Глава 13

Ривер

Мы ехали по городу, ища, где бы остановиться. Через несколько минут Хок припарковался перед несколькими домами, которые были в относительно приличном состоянии. Наша четверка подошла к самому красивому дому с наименьшим количеством виноградных лоз и растительности, пытающихся захватить фасад. Я не знала, каковы наши шансы найти внутри водопровод, но была готова рискнуть, лишь бы не сидеть весь день в крови горгульи.

Ступив на покосившееся крыльцо, я заметила россыпь красной краски, облупившейся от дома. Когда я зашагала дальше, одна из досок треснула под моей ногой и со скрипом приподнялась на дюйм.

Убедившись, что доска не сломалась, я подняла голову, окинув взглядом улицу. Я затаила дыхание, пробежавшись глазами по притихшей дороге. Треск, вероятно, не был таким уж громким, но все еще отдавался эхом в моих ушах. Я была уверена, что если кто-то или что-то скрывалось поблизости, то точно уловило этот звук.

— Все в порядке, — подбодрил Хок. — Было не громко.

Я оторвала взгляд от дороги, когда Корсон повернул дверную ручку. Демон толкнул дверь, но разбухшее дерево накрепко засело в раме. Положив ладонь на дверь, Корсон прислонился к ней плечом и надавил сильнее. Дерево с треском поддалась напору, заскрипев ржавыми петлями.

Корсон пригнулся и забежал внутрь, полностью выпустив когти. Остальные сняли оружие с предохранителей, хотя, как по мне, то у нас не было бы шанса выстрелить, так как Корсон уничтожил бы любую угрозу. С каждым шагом кончики когтей демона скребли по деревянному полу, царапая поверхность и поднимая пыль.

Войдя в дом, я застыла и глубоко вдохнула, оглядываясь вокруг. Казалось, мы попали в прошлое, ведь с того дня, как упали бомбы, внутри ничего не трогали. Слой пыли, покрывающий помещение, был таким толстым, что если бы у меня была аллергия, то я бы заполучила сильный приступ, чиханием выдув все пылинки из комнаты. Вонь заплесневелого, старого, гнилого дерева поразил мои рецепторы, заставляя сморщить нос от удручающего запаха.

Позади меня чихнула Эрин, а мой нос защекотало так сильно, что у меня заслезились глаза. Я вошла в гостиную следом за Корсоном, рассматривая покрытые пылью фотографии на каминной полке и маленький подсолнух, проросший в центре камина.

Я не представляла, как семечко попало сюда, может, его уронила в трубу птица или притащило какое-нибудь животное, но веселый желтый цветок был единственным ярким пятном в сером окружении дома. Подсолнух высоко поднял бутон, пытаясь поглотить небольшой поток света, просачивающийся в дымоход. Я пристально смотрела на цветок, разрываясь между благоговением перед признаками жизни и красоты, борющимися за существование, и плачем от пустоты и потери, охватывающими это место.

Когда-то это был чей-то дом, вот только теперь его можно было окрестить лишь как гниющее строение. Я отвела взгляд от цветка и сосредоточилась на остальном убранстве дома. На стенах до сих пор висели картины, но стекла покрывал такой слой пыли, что у меня не получалось разглядеть изображения. Вязальные спицы и корзина с нитками стояли рядом с креслом-качалкой у камина.

Я потерла ладонями руки, пытаясь прогнать мурашки. Меня так захватило внутренняя составляющая дома, что я не заметила, как все ушли. Я нашла всю компанию на кухне, где они столпились у раковины. Эрин поворачивала краны, но вода отказывалась появляться.

— Наверное, корни деревьев повредили трубы, — предположил Хок.

— Или вода шла из колодца, но без электричества насос не работает, — заметил Варгас.

— Возможно, — согласился Хок. — В любом случае, здесь мы не найдем ничего полезного.

Корсон кивнул в сторону задней двери.

— Попробуем зайти в следующий дом.

Я проследовала за ними на улицу и через задний двор подошла к соседнему дому. Мой взгляд пробежался по растущим деревьям и наступающему на дом лесу. Раньше я представляла смех тех, кто когда-то жил здесь, теперь же во мне резонировали их слезы и крики, пока люди бежали от внезапно обрушившейся войны.

Я чувствовала пустоту внутри, запустение и холод, несмотря на почти стоградусную дневную температуру³. Смерть тяжело нависала над моей душой, пока мы шли к заднему крыльцу соседнего дома.

Дверь была приоткрыта. Либо ее не закрыли убегающие люди, либо вновь открыла невидимая рука. Корсон первым вошел внутрь. Слой пыли в доме не был таким толстым, как в предыдущем, но гниющие листья, грязь и различные обломки усеивали некогда выложенный плиткой пол.

Пока все сосредоточились на кухонном кране, я прошла в гостиную и остановилась, глядя на толстые зеленые виноградные лозы, проросшие в полу. Лозы вились по фасаду серого каменного камина, из-за чего сквозь растительность виднелись лишь проблески былого великолепия.

