7. Катрин. Реконструкция Кристалл-холла

Мередит дожидалась Катрин у входа. Заприметив новую знакомую, помахала рукой.

Спеша на занятия, девушки, обогнув главный корпус, свернули к непримечательному зданию из красного кирпича. Вывеска «Терапевтическое отделение» озвучивала его назначение.

Внутри было уютно: кресла для посетителей, ковровая дорожка, на подоконниках – цветы, на стенах – плакаты.

День прошёл спокойно. Однокашники проявляли дружелюбие, занятия увлекали. Шесть часов пролетели как одна минута.

– Поедем сегодня в Кристалл-холл? – спросила Катрин у Мередит.

Та кивнула:

– Когда Калхаун с Линдой договаривались отвести смету управляющему, я упросила их взять нас с собой.

После окончания занятий подруг уже ждали.

– К чему мне следует себя подготовить? – полюбопытствовала Катрин. – К груде камней?

– Ваше родовое гнездо выглядит элегантно даже несмотря на его старомодность, – заверила Линда. – Сами увидите.

– И мне можно будет войти внутрь?

– Можете ходить где угодно – дом принадлежит вам. Правда, осмотреть всё разом не получится. Кристалл-холл обширен, словно Лувр.

– Какая прелесть! – восхитилась Мередит. – Обожаю ходить в замки-музеи! Но у нас есть преимущество перед любым туристом. Мы не ограничены в своём любопытстве ни экскурсоводом, ни временем.

– Сейчас в доме работают несколько строительных бригад, – поведал Калхаун. – Пытаются спасти то, что можно. А что ремонту не подлежит, перестраивают заново.

– Дом без жильцов простоял более ста лет. Конечно, нужно немало труда, чтобы привести его в порядок. Но Кристалл-холл стоит того, – заверила Линда.

Катрин зябко обхватила руками собственные плечи:

– Он такой древний и величественный. Он меня пугает.

– Он всех пугает, – утешила Линда. – Но ты его полюбишь. Я знаю.

Настроение, царящее в машине, было лёгким.

Катрин даже и припомнить не могла, чтобы чувствовала себя так свободно с малознакомыми людьми.

– В доме провели электричество, – отчитывалась Линда. – Всё работает от новейших автономных генераторов. Поверьте, темнота нам больше не грозит. А призраки страшны лишь пока темно.

– Зато зомби прекрасно разгуливает при белом свете дня. У-у-у! – состроила жуткую гримаску Мередит, вытягивая перед собой руки, словно в надежде схватить неосторожного путника.

Катрин рассмеялась, увёртываясь от её объятий.

– Дом большой и запущенный, – продолжала Линда. – Но, когда мы придадим ему современный вид, наполним воздухом и светом, все призраки разбегутся.

Кристалл-холл зачаровал Катрин. Она не могла отвести взгляд от одновременно прекрасного, величественного и устрашающего в своём упадке, замка.

Огромные, разросшиеся и одичавшие вистерии поднимались перед входом. Их стволы подпирали и разрушали толстыми корнями некогда выложенную дорогими плитами дорожку. Скрюченные ветки, словно когти, цеплялись за балконы, переплетались так густо, что под кронами поселилась вечная влага.

Пахло болотом, мокрой землёй, гниющей травой и плесенью.

В лабиринтах листьев запоздало гудели пчёлы в бесплодных попытках отыскать сладкий нектар.

Плетущиеся растения, ещё совсем недавно обвивающие колонны, сорвали и разбросали у входа, они издавали настолько тяжёлый аромат, что, не удержавшись, Катрин несколько раз чихнула, пока поднималась по лестнице.

Помещение, в которое они вошли, было нереальным.

– Что это? – сорвалось с губ Катрин.

– Сердце Кристалл-Холла, – ответила Линда. – Хрустальный Зал.

Создавалось впечатление, будто они попали в царство льдин, воды, лунного камня или хрусталя – красота, но красота ледяная.

Стоя под высоким куполом, рассеивающим, преломляющим свет, Катрин чувствовала себя ничтожной, словно пылинка.

За очередными раздвижными дверями находилось новое помещение.

– Оранжерея, – прокомментировала Линда.

Зелень разрастись не успела, но было видно, что дизайнер потрудился на славу.

Можно только представить, какое наслаждение будет находиться в этом оазисе в середине зимы, когда вокруг лягут снежные сугробы.

У Катрин не находилось слов, чтобы описать восхищения.

– Нужно будет показать это место Ирис. Она обожает цветы, – только и сказала она.

– Пошли наверх? – с энтузиазмом подхватила её под руку Мередит. – Посмотрим, что там?

Мередит толкала двери одну за другой. Катрин следовала за ней.

В спальнях мебель уже стояла на своих местах, но под чехлами.

В широкой серой горе легко угадывалась двуспальную кровать. На стене висели большие старинные часы, правда, они не показывали времени – стрелки остановились.

В тех комнатах, где ремонт сделать ещё не успели, создавалось впечатление, будто на машине времени унёсся в далёкое прошлое: кровати со столбиками, отстающие от стен обои со старомодными розами в медальонах, пустые пасти каминов.

В распахнутом гардеробе висели почти истлевшие мужские костюмы.

