Глава 11

В зале Совета воцарилась ошеломленная тишина, пока капитан Андерсон демонстрировал кадры записи со своего шлемофона о нападении ганглианцев и неэффективности их оружия против них.

— Это действительно произошло? — спросил азиатский лидер, и по тону его голоса Триша поняла, что он надеется, что ответ будет отрицательным.

— Так оно и было, канцлер Нгуен, — Андерсон встал по стойке смирно, когда обратился к тому. — Если бы не мастерство воина Улла, мы все были бы мертвы, и кто знает, что случилось бы с теми семьями в лесу.

— А наше более мощное оружие будет успешным? — этот вопрос исходил от Европейского канцлера.

— Я не знаю, канцлер Смит.

— Это можно узнать лишь только если атаковать ганглианцев до того, как они снова исчезнут, — прорычал Улл, пока Триша переводила. — А сейчас вы даже не можете обнаружить их входящими в вашу атмосферу, не говоря уже о том, чтобы знать, где они приземлятся.

— Именно это вы и предлагаете, — возразил канцлер Смит.

— Нет, мы предлагаем сделать так, чтобы они никогда больше не приближались к вашей планете.

— В обмен на то, что мы передадим вам наших женщин, — ответил президент Очоа.

— В обмен на добровольное желание женщин присоединиться к торнианским мужчинам, — уточнил Улл.

— Есть еще кое-что, что вы должны увидеть, — тихо, но твердо вмешался капитан Андерсон.

Триша отвернулась, когда капитан Андерсон передал запись сержанту Галлахеру, лежащему на земле, показывая его ужасные раны. Она оглянулась только тогда, когда услышала удивленные вздохи, когда они увидели, что раны Галлахера чудесным образом зажили.

— Мы, конечно, готовы включить и передачу медицинских технологий в наши переговоры, если вы пожелаете, — хотя Император и не давал на это разрешения, Улл знал, что тот согласится. В конце концов, регенераторы были обычным делом в остальных известных вселенных.

— Устройство, которое вылечило сержанта Галлахера, это тот же самый регенератор, о котором вы говорили мне раньше? — спросил президент Гарсия. — Тот самый, которым пользовались все похищенные?

— Нет, это был портативный регенератор. Им снабжены все воины, особенно отправляющиеся в бой. Он быстро залечивает опасные для жизни раны, если нет возможности добраться до стационарного регенерационного блока.

— Мы могли бы также получить и их? — брови Триши слегка сошлись на переносице от тщательно подобранных слов ее тио. Она очень хорошо знала его. Сейчас что-то происходило. Нечто важное.

— Уверен, что Император не будет возражать.

— Очень хорошо, — Аарон оглядел комнату, затем снова посмотрел на Улла, получив кивки от других лидеров, и продолжил: — Спасибо тебе, воин Улл. Ты дал нам много поводов для размышлений и обсуждения. Мы встретимся снова завтра, после того как ты доставишь следующую группу похищенных.

Улл кивнул, но, когда он повернулся, чтобы уйти, капитан Андерсон встал перед ним и протянул руку.

— Мои люди и я в долгу перед тобой.

Уллу не нужно было понимать слова другого мужчины, чтобы понять, что он говорит. Протянув руку, он сжал предплечье мужчины чуть ниже локтя, как сделал бы любой достойный уважения брат-воин, и он действительно уважал этого мужчину. Когда он понял, насколько они превосходят друг друга, он не запаниковал. Он продолжал сражаться, и из-за этого они все были живы.

Разница в захватах на мгновение удивила Андерсона, но он тут же понял, что ему нравится, как этот торнианец признал в нем воина, равного себе. Казалось, это был более сильный, более обязывающий акт.

* * *

Улл стоял у дверей каюты Триши, держа в руках поднос с едой. Только миновав столовую, он понял, что Триша ничего не ела с тех пор, как они покинули «Искатель» сегодня утром.

Богиня, как же он не понял этого раньше? Тот факт, что они встречались с земным советом, а потом сражались с ганглианцами, не был оправданием. Благополучие Триши всегда должно быть на первом месте. Неудивительно, что на обратном пути она вела себя так тихо. А потом предпочла пойти прямо в свою каюту, вместо того чтобы сначала встретиться с оставшимися бывшими пленниками.

Если бы она была торнианкой, то отсутствие его заботы и внимания никогда бы не было допущено. Торнианка уже бы кричала и вопила, заставляя его дорого заплатить за сою оплошность, скорее всего, отказываясь помогать ему в дальнейших переговорах. Но не его Триша, и именно так он начинал думать о ней. Как о своей. Сможет ли он завоевать ее любовь, если не смог завоевать любовь ни одной другой женщины, ни земной, ни торнианской? Она уже охотно поцеловала его. Сможет ли он убедить ее присоединиться к нему? Вернуться с ним на Бетельгейзе и стать его леди? Быть только его?

Был только один способ выяснить это.

С этой мыслью он поставил поднос на одну руку и постучал.

