Взгляд Матильды смягчился.

- Колебания в пределах нормы. Ты хорошо справляешься. Дай угадаю. Наверное, тебе эти цифры уже снятся?

Агнес выдавила слабую улыбку, вспоминая книгу о подсчете углеводов, которую Матильда дала ей два года назад. Она практически выучила ее наизусть.

Матильда посмотрела ей в глаза.

- Агнес. Если бы вы жили в мире Извне, у нас была бы вся сила технологий для сохранения жизни твоему брату.

«Да, - с грустью подумала она. - Но как насчет его души?»

Матильда покорно вздохнула.

- Кстати, где ты хранишь инсулин?

Агнес закусила губу, зная, как дико это прозвучит.

- Я закапываю его у нас в саду. Поглубже, где земля прохладная.

Матильда потрясенно взглянула на девочку.

- Да... Конечно, ты же не можешь держать его в холодильнике. Ты права, мне не нравится то, что я слышала об этом месте. Но ты мне нравишься.

Агнес на секунду почувствовала себя польщённой, но быстро взяла себя в руки. Не проявлять слабость. Она быстро засунула контейнер в рюкзак.

Когда она подняла голову, Матильда снова хмурилась, и у Агнес все похолодело внутри.

- Послушай, - сказал Матильда. - Я не смогу прийти в следующем месяце. У меня будет больше рабочих дней.

Агнес замерла, вспоминая первый приступ Иезекииля. Как близок он был к смерти.

- Милая, я пришлю кое-кого другого. Моего сына, Дэнни.

Сына?

Она с ума сошла?

Агнес уже собралась возразить, сказать Матильде, что она не может ни при каких условиях убегать ночью из дома, чтобы встретиться с парнем. Господь точно уничтожит ее за это - если Его не опередит ее отец.

В голове снова всплыл нетерпеливо-оживлённый голос Бет:

« Это парень? Да?»

Агнес мысленно застонала. Но Чужачка уже рылась в сумочке в поисках ключей от машины. И оставила ее одну, ошеломленную, среди могил.

Агнес склонила голову в молитве, стоя под ночным звёздным небом.

«Прости меня, Господи».

Пророк был прав о Чужаках. Они вводят тебя в заблуждение своей добротой, и ничего не говорят просто так.

Если в следующем месяце ей придется встретиться ночью с парнем - не имеющим веры язычником, - она возьмет с собой отцовское ружье.

Ну а пока она похоронила свой секрет еще глубже, чем холодильник с инсулином. Она сделала вид, будто никогда не встречалась с Матильдой и не лицезрела чуда ее медицины. Делая уколы Иезекиилю, она будет смотреть на иглу лишь частью своего разума, оставляя другую половину чистой и невинной.

Каждый день она будет так преданна вере, что Бог не станет обращать внимания на это нарушение. Может быть, даже решит, что наконец-то пришло время излечить Иезекииля.

«Каким бы чудом это было, - горячо подумала Агнес, поднимаясь по крутому холму, - если бы Господь забрал его болезнь».

-2-

АГНЕС

До замужества оставайтесь целомудренными.

Относитесь к другому полу, как к змеям.

— ПРОРОК ДЖЕЙКОБ РОЛЛИНЗ

На рассвете следующего дня Агнес затащила Иезекииля в ванную и тщательно заперла дверь. Она задрала юбку, чтобы отстегнуть глюкометр от бедра, и поморщилась, когда лента слегка зажала чувствительную кожу.

Иезекииль торжественно протянул ей третий палец левой руки, чтобы она его уколола.

Греховный экран вспыхнул. Его утренний уровень глюкозы - безопасные 5,2 ммоль/л.

Агнес записала цифры в журнал, пока мальчик молча играл с плюшевой овечкой. Затем она набрала в шприц базальный инсулин и твёрдой рукой вонзила иглу ему в плечо.

- Подними большие пальцы вверх, если сегодня чувствуешь себя хорошо, - сказала она. - Опусти большие пальцы, если чувствуешь...

- Плохо, знаю. - Мальчик прикусил губу и надулся. - Но почему, Агнес?

Она нахмурилась.

- Почему ты должен подавать мне сигнал?

Он энергично замотал головой.

- Я имею в виду, почему я болен? Почему Бог злится на меня?

Внутри нее все сжалось.

- Ох, Иезекииль. Я правда не знаю.

Мальчишка решительно вздёрнул подбородок.

- Сегодня я буду усиленно молиться в церкви. Клянусь.

Агнес с нежностью поцеловала его в лоб - ее собственное тело пылало от горя и чувства вины.

- Это наш секрет, - напомнила она ему.

Он кивнул.

- Наш секрет.

Благодаря Чужачке, у них было достаточно инсулина, чтобы пережить еще один месяц.

На кухне, Бет пронзила Агнес настолько злобным взглядом, что тот граничил с порочным. Взглядом, который говорил: «Ты пожалеешь, что хранишь от меня секреты, сестренка».

- Мэри, вперед, чистить зубы! - выкрикнула Агнес, не обращая на Бет внимания. - Сэм, помоги своим сестрам завязать шнурки. Ну же!

Если они не поторопятся, то опоздают в церковь.

Зазвенели колокольчики, хлопнула дверь с сеткой от комаров. Они последовали за отцом по пыльной дороге Ред-Крик, присоединившись к процессии других семей, направлявшихся к обшитой белыми досками церкви. Первого июля воздух плыл от неумолимой жары.

