Глава 9

Пейджер подал сигнал через две минуты после того, как Джек зарылся лицом между моих бёдер. Я застонала и потянулась за аппаратом. Джек остановился и посмотрел на меня снизу вверх, пока я читала номер на дисплее. Пришла голосовая почта из call-центра, на который настроены звонки в праздничные вечера. Почта приходила и Джареду, так как я желала, чтобы и его тоже извещали.

Рука покоилась на члене Джека, нагишом сидевшего передо мной. Я устроилась на табурете в номере отеля, задрав юбку до бёдер и кучкой бросив смятые трусики на пол.

– Тебе надо ответить?

– Не обязательно.

Я уже была так близка к оргазму, что оставалось подождать лишь пару минут.

Даже если я и возбудилась за те полчаса дороги к отелю, пока слушала эротический шёпот в мобильном телефоне, язык Джека очень быстро приведёт меня к апогею.

Он улыбнулся и поцеловал мои бёдра, а потом начал водить языком по моей коже, удовлетворяя себя сам. Я коснулась его макушки, чувствуя, как шелковистые волосы защекотали кончики пальцев, и наблюдала, как двигались его плечи, когда он поглаживал член. Быстро, затем ещё быстрее, потом мои бёдра судорожно дёрнулись вверх, и я вцепилась пальцами в его волосы.

Мы кончили одновременно. Я зажала кулаком рот, чтобы приглушить крик, но Джек громко застонал. Я вдохнула мускусный аромат его спермы, и этот запах вызвал у меня повторный короткий вскрик. Презервативы являлись непременным атрибутом, если мы планировали секс, но сегодня он его не надел. Из-за того, что я представляла, как сжимаю в руках его обнажённую плоть, оргазм оказался очень сильным.

Джек поцеловал меня между ног (я очень удивилась этому нежному жесту), а затем откинулся назад. Эрекция тем временем уже пропала. Я поднялась, почувствовав при этом лёгкое головокружение, и одёрнула вниз юбку.

– Сейчас мне надо позвонить, – сообщила я ему.

Джек кивнул, поднялся и направился в ванную. Я набрала номер голосовой почты и ввела пароль. Из-за закрытой двери ванной доносился шум воды в душе.

Когда разговор закончился, Джек появился в комнате, окружённый облаком пара. На бёдрах – полотенце, влажные волосы убраны с лица. Я захлопнула телефон, и он посмотрел на меня с любопытством.

– Мне нужно идти, – пояснила я и встала, поправив юбку и подняв с пола трусики.

Когда я снова выпрямилась, Джек стоял передо мной – такой тёплый и мягкий, с ещё горящими щеками.

– Хорошо.

Он придерживал меня под локоть, пока я балансировала на одной ноге, пытаясь натянуть нижнее бельё. Затем я вскользь оглядела себя в зеркало над комодом и увидела, что Джек смотрел на меня через плечо. Я обернулась и заглянула ему в глаза.

– Спасибо, Джек.

– Не за что, – уголок его рта слегка приподнялся. – Слишком много тисканья и болтовни.

– Н-да, в другой раз, – я засмеялась.

Он кивнул и проводил меня до двери, где я остановилась, чтобы вытащить из сумочки конверт.

– Ты снова заранее не потребовал оплаты.

– Грейс, – протянув руку за конвертом, произнёс Джек, – ты сказала, что я должен ожидать тебя здесь, в кровати, голый, стоя на коленях. Куда я должен был запихнуть деньги?

– Хороший аргумент, – когда я об этом подумала, то почувствовала, как моё всё ещё влажное влагалище сжалось.

– Кроме того я тебе доверяю, – добавил он.

Мы посмотрели друг на друга. Его улыбка манила, и я чуть приблизилась к нему, но не поцеловала, а лишь на мгновение коснулась рукой щеки. Джек повернул голову и поцеловал мою ладошку.

– Ещё раз большое спасибо, – прошептала я.

– Не за что, – ответил Джек. – Моя цель – быть готовым доставлять удовольствие.

– Ты хорошо её добиваешься.

– У тебя плохие шутки, – он засмеялся.

Нужно идти, ведь пора подумать о бизнесе и помочь одной семье. Тем не менее я медлила, как и Джек. Я не слишком наивная, чтобы думать, будто деньги не играют для него никакой роли, но хотелось убедить себя в обратном: вдруг дело всё-таки во мне, а не в деньгах. С такой мыслью я наконец-таки ушла, а Джек остался в дверях номера дешёвого отеля, завёрнутый лишь в тонкое белое полотенце.

***

Я знала семью Джонсонов долгие годы, хотя никогда с ними тесно не общалась. С Бет мы учились в одном классе, а её старший брат Джим был приятелем моего брата Крейга. Их родители – Пегги и Рон – являлись активными членами музыкального кружка и частенько подвозили меня до дома после различных мероприятий. Однако сегодня их осталось трое: Бет, Джим и Пегги. Рон проиграл многолетнюю борьбу с раком.

Пегги Джонсон выглядела бледной и казалась худее, чем в нашу последнюю встречу, но ярко-красная помада и уложенные в причёску волосы делали её более живой. Когда она вошла, то улыбнулась и пожала мне руку, а потом дружески обняла. Этот жест немного удивил.

– Только посмотрите на неё! – воскликнула Пегги. – Боже, Грейс, ты совсем взрослая.

