— Чему ты улыбаешься? — поинтересовался Кира.
— Представляю, что скажет твоя мама, если мы сообщим ей, что покупаем дом вместе.
Кира простонал.
— Достаточно признаться в покупке нового дивана. — Он взглянул на меня слегка обеспокоенно. — Я серьёзно. Она подберёт свадебные приглашения к завтрашнему вечеру.
Я рассмеялся.
— И цветовую тему.
Кира выгнул бровь.
— У свадеб есть цветовые темы?
Я похлопал его по ноге и щёлкнул языком.
— Если ты этого не знаешь, то Анна разочаруется в твоей гейскости. Она же захочет совета от своего лучшего друга-гея.
Кира красиво приподнял уголки губ.
— Она хорошо меня знает.
Я вновь засмеялся.
— Ага, точно. В любом случае, будет неплохой опыт для тебя, прежде чем придётся пережить то же самое с твоей мамой.
Кира подскочил и оседлал мои колени, схватив меня за руки и прижав к дивану.
— Если мне придётся пройти через это дерьмо, то и тебе тоже.
Я хохотал над ним, поэтому он начал меня щекотать. Что привело к борьбе. Из-за которой мы разлеглись на диване, игриво сражаясь за превосходство. Что, в итоге, закончилось в виде потного и удовлетворённого беспорядка в постели.
От моего внимания не ускользнуло то, что мы обсуждали нашу собственную предполагаемую свадьбу не в категории «что, если», а в категории «когда». Как и то, что ни один из нас не противился идее.
Той ночью, в объятиях Киры, я спал словно младенец. Кажется, впервые за много месяцев.
* * * *
Мы оказались в мебельном магазине к открытию. Более или менее обсудили бюджет, но не говорили о предпочтениях. Я сразу направился к угловым гарнитурам, полагая, что размер подойдёт нам обоим. Но Кира хотел кожаный диван с встроенными откидывающимися спинками, не придавая значения тому, насколько это странно.
Консультант наблюдал за нашим спором минут двадцать, прежде чем заговорил.
— На самом деле у нас есть кожаные гарнитуры с откидывающимися спинками. — Казалось, мы его пугали. — Они в том отделе. — Консультант указал в дальний угол. — Это самый высокий ценник по рынку…
Кира уставился на него.
— Почему вы сразу не сказали?
Консультант посмотрел на нас обоих. Мы были выше его почти на тридцать сантиметров, очевидно гораздо более спортивные и мускулистые. Потом я вспомнил о подбитом и оцарапанном глазе. Должно быть, мы выглядели устрашающе.
— Мы можем на них взглянуть? — спросил я с улыбкой и взял Киру за руку. Пока консультант вёл нас вперёд, я прошептал Кире. — Думаю, мы его испугали.
Он закатил глаза.
— Что ж, если бы ты просто с самого начала согласился со мной, мы бы сэкономили кучу времени.
Я обхватил рукой его талию.
— И какое же в этом веселье?
Консультант остановился и обернулся проверить, шли ли мы следом. Он уставился на то, как я прижался к Кире в объятии, в противовес ранее продемонстрированному едкому спору. Я улыбнулся и бросил взгляд на Киру, но тот отвлёкся на что-то. И ухмылялся.
Там стоял шоколадно-коричневый кожаный угловой гарнитур, со встроенными откидывающимися спинками, как гласила табличка. Кира подошёл, присел на мягкую верхнюю подушку и расплылся в улыбке. Потом он практически подполз к краю, нажал какую-то кнопку. Выдвинулась подставка для ног, а спинка сидения отклонилась. Кира удовлетворённо вздохнул. От его улыбки у меня в груди потеплело.
Кого заботит бюджет? Если Кира будет мне так улыбаться, я куплю ему Луну. Я взглянул на консультанта.
— Мы возьмём.
— Он стоит шесть тысяч долларов, — вставил парень.
Я усмехнулся, слегка раздражённый его отношением.
— Я сказал, мы берём. — И потом, из-за того, что парень вёл себя как козёл, добавил: — Оплатим наличными.
Консультант убежал оформлять документы или типа того. Кира похлопал по сидению рядом. Я опустился, и он нажал кнопку, чтобы я тоже лёг.
— Он дорогой, — тихо проговорил Кира.
— Он того стоит.
— Не позволяй этому парню вывести тебя.
— Не позволю, — подтвердил я. — Итак, стоит взглянуть и на обеденные столы?
У Киры вырвался смешок.
— Думаю, дивана за шесть тысяч долларов вполне достаточно.
— Я бы заплатил и десять, чтобы увидеть твою улыбку.
Кира порозовел.
— Ты поэтому сказал, что мы берём?
Я кивнул, без намёка на смущение.
— Ага. Всё, что делает тебя счастливее, стоит того. — Потом я похлопал его по руке. — В любом случае, ты платишь половину, помнишь?
Кира захохотал. Консультант вернулся к нам.
— Джентльмены, я могу вам ещё чем-нибудь помочь?
