— Я — единственная, кто провел какое-то время с торнианцами, и как представитель, назначенный президентом Гарсией, я хочу напомнить этому уважаемому Совету, что не так уж давно в нашем прошлом другие уважали земных женщин только из-за их социального статуса или того, за кого они были замужем. Наше общество изменилось, и я верю, судя по тому, что только что сказал воин Улл, что торнианское общество тоже может измениться. Это уже началось, благодаря влиянию земных женщин.

— Любой претендент должен быть осведомлен об этой разнице.

— Конечно, канцлер Смит.

* * *

— Представитель Берк, одну минуту, пожалуйста.

Триша повернулась по просьбе своего тио и подождала, пока он догонит ее и Улла.

— Конечно, господин президент.

— Наедине, если можно? — произнес президент по-торниански, чтобы Улл мог его понять.

— Я подожду тебя в шаттле, — сказал ей Улл и пошел дальше по коридору.

— Мой офис находится в этой стороне, — Аарон жестом указал на другой коридор, и с телохранителями впереди и позади них они молча двинулись туда. Оказавшись там, один из охранников открыл им дверь, затем закрыл ее и оставил их одних.

Триша обвела взглядом комнату, рассматривая плюшевые ковры, теплые деревянные стены и сдержанную роскошь, которая, хотя и подходила для президента Соединенных Штатов, удивила ее.

— Как давно этот объект находился в стадии разработки?

— С тех пор, как меня впервые избрали.

— Итак, ты знаешь, что страны Северной Америки собирались объединиться в Совет уже почти четыре года? — она направилась к стульям, стоявшим напротив стола, но он мягко взял ее за локоть и подвел к кушетке у стены.

— Не всей страны, только Канада, Мексика и Соединенные Штаты. Остальные обеспокоены тем, что их голоса будут не восприняты тремя такими большими странами. Могу я предложить тебе что-нибудь выпить?

— Воды, пожалуйста, — сказала она, присаживаясь. — Но у каждой страны будет равный голос. Так было и в любом другом Совете, так почему же эти другие страны думают, что все будет по-другому?

— Об это неоднократно уже говорилось, но все безрезультатно. — Он подошел к мини-холодильнику, искусно спрятанному в одном из шкафов, и вытащил две бутылки. Вернувшись, он протянул ей одну из них и сел рядом. — Перемены требуют времени, и они рассматривают возможность создания Центральноамериканского Совета. Они чувствуют, что он будет лучше отражать их желания и убеждения.

— Это их право, — взяв бутылку, она открутила крышку и сделала столь необходимый глоток.

— Так оно и есть. А теперь довольно об этом. Расскажи мне, как у тебя дела. Честно. С тобой все в порядке?

— Что ты имеешь в виду? — она не поняла вопроса. И почему он спрашивал? Он ведь просто не мог знать о ее секрете. — Я в полном порядке.

— Послушай, я знаю, как тяжело далось для тебя исчезновение Лизы и ее детей. А теперь происходит все это. Возможно, я ошибся, выбрав тебя в качестве представителя Земли.

— При всем моем уважении, тио, ты выбрал не меня, а Лизу. И я не собираюсь снова подводить ее.

— Ты похудела и плохо спишь, — он протянул руку и осторожно провел большим пальцем по едва заметному темному следу под глазом.

— Просто нужно время, чтобы привыкнуть спать на космическом корабле и есть инопланетную пищу. — Слава Богу, именно об этом он и говорил. Она не была готова открыть ему правду о своем состоянии, особенно учитывая все остальное.

— Ну, к счастью, это будет последняя ночь, когда тебе придется это сделать.

Опустив руку, он открыл свою бутылку.

— Почему? — она смущенно посмотрела на него, когда он сделал большой глоток. — О чем ты говоришь?

— Послезавтра все наши люди вернутся на планету, — сказал он ей, завинчивая крышку своей бутылки. — Значит, у тебя не будет причин возвращаться на «Искатель». Воин Улл и министр Раскин могут путешествовать туда и обратно в одиночку.

— Я… наверное, я этого не понимала. Как представитель Земли, я просто предполагала, что должна быть легко доступна как Уллу, так и Якобу. Это означало, что я останусь на «Искателе».

— Нет, я хочу, чтобы ты была на планете.

— Если ты и другие мировые лидеры решите, что так будет лучше, то, конечно, я так и поступлю.

— Это мое решение, Триша.

— А что ты однажды сказал маме и мне насчет выбора политической жизни? Что, служа на благо народа иногда приходится принимать решения, которые не всегда отвечают твоим собственным интересам. Это одна из причин, почему ты сказал, что никогда не женишься. Ты же не хочешь, чтобы женщина, которую ты любишь, всегда была на втором месте.

Глаза Аарона расширились от изумления.

— Это было больше пятнадцати лет назад. Я не могу поверить, что ты помнишь это.

— Это застряло у меня в голове. В предвыборные годы тебя часто спрашивали, не обручен ли ты с женщиной, с которой встречался в то время. Сейчас, возможно, настанет один из тех моментов, тио, когда то, что лучше для людей Земли, не будет лучше и для тебя.

— Я обещал твоей маме, что всегда буду оберегать тебя.

— Я знаю, но правда состоит в том, что ни одна женщина на Земле не будет в безопасности, если мы не остановим ганглианцев, а мы не можем сделать это без помощи торнианцев и кализианцев.

— Мне это известно. Я просто очень люблю тебя, Триша.

— Я тоже люблю тебя, тио.