В доме осталась лишь мать Агнес. Она больше не ходила в церковь, да и вообще никуда не ходила. Отец солгал, сказал соседям, что она больна и лежит без сил. Но на самом деле, она потворствовала греху отчаяния, день за днем безучастно глядя в потолок спальни.

Она лишь выходила принять душ, когда все спали.

Однажды Агнес обнаружила свою хрупкую мать стоявшей в коридоре с мокрыми после душа волосами. Лучше бы она никогда не видела, как мать убегает в свою комнату. Это был первый раз, когда Агнес столкнулась с ней за несколько недель.

После этого, Агнес старалась не вылезать из постели, когда слышала звук бегущей воды.

Отец часто вслух задавался вопросом, когда же Пророк одарит его другой, лучшей женой. И на этот раз - настоящей помощницей.

- Какое благословение, что у меня есть Агнес для работы по дому, - произнес он, подходя к церковным матронам. - Честное слово, не знаю, что бы я без нее делал.

По воскресеньям дорога была оживленнее, чем в любой другой день. Агнес любила смотреть на трёхсот верующих в Бога в накрахмаленных воротничках и слышать, как громко кричат дети. А детей было много. Большинство семей Ред-Крик были многодетными. У самого Пророка был двадцать один ребенок и одиннадцать благородных жен.

Отцу повезло меньше. Часто по ночам Агнес и Бет гадали, что же навлекло на него такое несчастье.

- Должно быть, Господь сказал Пророку Роллинзу, что отец не готов взять другую жену, - сказала Агнес. - Возможно, его душа чем-то запятнана?

- В любом случае, я не хочу другую мать.

- Она могла бы помочь с домашней работой, - заметила Агнес.

- А ещё она может оказаться злой, - ответила Бет. - И доставит больше хлопот, чем того стоит.

Эти слова заставили Агнес поежиться, потому что звучали по-бунтарски. Бог решает, дать им другую мать или нет; точно так же, как он решит, заслуживают они выйти замуж или нет. Но Бет всегда имела собственные представления о женской доле.

«Я сделала правильный выбор, сохранив секрет Иезекииля в тайне, - подумала она. - Совершенно правильный».

По дороге Агнес держала Иезекииля за руку, а Иезекииль баюкал свою овечку. Сэм скакал сзади вприпрыжку, стараясь не отставать, и щеки его раскраснелись под палящим солнцем пустыни.

- Будет ли Пророк говорить сегодня о Вознесении? Я хочу услышать об огне и адских муках, и о том, что будет с Чужаками!

Сэм любил слушать про ангелов мести с пылающими мечами.

Улыбка коснулась губ Агнес.

- Пророк будет говорить о том, что поведает ему Господь.

- Но от Вознесения просто дух захватывает! Хотел бы я, чтобы апокалипсис настал прямо сегодня!

Иезекииль потянул Агнес за руку, чтобы она наклонилась, и зашептал ей на ухо:

- Мне не нравится проповедь о Вознесении, - серьёзно прошептал он. - У меня от нее кошмары.

- Только Чужакам нужно бояться Вознесения, - прошептала она в ответ.

- И мятежникам, верно? - Иезекииль встревоженно прищурился. - Разве их не свергнут, как и Чужаков?

Лунный свет на могильных камнях семьи Кинг. Шприц в ее руке. И вопрос Бет: «Агнес, ты решилась на бунт?»

Агнес вошла в церковь, окунувшись в тревожные мысли.

Здание было возведено еще во времена деда Пророка, со скамейками для трехсот жителей Ред Крик. Никаких окон - Пророк говорил, что земной свет был ненужным отвлечением. На проволоке был подвешен огромный крест, медленно крутившийся вокруг своей оси. Бронзовый символ вызывал у девушки чувство тревоги, и всегда выглядел так, будто вот-вот упадет. Агнес успокаивала себя тем, что проволока была крепкой.

Она глянула на Иезекииля, живого благодаря милости дюжины нарушенных законов, и сглотнула.

А вдруг провода недостаточно крепки? Вдруг он действительно вот-вот упадёт?

Дрожащими руками она открыла свою любимую Библию. Книга раскрылась на знакомом месте:

«Я заблудился, как овца потерянная: взыщи раба Твоего, ибо я заповедей Твоих не забыл».

- Аминь, - прошептала Агнес, осеняя себя крестным знаменем.

После проповеди девочки выстроились в очередь в одну пристройку, мальчики - в другую.

Взгляд Агнес задержался на худой спине Иезекииля, когда он проходил за дверь комнаты мальчиков. Агнес, как обычно, набила его карманы домашними батончиками-мюсли на случай, если уровень сахара в крови упадет. Она твердила себе, что с ним все будет в порядке, что Бог позаботится о нем. Но к горлу всё равно подступил ком.

Зайдя в класс для девочек, Агнес достала тетрадь, чтобы переписать название урока, нацарапанное на доске: «Почему совершенное послушание рождает совершенную веру».

Бет дернула Агнес за косичку и передала ей сложенную бумажку.

- Я бы не хотела, чтобы ты передавала записки, - раздраженно пробормотала Агнес.

Но учительница воскресной школы еще не пришла. Остальные девушки болтали, не замолкая, наслаждаясь временем, проведенным вдали от работы по дому.

Записка, написанная витиеватым почерком Бет, была короткой и милой:

«Я тебя прощаю».

Агнес удивленно посмотрела в ее широко раскрытые зеленые глаза. Бет улыбнулась так любезно, что Агнес не смогла сдержать ответной улыбки. У ее сестры было доброе сердце. Конечно, ни один секрет не встанет между ними.