Куда же ей уходить, как не вглубь этого оцепенения, которое она называла раскаянием?

- Иезекииль не выживет в бункере. Я тайком давала ему лекарства. Встречалась с Чужачкой, которая его приносила.

Бет кивнула, едва заметив, что ей открылся секрет, который она так хотела узнать.

- Я не пойду в храм, - упрямо продолжала Агнес. - Сегодня вечером я ухожу с Иезекиилем. Если ты пойдешь со мной, мы сможем забрать детей. Мы можем вытащить их отсюда. Дать им жизнь Извне. Но я не могу спасти их в одиночку.

Бет дотронулась до запястья Агнес.

- Наверное, я всегда знала, что именно ты уйдешь. Ты сильная, Агнес. Та, у которой есть..., - ее горло сжалось при слове «судьба». - Это всегда была ты. Но я ничем не могу тебе помочь. Я сделала свой выбор. Моя жизнь здесь.

В глазах Агнес мелькнули растерянность и печаль.

Как они потеряли друг друга? Когда они успели так отдалиться?

Бет верила, что у нее не осталось никаких желаний, что она выплакала их все в этой самой ванной, но это было неправдой.

Внезапно ей стало невыносимо думать о том, что она выйдет замуж без Агнес. Без сестры церковь казалась бы пустой.

- Приходи на мою свадьбу, - попросила она. - Я хочу, чтобы там был кто-то, кто действительно знает меня.

Агнес поколебалась, потом покачала головой.

Сердце Бет забилось от ужаса.

«Боже мой, она собирается отказать мне даже в этом».

- Я не могу, мне нужно идти, пока не поздно.

Бет взмолилась:

- Я позабочусь, чтобы у тебя был шанс ускользнуть. В конце концов, это моя свадьба. - Она понизила голос. - Агнес, пожалуйста. Мне так страшно.

Агнес не сводила с нее глаз. Наконец она кивнула.

- Повернись. Я застегну тебя на все пуговицы.

- Значит, ты там будешь? - Она вытянула шею, чтобы встретиться взглядом с сестрой.

Агнес поморщилась.

- Конечно, буду. И ещё, Бет... - Её руки замерли.

Бет встретилась в зеркале взглядом с Агнес. Ее глаза были круглыми и черными - сплошь зрачки, а голова склонилась набок, словно она прислушивалась к какому-то звуку, которого больше никто не слышал. Воздух вокруг нее, казалось, почти мерцал, как жар над церковной дорогой в полдень.

«Нет. - Сердце Бет бешено колотилось в груди. - Ты все выдумываешь».

- Благословляю тебя, Бет Энн, - прошептала Агнес, вспоминая ее второе имя, имя их матери. - Да благословит тебя Бог в трудную минуту.

От этих слов у нее по спине побежали мурашки.

А затем Агнес - глаза ее все еще были мутными и странными, голова склонена вбок - поцеловала сестру в щеку.

Это было похоже на жгучий, электрический удар. Бет сделала дрожащий шаг назад, будто губы сестры обожгли ее.

Когда она снова посмотрела на Агнес, ее глаза прояснились.

- Что это было? - в панике спросила она. - Что ты сделала?

Агнес зажмурилась.

- О чем ты? У меня нет свадебного подарка. Но я хотела тебе кое-что подарить. Мне жаль, что это не... ну, ткань или фарфор, или что-то в этом роде. - Ее голос сорвался. - Но, пожалуйста, знай, что твоё имя всегда будет в моих молитвах.

Эти слова были такими искренними, что у Бет растаяли любые воспоминания о какой-то странности.

У Агнес всегда была забавная привычка наклонять голову, как будто она слушала какую-то таинственную песню. Потрясение, которое испытала Бет, когда сестра поцеловала ее, должно быть, было вызвано статическим электричеством, а ее темные, черные глаза, заполненные, казалось, лишь зрачками - всего лишь игрой света.

Все петли и пуговицы были застёгнуты.

Колокола пробили полночь, и Бет глубоко вздохнула, полная решимости встретить все, что может принести будущее.

Еще до рассвета она станет женой патриарха.

-21-

АГНЕС

Благодать в Вознесении. Благодать в очах Божьих.

- ПРОРОК ДЖЕЙКОБ РОЛЛИНЗ

Свадьба была проведена в какие-то десять минут.

Больше всего Агнес беспокоило то, что в церкви не было ни одного цветка… даже для гроба миссис Кинг. Бет ослепительно сияла в белом, она была вдвое красивее любой девушки, когда-либо выходившей замуж в Дед-Крике, но никто не заботился об этом, и никто не плакал, когда отец отдавал ее.

На этот раз их мать тоже была в церкви, но ее лицо было опухшим, а взгляд рассеянным. Узнала ли она вообще свое свадебное платье?

Не было даже торта.

Бет заслуживала лучшего. Гораздо лучше, чем это.

Но она хорошо держалась. Если бы Агнес не была так убита горем, она бы гордилась ей. Глядя на то, как Бет, подняв голову к алтарю, встретилась взглядом с Мэттью, едва заметно дрожа, она поняла, что у нее никогда не было причин скрывать свои секреты. Агнес готова была на все, лишь бы вернуться в ту ночь, когда сестра попросила рассказать ей правду, а она отказала.

«Как может ошибаться человек, Боже? Как я могла так ошибаться?»

После церемонии Пророк кратко произнес надгробную речь миссис Кинг, а затем, наконец, свое великое заявление. Вытянув руки под черной мантией, он походил на стервятника, объявляющего:

- Наконец-то Вознесение пришло!