Потянув на себя верхний ящик комода, Катрин удивилась тому, с какой лёгкостью тот поддался.

На полке лежала горкой стопка тончайших белых рубашек. А это – шейные платки, воздушные и лёгкие. Наверное, баснословно дорогие?

Почему они так и сгнили тут без дела?

В дальней спальне штукатуры отдирали со стен старые обои. Прибором для отпаривания, слой за слоем, снимали, обнажая штукатурку.

Монотонный шум будил в душе Катрин беспокойство. Казалось, будто она слышит чьи-то голоса. Кто-то смеялся, болтал друг с другом, настойчиво шептал…

Аппарат смолк.

Голоса резко затихли.

– Тут кажется какая-то фигнюлина? – озадаченно почесал затылок детина.

– Где? – откликнулся напарник.

– Не желаете взглянуть? – обернулся один из рабочих к Мередит. – А мы пока перекурим.

Приблизившись к обнажённому участку стены, девушки смогли рассмотреть на ней тусклое изображение Христалл-Холла. Сиреневых птиц, порхающих над миниатюрными цветами. Круглую луну, окружённую россыпью звёзд, на которых до сих пор сохранились частички серебра.

– Тут вроде замок?

– Где?

– Нарисован поверх потайной дверцы. Видишь? Ура! Я нашла тайник твоих предков! – захлопала в ладоши Мередит.

Склонившись, Катрин тоже удалось рассмотреть швы на штукатурке.

Она огляделась в поисках чего-то острого, чем можно было бы поддеть край.

Мередит деловито протянула отвёртку, с помощью которой тайник легко поддался.

– Что там?

– Какие-то вещи. Украшение, похожее на чётки. Вроде, жемчуг? И, кажется, книга. Переплёт странный. Белая кожа. Ой, Мередит! Ты только погляди? Это просто прелесть! – продемонстрировала Катрин новую находку.

На подставке были закреплены две куклы.

– Похоже на фарфоровые, – выдохнула Мередит.

Фигурки имели подвижные суставы, позволяющие изменять положение их тела, но сами куклы были жестко фиксированы в одной позе.

Черноволосый юноша с капризным личиком Нарцисса стоял на коленях, удерживая в руках на весу белокурую девушку с длинными золотистыми волосами.

Личики куколок были повернуты друг к другу и, если Катрин правильно понимала задумку художника, изображали страсть и нежность настолько, насколько это можно изобразить на бесчувственных кукольных личиках.

– Почему на девушке мужская одежда? – удивилась Катрин. – В те времена женщины носили кринолины, а не белые рубашки с черными брюками.

– Потому что это не девочка. Это – мальчик, – фыркнула Мередит.

– Быть не может. Мальчики в девятнадцатом веке не носили косу до пояса. Да и мальчики в такой позе это… непристойно.

– Непристойно. Но ведь бывает же, – хихикнула Мередит.

– В пуританском 19-м веке?

– В пуританском 19 веке! Сама же видишь? Технология изготовления куколок, кстати, похоже на BJD. Такие куклы и для наших дней удовольствие не из дешёвых, а уж по тем временам суммы на них наверняка были просто космические.

Катрин приметила надпись на оборотной стороне подставки: «Любимому брату Альберту от любящей сестры на память о бессмертной мужской дружбе».

– Мужская дружба? – фыркнула Мередит. – Я её как-то иначе себе представляла.

– И я, – Катрин с отвращением отодвинула от себя раритетную игрушку. – Пойдём дальше?

Прежде чем покинуть комнату, она бережно сложила все находки в безразмерную сумочку.

Так уж утроены все дамские сумочки, что при желании в них можно запихнуть всё что угодно. Зачастую глядя на размеры женских ридикюлей никогда даже и не подумаешь, насколько они на деле вместительны.

 

В столовой на первом этаже, в отлично сохранившихся горках, Мередит заприметила целую коллекцию фарфора и старинного серебра:

– Как такое богатство оставалось без присмотра? И как его до сих пор не растащили?

Какое-то время подруги любовались спрятанными за стеклянными дверцами хрустальными бокалами, на блюдца, тарелки из освинцованного стекла.

– Всё отлично сохранилось, – подвела итог осмотру Катрин. – Стоит лишь приложить немного усилий и вновь засверкает в былом великолепии.

Они нашли Линду в библиотеке. Та разговаривала с главным менеджером, принимая отчёт.

– Как вы могли сами убедиться, мисс Филт, фундамент здания в прекрасном состоянии. Ребята славно поработали за эти недели: ни следа не осталось от былых потёков и пятен сырости. Я лично перепроверил окна и двери после того, как их поменяли – отлично открываются и закрываются. Стены в доме сложены из первосортного кирпича. Но я уже говорил вам – всё это смешение стилей выглядит дико. Эти чугунные решётки, колонны? Не кажется ли вам, что имеет смысл привести всё в единую систему?

– Согласна, – кивнула Линда, потирая в рассеянности висок. – Это было бы разумно, но не я здесь заказываю музыку. Госпожа Синтия ясно дала понять, в каком направлении двигаться. Не будем проявлять ненужную инициативу.

Толкнув перед собой дверцу, Катрин шагнула на террасу, окаймляющую дом с внутренней стороны:

– Не знала, что из дома есть ещё один выход.