Я посмотрел на Киру, тот закатил глаза. Мы закончили после нового обеденного стола и стульев, нескольких картин на холстах, тумбочки в прихожую и кофейного столика.
По настоянию Киры консультант неохотно организовал доставку, несмотря на воскресенье. Мы ушли, значительно обедневшие, но счастливые. Заскочили на рынок за покупками к ужину с родителями Киры. В конечном итоге день вышел фантастический.
Вот по чему я скучал. По ежедневным делам, по самым обычным вещам.
А ужин с Сэлом и Юми стал идеальным завершением отличных выходных. Им, конечно, понравилась новая мебель. И верная самой себе Юми решила, что совместная покупка вещей была предисловием к алтарю.
Разговоры на языке жестов за спинами друг у друга по-прежнему смешили, даже когда обсуждали меня. Мои навыки до сих пор не были совершенны, но я уловил большую часть беседы.
Понял, что Сэл отчитывал Юми за то, что она подталкивала нас к браку. И что она велела ему не лезть не в своё дело. Юми обеспокоила моя царапина у глаза, а Сэл поинтересовался у Киры насчёт моего боя.
Наверно, большинство людей не были бы довольны, что их обсуждают за спиной, в той же самой комнате. Но мне нравилось. Вообще-то, я любил, когда они говорили и смеялись надо мной, потому что это означало мою сопричастность. Они любили меня настолько, чтобы считать за своего.
Я был частью семьи много лет назад. А теперь обрёл семью Киры.
— Что вы сделаете со старой мебелью? — спросила Юми.
— Завтра я оставлю объявления в БК, — ответил я. — Чувствую, некоторые из тамошних парней не имеют многого. Подумал, что кому-то может пригодиться бесплатная мебель.
Так я и поступил. Сделал простое объявление со словом «бесплатно», но прежде чем успел прицепить его к доске в БК, увидел Аризону. Он будто побывал в аду. Дважды.
Правая сторона его лица опухла, глаз полностью заплыл, на виске налилась отвратно выглядящая шишка. Даже с виду я мог сказать, что он получил перелом глазницы.
— Господи, Аризона, — ахнул я. — Что, нахрен, случилось?
Он ответил приглушённо.
— Я не выиграл.
— Чёрт! Ты в порядке?
Аризона подавленно кивнул.
— Буду в норме.
— Ты не можешь биться, — заявил я. — Ты не должен даже спарринговать? Что, во имя всего святого, ты делаешь здесь?
На короткое мгновение левый уголок его рта приподнялся, что показалось мне улыбкой.
— Нужно здесь быть. — Он прочистил горло. — Нужно тренироваться, чтобы в следующий раз получить деньги.
Я кивнул, но на самом деле не представлял, что можно сказать.
— Что у тебя тут? — поинтересовался Аризона, кивая на лист у меня в руках.
— Ох, всего лишь объявление, — пояснил я. — Отдаю кое-какую мебель.
— О, — произнёс он более заинтересованно. — Что-то интересное?
— Два дивана, обеденный стол, стулья и старый кофейный столик. Хочешь забрать?
Аризона пожал плечами, пытаясь решить, чего желал больше — пользованную мебель или чувство собственного достоинства.
Я решил его выручить.
— Если хочешь, забирай. Мы можем привезти. Нужен только адрес.
Кажется, он был благодарен, что не пришлось просить напрямую.
— Уверен?
— Конечно да, — подтвердил я, словно это не имело большого значения. Не мог же я сказать, что мы с Кирой просто пошли и купили новенькие вещи, когда у этого мужчины дела явно шли не слишком хорошо. — Когда Кира переехал, у нас вроде как появилось всего по два, — предложил я объяснение.
— Может быть Лашона не будет думать, что вышла замуж за неудачника, если я раздобуду новые вещи для дома, — сказал Аризона.
Я сомневался, что его жена считала его неудачником. Скорее, он сам себя таким видел.
— Без проблем, мужик. — Я несильно похлопал его по спине. — Всё твоё.
Аризона назвал адрес. Я знал, что это не слишком приятная часть города недалеко от БК и от центра. Из полицейского прошлого я имел представление о неблагополучности места. Высокий уровень безработицы, низкие доходы, банды и проблемные подростки.
Мы с Кирой припарковались возле адреса, который дал Аризона. Я отметил ряды домов и людей, наблюдающих за нашим прибытием, и почувствовал тяжесть произошедших со мной перемен. Раньше я штурмовал подобные места. Раньше я арестовывал людей в таких местах. Теперь я дружил с этими людьми, привозил мебель и помогал.
Мне нравился Аризона, и мы ладили. Конечно, поначалу он меня доставал, но лишь из-за стратегии боя. Аризона не хотел причинить вред. Он был союзником. Я бы даже рискнул назвать его другом.
Я тренировался для работы под прикрытием. Читал отчёты, изучал дела, проходил через психоанализ.
Но у меня не было реального понимания.
Я не представлял, насколько это тяжело.