Часть 5

КАЙРА

Я вытираюсь полотенцем, сидя возле бассейна, и болтаю с Джорджи, пока жду, когда высохнут волосы. Это самый праздный из моих дней, но я наслаждаюсь каждым его мгновением. Завтра я зайду в пещеру к Севве и помогу ей по дому, или к Мэйлак, или буду вместе с Джорджи шить — все, что необходимо. Но сегодня я, лениво нежась, бездельничаю, и я от этого в восторге.

Сесса несется, как ошпаренный, туда, где мы сидим. Он младший брат Аехако, совсем еще маленькая крошка, но могу поклясться, что за последние несколько месяцев он вырос на несколько дюймов. У него серьезное выражение лица, которое немного напоминает мне Рокана, но когда он подходит ко мне, его улыбка прям как у Аехако.

— Мама велела мне прийти и забрать тебя, — заявляет Сесса. — Она приготовила еду специально для тебя.

— Скоро приду, — обещаю я ему, глядя на Джорджи. — Где Аехако?

— Он разговаривает с Роканом. — Сесса улыбается зубастой улыбкой. — Ты не принесла мне подарок?

Я протягиваю руку и поправляю перекинутую через его плечо длинную косу.

— Твой брат, возможно, что-то для тебя приготовил, — отвечаю я, прекрасно зная, что в мешках Аехако есть резная рогатка для него. — О чем они разговаривают, ну…, твои братья?

— О снах, — весело отвечает Сесса.

У меня кровь стынет в жилах. Мне вспоминается взволнованное признание Аехако, сделанное несколько дней назад.

— О снах? Каких снах?

Сесса пожимает плечами, так как ему уже наскучило.

— Я скажу маме, что ты идешь.

— Сейчас подойду, — шепчу я, и у меня внутренности сжимаются, когда он убегает. Ребенок в моем животе переворачивается, и я рассеянно поглаживаю его, борясь с паникой, поднимающейся внутри меня. Я думаю о том, насколько серьезными выглядели Рокан и Аехако. Как они быстро меняли темы, когда я подходила к ним, и какой у них был виноватый вид.

Аехако заверял меня, что у него нет «знающих» снов, как у его брата. Но… что, если и Рокану снятся дурные сны о нас? Что, если с ребенком что-то не так?

Что, если мне не суждено его иметь?

Меня пробирает озноб.

— Кайра? — спрашивает Джорджи, когда я поднимаюсь на ноги. — С тобой все в порядке? Ты только что реально побледнела.

Я рассеянно киваю головой.

— Э… просто газы. — Я похлопываю по небольшой округлости своего живота. — Ты же знаешь, что такое случается.

— Боже, я только это и делаю. — Она встает на ноги, немного неловко. — После ужина придешь потусоваться, если не слишком устала? Я соскучилась по разговорам с тобой. — Она сжимает мою руку и тепло смотрит на меня.

— Да. — Я поворачиваюсь и двигаюсь в сторону пещеры Севвы, но ни на чем не могу сосредоточиться. Я не могу сосредоточиться и на том, что Сесса вернулся за мной и берет мою руку в свою маленькую ладонь. Я ковыряюсь в восхитительном супе из корнеплодов с кусочками свежей рыбы. Обычно я съедаю две миски, но этим вечером мне приходится себя заставлять есть. Мой желудок слишком расстроен, и после ужина я заявляю, что устала и хочу лечь. Севва помогает мне в одной из пещер хранилища разложить постель и развести костер, чтобы мы с Аехако могли уединиться, и я сворачиваюсь в одеялах калачиком, наблюдая, как потрескивает огонь в то время, как мои мысли кружат и кружат.

Я все время думаю о виноватом выражении на лице Аехако. О том, как он с Роканом чувствовали себя неуютно при моем появлении. Как резко они прерывали разговор.

О снах, сказал Сесса.

Я касаюсь своего округлившегося живота. Я думала, что там все мои мечты сбываются. Но что, если я ошибаюсь? Что, если это еще одна жестокая шутка жизни?

Неужели мне следует… готовиться к худшему? От одной мысли об этом у меня перехватывает дыхание. Я не могу. Я просто не могу. Если что-то случится с моим ребенком или с Аехако, это разобьет мне сердце. Я прошла через многое, но даже я не в силах вынести столь много. Я должна увидеть Мэйлак и попросить ее сказать мне, в чем беда, но сама мысль о том, чтобы узнать эти ответы, пугает меня еще больше.

Я не хочу знать. Если, избегая ее, я могу отложить неизбежное, то буду прятаться в этой идиотской пещере в течение следующих нескольких дней и умолять Аехако забрать меня домой как можно скорее. Я не справлюсь с дурными новостями о моем ребенке. Я не смогу.

Я кладу руки на живот и легонько его обхватываю, испуганная настолько, что не могу даже плакать. Под моими руками малыш пинает мой мочевой пузырь и крутится, а я никогда в жизни не была так рада тому, что мне хочется писать.

***

В какой-то момент я, должно быть, уснула, потому что просыпаюсь, когда Аехако залезает в одеяла рядом со мной, а огонь уже погас. В пещере холодно, и он кладет руки на мое теплое тело, растирая ими мои обнаженные руки.

— Я думал, ты придешь за мной, когда пойдешь к целительнице, — бормочет Аехако мне в ухо, сзади обнимая мое тело своим бόльшим. — Что она тебе сказала?

Я слышу боль в его голосе. Он думает, что я бы пошла без него? Он даже и не осознает, что здесь я прячусь от всего мира.