Агнес ухватилась за деревянный край скамьи, готовясь.

Она поцелует детей на прощание, пряча слезы, и ускользнет вместе с Иезекиилем. Они побегут к трейлеру, схватят одежду и холодильник, а потом забирутся грузовик. Если повезет, они будут уже на полпути к Холдену, когда их хватятся.

Когда Вознесение грядет, кому какое дело, куда она ушла?

Она еще раз взглянула на своих братьев и сестер, пытаясь запомнить их лица.

Сэм напоминал ей стручковую фасоль, балансирующую на грани рывка роста. На висках у него уже появились прыщи. Он был полон взволнованной надежды. Он криво улыбнулся ей, затем игриво дернул Мэри за белокурую косу.

Близнецы, полуспавшие на скамьях, навалились друг на друга. Они были похожи на фарфоровые миниатюры - маленькие спящие фигурки. Она склонилась над их головами и с внезапным замиранием сердца поняла, что позже они даже не вспомнят ее последнего поцелуя… они просто слишком устали.

Отец крепко держал мать за руку, плечи его были напряжены. Он заставит свою жену войти в Храм, если понадобится.

Но Агнес не думала, что ему придется ее принуждать. Мать выглядела измученной. Потерянной. Ее волосы разметались. Она встретилась взглядом с Агнес. Может быть, в ее оцепеневшем лице таилась крохотная искорка интереса? Агнес никогда этого не узнает - если действительно хочет выжить.

Что же касается остальных верующих, то она оплакивала женщин и детей… особенно детей. Маленькие Херны, Джеймсоны и Кинги, которых она знала с рождения. Вскоре их будет тошнить от гнилостного воздуха, они изголодаются по свету и свежей пище. Но больше всего она боялась Магды, которая опиралась на плечо старшего брата, тяжело дыша даже в прохладном церковном воздухе.

Агнес сглотнула. Магда скоро заболеет и превратиться в окаменевшее и злобное создание, как та собака. Но верующие не знали этого, потому что не верили в болезнь. Только в добро и зло, демонов и ангелов.

Они были легкой добычей.

Она взяла Иезекииля за руку - не оглядывайся! - и они вместе направились к двери.

Она была заперта на засов. Заперта.

У Агнес беспомощно опустились руки.

- Что случилось? - спросил Иезекииль.

У Агнес не было слов. Только ужасное, замирающее чувство.

- Мы уходим сейчас, сегодня вечером. - Голос Пророка зазвенел, как тяжелый колокол. - Отцы присматривают за детьми, а мужья - за женами. Смотрите, чтобы они достигли Подземного Храма, ибо дьявол не дремлет...

Агнес медленно, со страхом обернулась. Пророк жестом привлек их внимание, но она могла думать только об Иезекииле. Как он выглядел в детстве, когда тянулся к ней из своей кроватки. Как она обещала всегда защищать его.

Как из-за ее глупости они встретятся лицом к лицу с гниющей тьмой.

-22-

АГНЕС

Для этого нас и выбрали. Жить,

в то время как грязные и окровавленные должны умереть.

- ПРОРОК ИЕРЕМИЯ РОЛЛИНЗ

Посреди ночи Агнес и Иезекииль стояли на поросшем травой холме на вершине лестницы, ведущей глубоко под землю. Их было двое в шеренге из трехсот человек, медленно спускающихся в Подземный Храм.

Агнес хотелось броситься бежать, но ноги налились свинцом, а мышцы стали невероятно тяжелыми и бесполезными. Она слышала, как дыхание Иезекииля отдавалось у нее в ушах, вместе со своим собственным.

Надежды на спасение больше не было.

Один за другим прихожане спускались по лестнице. Верные. Спокойные. Послушные.

Как бы она ни хотела, чтобы они открыли глаза, чтобы хоть раз увидеть все ясно, пока не стало слишком поздно, их взгляды были зеркально пустыми, зеркально яркими. Они были воспитаны, чтобы верить, что это их судьба, и что Бог защищает их, несмотря ни на что. Они были взращены, как скот, для этой бойни.

Несколько недель назад Агнес спустилась бы по этой лестнице, не задумываясь. Сегодня она была в ужасе.

Херны, Сайлсы и Кинги - за исключением уже умершей миссис Кинг - все хоронили себя заживо в общей могиле.

Семья Агнес была следующей в очереди, а Роллинсы и Джеймсоны замыкали шествие.

Она не нашла ни единого шанса убежать. Отец внимательно следил за своими детьми, когда они выходили из церкви, потому что Пророк предупреждал:

- Следите за маленькими, чтобы они не поддались слабости.

Неужели именно так закончится ее жизнь? А Иезекииль… без своего инсулина…

Дверь бункера была открыта прямо перед ней.

Отец спустился вниз, держа жену за шишковатый локоть и направляя ее вперед. Уже много лет Агнес не видела, чтобы они касались друг друга.

В тусклых, блуждающих глазах матери застыла покорность судьбе, но когда она заметила Агнес, то, казалось, проснулась.

- Бет, - прошипела она, путаясь в собственных дочерях. - Бет, что ты все еще здесь делаешь? - Она оттолкнула ее своими исхудалыми руками. - Убирайся, убирайся!

- Милая, - прошептал отец ей в волосы. - Успокойся.

И вместе они исчезли в темноте.

А потом Сэм...

- Ох, Сэм! - простонала она, глядя, как он храбро начинает свое долгожданное приключение, разрывая при этом душу Агнес. Ей хотелось сказать ему что-нибудь напоследок, но она не знала, что сказать.