Глава 13

Дарик проснулся в эйфории от проведённой с Рейн ночи. Наконец-то они вместе. Всё, чего он хотел и в чём нуждался, было в пределах досягаемости. Даже ведьму с Кургана оказалось проще найти, чем они думали. Она оказалась их ровесницей, не безумной и полной желания помочь. Стройная женщина с розовыми щеками и тёмными волосами уже ждала их. Она училась магии у колдуна, который нашёл Рейн в Верхнем Эше. Вместе с наставником они обнаружили способ, как снять проклятие.

Ведьма пригласила их в дом — один из больших зелёных курганов вблизи Котла Брэйлиан — и когда они сели за стол, Дарика стал мучить вопрос, будет ли Рейн в конечном итоге страдать от ужасных последствий использования магии. Она никогда об этом не упоминала и, казалось, не переживала на сей счёт, но с другой стороны, она скрывала от него свою силу до недавних пор. Хотя Дарик и так догадывался об её существовании, просто не представлял всех масштабов. А теперь, узнав, не мог перестать думать о помутнении рассудка, от которого в конечном итоге страдали все маги.

Дарик взглянул на Рейн. Она рассказывала об их скитаниях жадно ловившей каждое слово ведьме. Колдовство Рейн не нуждалось в словах или ингредиентах. Оно было частью её сущности. Он надеялся, что это повлияет на ситуацию.

Пока Рейн говорила, Дарик выложил собранные ими элементы. Моквид начал увядать, но тем не менее не засох, и кровавые камни тускло поблескивали в слабом свете, проникающем через открытую дверь. Опрятный, но строгий дом. И как им показалось, здесь очень холодно зимой. Он не видел следов древней культуры, построившей эти курганы в качестве усыпальниц. Время или ведьма очистили это место от костей и некогда обитавших здесь призраков.

— Я рада, что вы послушались моего наставника и пришли ко мне, — сказала ведьма с Кургана. — Большинство людей обходили бы его десятой дорогой. Вы так не поступили, и за это мы все будим вечно вам благодарны.

— Мы нашли и принесли всё, что сказал ваш учитель, — промолвил Дарик. — Вы — последний кусочек головоломки.

Она протянула руку и благоговейно коснулась бесценных кристаллов.

— Кровавые камни. Проклятие сильно, но Кровь Брэйлиан сильнее. Вам удалось раздобыть два кристалла. — Она окинула их оценивающим взглядом, словно догадывалась, через что их заставила пройти своими чарами ведьма с Пещер.

— А моквид? — спросила Рейн. — Нам неизвестно о его предназначении.

— Моквид в сочетании с другими разрушающими проклятие элементами покажет лицо наславшего на королевство беды. — Она повернулась к Дарику. — Вы наконец узнаете, кто вас проклял.

— Меня? — Он нахмурился. — Леден прокляли, заставив весну обходить нас стороной.

— В данном случае, вы и Леден — синонимы. Но вы ошибаетесь, вас, принц, прокляли в младенчестве. Я вижу по вашей ауре.

Первоначальное замешательство Дарика быстро сменилось яростью. Он знал, кто посетил Леден вскоре после его рождения. Хладнокровная королева посмотрела на его колыбель со змеиной улыбкой и наслала проклятие.

— Это сделала Илланна Нейтхолл. — Он стиснул в ярости кулаки. — А потом она медленно истощила богатства и ресурсы Ледена, пока казна не оскудела, как и почва, и у нас не осталось иного варианта, кроме... брака.

Он посмотрел на Рейн и увидел в её глазах отражение собственного ужаса.

— Астрея всего на шесть месяцев старше тебя. — Рейн побледнела, даже губы стали отливать синевой. — Её мать спланировала всё с самого начала!

— А кто ещё? Она иссушала наше королевство в обмен на воду и хлеб. За бесценок купила рудники орина. Забрала наше богатство. И когда у нас не осталось иного выбора, устроила брак, который обеспечит её внуков двумя королевствами, но одним родовым именем — Нейтхолл. — Дарик горько усмехнулся. — Раана поплатится за это.

Рейн накрыла ладонью его ледяную руку и сжала.

— Сначала, Дарик, давай снимем проклятие.

Прикосновение её руки вывело его из оцепенения и заставило расставить приоритеты. Снять проклятие. Обвенчаться с Рейн. Дать Илланне Нейтхолл то, чего та заслуживает.

— Скажите, что нам делать, — обратился он к ведьме со стальными нотками в голосе. Скоро Раана почувствует остриё его клинка.

— Мы берём и несём кровавые камни и моквид к Котлу Брэйлиан и кладём их на камень в Кругу таким образом. — Ведьма разложила фигуры на столе, чтобы продемонстрировать расположение, повернув Кровь Брэйлиан острыми концами и положив на них моквид. — Однако шестнадцать камней составляют большую изогнутую границу Котла. Каждый из них служит своей цели и одной общей меж ними. Камень, служивший ещё две луны для разрушения проклятия, сегодня может оказаться иным. Мне придётся выполнить сложный ритуал, чтобы открыть тот, который в настоящее время связан с проклятиями.

Дарик кивнул.

— Я вознагражу вас за усилия.

Ведьма с Кургана странно улыбнулась.

— Я привязана к земле, на которой живу. Я делаю это для Ледена.