— Я еще с ней не виделась. Схожу утром.

Он наклоняется и целует меня в щеку, крепко прижимая меня к своей груди.

— Как ты себя чувствуешь? Все в порядке?

«Вот ты и скажи мне!», — мне хочется прокричать. Но я этого не делаю. Я не могу злиться на него. Раз он говорил с Роканом у меня за спиной, то только потому, что он боится меня расстроить. Он хочет попробовать «исправить» все, что может, не вызывая моих подозрений. Это так мило, и из-за этого я люблю его еще больше.

Я для него все, так же, как и он все для меня. Он… и этот малыш.

Я переворачиваюсь и смотрю ему в глаза, изучаю его красивые, широкие черты лица. Он не выглядит безутешным или напряженным — по крайней мере, не больше, чем обычно. Он пытается скрыть от меня, чтобы это ни было? Мое сердце сжимается от силы моей любви к нему. Понятия не имею, как мне удалось оказаться здесь, в стольких планетах вдали от своей собственной, и приземлиться в объятиях этого мужчины, но я буду вечно за это благодарна.

Что бы ни случилось в будущем, мы переживем это вместе.

Я обхватываю его лицо ладонями и страстно целую в губы.

Аехако испускает стон, удивленный моей инициативе. Он проводит языком внутри моего рта, бугорки его языка посылают возбуждающий трепет по всему моему телу. Его хвост оборачивается вокруг моей лодыжки, и своими большими руками он скользит по моим ягодицам, разминая мои мышцы.

— Встань на колени, моя красивая пара, — шепчет он между поцелуями. — Дай своему мужчине позаботится о тебе.

— Да, — шепчу я в ответ. Я хочу этого. Хочу, чтобы он позаботился обо мне. Мне это необходимо. Его прикосновения как наркотик, и хочу, чтобы он спиралью пронзил меня насквозь. Я жадно прикусываю его нижнюю губу, а затем поворачиваюсь, встав на четвереньки. По мере того, как у меня округлялся живот, эта стала нашей предпочтительной позицией, и как только я кладу ладони на одеяло, то прихожу в волнение и чертовски завожусь. Пожалуй, Марлен не единственная, кого в последнее время терзает ненасытная потребность.

— Обожаю, какая ты жаждущая ласк, — бормочет он, стягивая мои кожаные леггинсы и задирая вверх мою тунику, чтоб обнажить меня.

Я — жаждущая ласк? Ну, наверное, так оно и есть. Я жажду соединиться со своей парой. Жажду почувствовать его прикосновения. Жажду, чтобы он заставил меня забыть обо всех моих тревогах.

Слабый вздох срывается с моих губ, когда он сзади скользит своей горячей, ноющей длиной сквозь мои складки. Я уже промокла, но это эротическое прикосновение делает меня еще влажнее. Я люблю, как его гребни пронзают мою киску, люблю, насколько он большой, насколько грубовато он проникает в меня, растягивая мои складочки. Я наклоняюсь вперед еще немного, прижимаясь щекой к шкурам и выгибая спину.

— Очень красиво, — шепчет Аехако, легонько проводя пальцами вверх и вниз по моим бедрам и ягодицам. От этих прикосновений всю меня бросает в легкую дрожь, мои соски напрягаются. Как хорошо! Откуда он всегда знает, как сделать, чтобы было так хорошо?

И вдруг он врезается внутрь меня, такой большой и толстый, что я не в силах подавить стон удовольствия. Он рычит, погружаясь еще глубже, его руки крепко удерживают мои бедра, и я знаю, что меня ждет, но я все ровно не совсем готова к тому, что его шпора входит в мой задний вход, навязывая остроту ощущений самым изысканным и восхитительно неестественным образом. Это не должно быть настолько потрясающе, но занятия любовью вот таким способом заставляют меня аж обезуметь от желания.

— Двигайся, — шепчу я, цепляясь пальцами в шкуры. — Пожалуйста, пожалуйста, двигайся.

Он делает, как я прошу, медленно отступая, а в следующий миг его бедра врезаются в мои. Его шпора снова вторгается в меня, и это лишь все усиливает в полную мощь. Я задыхаюсь при каждом толчке, хнычу каждый раз, когда он отступает, и в течение нескольких минут пальцы у меня на ногах загибаются, и чувствую, как мои икры напрягаются с наступлением оргазма.

— Пожалуйста, — снова говорю я, задыхаясь, и то, как он на выдохе произносит мое имя, сильно воздействует на меня. Содрогания начинаются где-то глубоко в моем чреве, а уже в следующую секунду я кончаю, все мое существо сжимается в диком, невероятном освобождении, которое захватывает меня своей изысканностью, и в каком-то смысле это как раз то, что мне нужно.

Аехако толкается в меня, его движения осторожны и точны до тех пор, пока я не сжимаю его, после чего его дыхания сбивается, и он тоже кончает, и его освобождение заставляет наши тела двигаться вместе в то время, как он толкается глубже. Я стону еще один последний раз, после чего он накрывает меня, его разгоряченная кожа прижимается к моей, ну а потом он падает в шкуры, его руки стиснуты, когда он тянет меня за собой.

Я извиваюсь, лежа с ним на одеялах, потому что его шпора по-прежнему погружена во мне сзади, а это… совсем не те ощущения, которые легко игнорировать. Теперь, когда он пресыщен и расслаблен, возможно мне удастся заставить его рассказать мне, что происходит.