Меня что-то притягивало к камину. Не в силах сопротивляться своему желанию, я зашагала вперед, осторожно обходя гниющие половицы, и встала перед очагом. Толстые лианы оцарапали мою кожу, когда я просунула руку сквозь поникшие зеленые листья. Гранит камина холодил мою кожу, пока я вслепую ощупывала камень.

Обнаружив рамку с фотографией, я достала ее наружу. Вытерев пыль, покрывающую стекло, я взглянула на выцветшую картинку. Края фотографии загнулись, но я сумела рассмотреть семейный портрет. Мужчина и женщина гордо улыбались, стоя позади двух маленьких мальчиков и одной девочки. Все дети тоже расплылись в широкой улыбке и каждый демонстрировал по крайней мере один отсутствующий зуб.

Я держала фотографию перед собой, не в силах оторвать взгляд от семьи, которой больше не существовало. Я не знала, откуда взялась эта уверенность, что семья на фотографии уже не была такой же, как до разразившейся войны.

— Здесь тоже нет воды, — заявил Корсон.

Мои глаза не отрывались от фотографии, а пальцы гладили лицо маленькой девочки, которая смотрела из-за стекла. Она взирала на меня из другого мира, мира, к которому я не могла прикоснуться.

«А может и могла».

Откуда взялась эта идея? Я потрясла головой, пытаясь избавиться от странной мысли, что каким-то образом сумела бы связаться с девочкой, где бы она ни была.

Только не здесь, не сейчас. Она ушла за пределы нашего мира. Ее забрали из семьи еще до войны.

— Ривер.

Мои руки сжались вокруг рамки, когда я попыталась переключить внимание с фотографии на Корсона.

— Ты меня слышишь? — спросил демон.

— Здесь нет воды, — хрипло повторила я.

— Мы собираемся заглянуть в следующий дом.

— Подождите.

— Подождать?

У меня не было ответа на вопрос, но я знала, что в этом доме было то, что стоило увидеть, нечто большее, нежели находящееся в данной комнате. Отойдя от Корсона, я направилась к лестнице. Всмотревшись в темноту, скрывающую верхнюю половину ступеней, я побежала вверх, не заботясь о том, что ждало меня впереди и что дерево могло рухнуть под моим весом.

— Ривер! — взвыл Корсон за моей спиной.

Добравшись до верхнего пролета, я на несколько секунд застыла в холле. Тусклый свет просачивался из-под грязных занавесок в конце коридора. Пылинки плясали в воздухе, когда я шагнула и остановилась перед первой дверью справа. Еще много лет назад я перестала сомневаться в странных инстинктах, которые вели меня по жизни и в ведениях. Но до встречи с Кобалем я никогда не получала ответов на свои вопросы.

Только он сумел объяснить, кем я была и что отличало меня от всех остальных, казалось бы, нормальных людей. Может, мне и не нравились пояснения, которые предоставлял Кобаль, но я не отрицала их истину. Теперь я не задумывалась о пережитом или о событиях в ведениях, так как знала, что это повлечет за собой то, что стоило просто принять.

Я обхватила и повернула дверную ручку. Но дверь осталась закрытой, ведь дерево вздулось от непогоды и многолетнего пренебрежения. Прижавшись плечом к дереву, я надавила на дверь пару раз, а затем отступила и толкнула всем весом.

— Ривер! — Корсон раздраженно фыркнул, когда добрался до верхней ступеньки и подошел ко мне в коридоре.

Наконец, дверь поддалась напору и распахнулась. Я споткнулась и шагнула вперед, прежде чем обрела равновесие. Дверь с грохотом ударилась о стену и отскочила назад, но я придержала дерево рукой. Недоверчиво уставившись на убранство помещения, я испуганно отступила.

Это комната принадлежала маленькой девочке. По крайней мере, я предполагала так из-за кровати с балдахином и стен цвета сахарной ваты. Ткань балдахина с годами выцвела, а пыль мешала различить цвет, но даже сквозь грязь и старость до сих пор проступали ярко-розовые пятна.

Мой взгляд блуждал по комнате, пока сердце екало и колотилось таким причудливым образом, что я даже стала подумывать о начале сердечного приступа. Куда бы я ни посмотрела, на меня взирали лица ангелов. Не одно или два, даже не дюжина или около того, а сотни, возможно, тысячи, выстроившихся вдоль полок от пола до потолка.

Все маленькие херувимы были покрыты пылью, но я все еще могла различить выражения их лиц и позы. Большинство молились, у некоторых были расправлены крылья, а другие играли друг с другом, стоя на облаках. Одни являлись фарфоровыми куклами, вторые — миниатюрами, но многие все же были вырезаны вручную и раскрашены.

Я никогда не видела ничего подобного. Они были прекрасными и необыкновенными, но что-то в ангелах заставляло мою кожу покрываться мурашками. Херувимов было так много.

Стоявший рядом со мной Корсон удивленно открыл рот. Его глаза блуждали по комнате, будто ангелы собирались ожить и напасть на него. После всего увиденного с тех пор, как моя прежняя жизнь осталась позади, я бы не удивилась ожившим куклам, но на самом деле не думала, что подобное было возможное. Что-то мне подсказывало, что нечто, манящее меня в комнату, не являлось плохим, а ожившие фигурки представляли собой жуткое зрелище.