Дарик мог это понять, но всё же планировал сделать её подземный дом более удобным, насколько это в его силах.

— А когда всё будет установлено правильно, мы объясним Брэйлиан о наложенных чарах и попросим разрушить их? — спросила Рейн.

— Вроде на первый взгляд всё просто. — Ведьма перевела взгляд с одного на другого. Глаза цвета земли и травы внезапно стали затравленными. — Если Брэйлиан услышит вас, огонь вырвется из Котла. Тогда вы должны произнести слова, которые...

— Нам они известны, — перебила Рейн. — Мы знаем сопроводительную фразу наших подношений.

Дарик озадаченно посмотрел на неё. Обычно вежливая Рейн не перебивала людей, хотя он видел, что колдовские речи ей неприятны. Рейн вздрогнула, и Дарик притянул её к себе, стремясь утешить.

Ведьма с Кургана смотрела на них с непроницаемым и, возможно, немного грустным выражением лица, и Дарик начал подозревать, что его держат в неведении относительно чего-то важного. Хотя полной уверенности не было. В его мыслях ещё кипел гнев на Илланну Нейтхолл, и ярость, возможно, затуманивала рассудок.

Ведьма перевела взгляд на открытую дверь и лес за ней.

— Кто же тогда их произнесёт? Кто будет преподносить подношение?

Рейн поджала губы и посмотрела на него.

— Исми долунди вейтен крив. — Дарик пробормотал слова, которым она научила его вчера, чтобы Рейн не пришлось их произносить. — Он скривил губы. — Отчего они такие неприятные?

— Вся магия отдаёт душком, — ответила ведьма. — Вот почему в конце концов она гниёт.

Дарик не собирался становиться колдуном или поддаваться их проклятию — и ему хотелось знать мнение Рейн о странных словах.

— Рейн?

— Да. — Она отвернулась от него. — Для меня они тоже отвратительны на вкус.

Рейн прожила свой последний день как человек и не знала, что с ней сделает Брэйлиан. Её единственным сожалением и страхом, из-за которого сжималось и болело сердце, была потеря Дарика. Но она всей своей душой любила его и была любима в ответ. Может ли женщина желать большего или лучшего?

Она познала радость, страх, волнение, печаль, привязанность, желание. Рейн стала цельной личностью, просто не была ещё готова покинуть этот мир.

А Дарик... как он будет жить дальше? В нём столько страсти, которая легко может обернутся яростью и отчаянием.

Котёл Брэйлиан — не чуждое для неё место. Когда-то она жила там. И отдавала дань уважения великой богини извне, наблюдая, как стихии извиваются вокруг Круга, когда она вместе с приёмной семьёй молилась здесь. Для жителей Ледена это место поклонения в благоговении, страхе, надежде и трудностях. Последние пятнадцать лет она ничем не отличалась от тех, кто просил благословения у Брэйлиан.

Сегодня был спокойный день для стихий и Котла. Рейн и Дарик держались позади, пока ведьма с Кургана занималась таинственным ритуалом, выясняя, какой из камней, образующих широкий круг, содержит ключ к разрушению проклятий. Дарик держал необходимые ингредиенты, и Рейн стояла рядом с ним, жалея больше всего на свете об ещё одной ночи, когда они могли бы ласкать, касаться и нежиться в объятиях друг друга.

Наконец, ведьма отошла от Котла и указала дрожащей рукой на камень, который внезапно запульсировал тьмой.

— Вот он, — промолвила она усталым и тоненьким, как тростинка, голосом. Спотыкаясь, она подошла к большому дереву и еле живая привалилась к нему. На их глазах кожа ведьмы стала пепельной. Казалось, та состарилась на десять лет. Седина запорошила голову, и Рейн осознала, что ведьма пожертвовала большим, чем они подозревали.

Возможно, она как и Рейн знала, чего ей это будет стоить, и всё же решила идти до конца.

Явно обеспокоенный состоянием ведьмы Дарик скинул с себя плащ и укутал её. Истощённая долгим и напряжённым ритуалом колдунья не шевелилась.

Рейн с Дариком вместе подошли к Котлу. Когда они добрались до нужного камня, она повернулась к нему и нежно коснулась любимого лица.

— Поцелуй, — прошептала она с дрогнувшим сердцем. — На удачу.

Дарик нежно притянул её к себе. Припал губами к её устам, и Рейн прильнула к нему с дикой яростью. Поцелуй стал более глубоким, немного неистовым, и она испугалась, что невольно выдаст своё отчаяние. Она обманывала его, и, вероятно, он никогда её не простит. Но весна снова придёт в Леден. Дарик не женится на Астрее, накажет Раану и снова сделает Леден самым могущественным королевством на континенте.

Дарик отстранился слишком быстро, его глаза сверкали смесью желания и решимости.

— Ты выйдешь за меня замуж, Рейн? Как только мы вернёмся в Эш? — Он снова поцеловал её, на этот раз быстро и крепко. — Пожалуйста, скажи, что ты никогда меня не покинешь.

Вместо эйфории, к горлу подкатила тошнота.

— Ничто не сделает меня более счастливой, чем быть всегда твоей. Я люблю тебя, Дарик, — ответила она, тщательно подбирая слова.

Улыбаясь, он откинул назад упавшие ей на лицо волосы.