* * *

Триша не обратила внимания на то, как дрожала ее рука, когда она принимала лекарство, которое ей прописал врач. Он подчеркивал, что ей нужно принимать его последовательно три раза в день, чтобы замедлить прогрессирование болезни. Но она забыла о пузырьке, стоявшем на «Искателе». Ее врач также подчеркнул, что также ей необходимо регулярно есть и достаточно спать. Она издала невеселый смешок, зная, что ничего из этого не произойдет, пока эти переговоры не закончатся. Итак, без лекарств и без еды, к тому времени, когда они вернулись на «Искатель», ее симптомы вернулись, и это было все, что она могла сделать, чтобы добраться до своей каюты незаметно для Улла.

Теперь ей нужно было лечь, дать лекарствам подействовать, а потом пойти и поесть. После этого ей нужно было встретиться с другими похищенными, чтобы поведать им о происходящем. Может быть, потом тогда она сможет немного поспать.

Выйдя из уборной, она остановилась, когда кто-то постучал в ее дверь. Вздохнув, она расправила плечи и заставила себя расслабиться. Когда дверь скользнула в сторону, ее глаза распахнулись от того, что она увидела.

— Можно мне войти?

— Что… О! Да, конечно, — отступив назад, она позволила Уллу войти с большим подносом, который он держал в руках. — А это еще что такое?

— Последняя трапеза, — сказал он ей, двигаясь, чтобы поставить поднос на стол.

— Последняя трапеза? — Триша не могла поверить, что Улл сделал что-то подобное.

— Да. Я вдруг понял, что из-за всего, что произошло сегодня, о тебе никто не позаботился.

— Я завтракала… то есть ела утром.

— Это было много часов назад. Я бы никогда не позволил тебе снова предстать перед Советом, пока ты не поешь.

— Не позволил бы?

Улл совершенно не обратил внимания на ледяной тон ее голоса.

— Да. Ты же — женщина. Ваши потребности всегда будут преобладать над чьими-либо еще, включая ваш совет.

— В Совете есть женщины, — напомнила она ему.

— Они меня не касаются. Только ты, — взгляд Улла поймал ее, его серые глаза засверкали.

Это заставило ее задуматься. Когда в последний раз ее потребности были у кого-то на первом месте? О, она знала, что ее мама ставила потребности Триши на первое место, когда та была маленькой, но как одинокая мама, в сутках было не так уж много часов. Ее мама должна была работать, чтобы закончить обучение в школе. Военные льготы, которые она получила после смерти отца, предоставлялись и до сих пор. После этого были долгие часы, которые она потратила на то, чтобы получить место профессора, чтобы обеспечить лучшую жизнь для своей дочери. Триша никогда не чувствовала себя обделенной или покинутой, но она также всегда знала, что у ее мамы есть и другие обязанности, которые иногда должны быть приоритетными. Потом ее мама заболела, и их роли поменялись местами.

Улл, казалось, говорил, что для него она всегда будет на первом месте. Было ли это правдой, или он вообще говорил обо всех женщинах?

— А что ты принес? — спросила она, и фантастический аромат вырвал ее из раздумий. Подойдя к Уллу, она окинула взглядом груду контейнеров, которые он только что открыл.

— Всего понемногу, поскольку я не знал, что именно тебе понравится. Тут сицин, — он указал на контейнер. — Я думаю, что это похоже на то, что вы называете курицей, — он описал еще несколько мясных блюд, а также разнообразные торнианские фрукты и овощи. Некоторые из них выглядели странно, но она никогда не была разборчивой в еде.

— Здесь слишком много всего для одной меня. Не желаешь ли присоединиться ко мне? Ты ведь тоже еще ничего не ел, правда?

— Ты хочешь разделить со мной трапезу?

Триша не до конца поняла, что услышала в его голосе.

— Да, если это делается в торнианском обществе… Ну, мужчины и женщины едят вместе?

— Это большая редкость, — Улл выдвинул для нее стул, как только наконец заговорил.

— Но ведь такое случается?

— Да. До недавнего времени так было в основном между мужчинами и женщинами, прежде чем они соединялись, но теперь многие семьи начинают разделять трапезу между собой. — Улл обошел вокруг стола и сел напротив нее. Ему хотелось увидеть ее реакцию на то, что он скажет дальше. — Я даже слышал, что Король Грим и его семья теперь еженедельно едят вместе со своими воинами. Так же мой брат и его леди тоже едят вместе с моими родителями.

— На Земле принято, чтобы семьи ели вместе, а иногда и с гостями, — в этот момент у нее громко заурчало в животе, и девушка смущенно посмотрела на него. — Пожалуй, нам лучше поесть. Что я должна попробовать в первую очередь?

— Ты позволишь мне сделать выбор?

— В этом смысле? Да, в конце концов, это же еда из вашего мира.

Улл медленно начал наполнять тарелку всеми своими любимыми блюдами, рассказывая ей, что это такое и каково оно на вкус. Там были нежные ломтики сицина, несколько толстых хрустящих кусочков раштара, терпкие ягоды эндари и маленькие кусочки хлеба, пропитанные хунаджей.

— Спасибо, — сказала она, забирая у него тарелку, но есть не стала.

— Почему ты ничего не ешь?

— Я просто жду, когда ты наполнишь свою тарелку.