.

И вот так она закончила разговор, фактически от меня отмахнувшись.