– Мама! Мы одного возраста, – Бет наморщила лоб.

– Я знаю-знаю, но... – Пегги обернулась к дочери и провела рукой по её шёлковой блузке. – Ты мой ребёнок.

– А я кто? Подкидыш? – Джим закатил глаза.

– Конечно же, нет. Ты тоже мой ребёнок, – Пегги потянула его за узел галстука, а потом снова повернулась ко мне. Странный блеск в её глазах был единственным свидетельством траура. – Итак, позволь начать? К нам приедут люди издалека, а мне надо ещё что-нибудь купить на ужин.

Бет и Джим обменялись взглядами, потом все трое уселись возле письменного стола. Я тоже села и вытащила из маленького металлического ящика, стоящего на столе, акт о смерти Рона Джонсона, мысленно поблагодарив Шелли за то, что она догадалась подготовить его до прихода его родных. Рон почти всё уладил с наследством, оставались лишь последние распоряжения.

Крышку ящика я положила на стопку бумаги, которую оставила Шелли, пометив красными чернилами каждый лист. Подобные разговоры я вела неоднократно и уже не задумывалась, что и как правильно сказать, но когда мой взгляд остановился на имени, написанном на верхнем листе, то слова застряли в горле.

Сэм Стюарт.

На следующем листке снова оказалось его имя. Что-то лепеча, я пролистала стопку с сообщениями, пытаясь одновременно считать и говорить, но это закончилось неудачей. Он звонил, по меньшей мере, четыре раза. Четыре раза за время моего отсутствия? Очень напористый мужчина. Он сошёл с ума.

– Как вы знаете, Рон уже выбрал гроб и место для захоронения, – мне удалось сосредоточиться, чтобы не выглядеть полной идиоткой.

Я накрыла папкой сообщения о Сэме и оглядела троих Джонсонов, которые ожидали моего ответа. Надо взять себя в руки, поэтому я решительно вытащила список, составленный совместно с Роном несколько месяцев назад, когда я приходила к нему домой, чтобы всё уладить. Ему тогда уже требовался паллиативный уход: он был слишком болен, чтобы самому явиться в мой офис. Бет приносила нам чай со льдом и бисквиты, а мы просматривали брошюры с гробами и обсуждали цены.

Я напрямую заговорила с Бет и Джимом.

– Вы хотели бы посмотреть гроб, который выбрал ваш отец?

– Это не обязательно, – опередила детей Пегги, но они оба выглядели так, будто имели иное мнение. Пегги решительно задрала подбородок, а руки судорожно сжала на коленях, – ибо я немного изменила планы.

– Пожалуйста, – я вернула список обратно в папку и сложила руки, демонстрируя свое полное внимание.

Брат с сестрой незаметно переглянулись, и Бет безмолвно зашевелила губами за спиной матери, что-то шепча Джиму на ухо. Наверное, ужасалась такому решению. Пегги заметила их тайные переговоры, но сделала вид, будто ничего не случилось, и посмотрела мне прямо в глаза.

– Забудь про гроб с экстравагантной обивкой, который он выбрал для себя.

Рон выбрал полюбившуюся модель гроба с декоративными, будто сделанными специально для него угловыми накладками.

– Вы выбрали что-то другое? – поинтересовалась я.

Пегги сделала глубокий вдох, потом выдох, затем быстро заморгала, хотя её голос оставался спокойным, а переплетённые руки всё ещё неподвижно лежали на коленях.

– Я хочу простой гроб из вишни, о котором ты тогда говорила – дешёвую модель без дорогостоящей облицовки. И надгробие хочу самое недорогое, из предложенных тобой, которое примет администрация кладбища.

Администрация большинства кладбищ, с которыми я работала, допускала похороны без наружной обшивки гроба, которая используется для предотвращения тления. Хотя многие люди думали иначе. Кроме того, наружная обшивка защищала гроб при опускании и упрощала уход за могилой. Ассортимент наружных гробов варьировался от дешёвых бетонных коробок до искусных склепов из меди и гальванизированной стали, которая задерживала влагу и замедляла тление на годы. Я ещё никогда не принимала участие в эксгумации, но папа присутствовал пару раз и рассказывал мне, что тела выглядели так, будто их только что захоронили.

– Мама... – начала Бет, но запнулась, потому что прозвучал приказ.

– Тихо!

Я никогда не удивлялась тому, что многие клиенты меняли первоначальные планы похорон. Кто-то считал, что бабушку надо похоронить в самом лучшем гробу, и всё равно, сколько он стоит. Другие косились на цену, хотя всё уже заранее было оплачено, и выбирали самую дешёвую модель, чтобы, по возможности, получить большую компенсацию. Пегги спокойно могла изменить планы, ей по праву принадлежала значительная сумма обратных выплат, и она бы её получила. Таков был принцип агентства «Фраули и сыновья». Клиентам предоставляется всё то, чего они хотят. И раз мы должны вернуть деньги, значит, возвращаем их без лишних разговоров. Хотя мне известно, что не все похоронные бюро в окрестностях ведут себя так, как мы.

– Никакой книги соболезнований, никаких памятных карточек, никаких этих экстравагантных штуковин, – Пегги ни на секунду не отводила от меня взгляд.

– Мама! – на сей раз вмешался шокированный Джим.