Глава 1

Мы вчетвером вошли в тренажёрный зал, как и всегда после напряженного дня. Другие тренирующиеся полицейские встретили нас аплодисментами. На одном из телевизоров шли пятичасовые новости, и все смотрели на нашу четвёрку на фоне управления на Уэст-стрит.

Репортёр начал сюжет: «В одной из крупнейших наркоцепочек Лос-Анджелеса сломано очередное звено. Выходец из Хорватии Павао Томич был схвачен во время, прямо скажем, провалившейся кражи партии наркотиков».

Я отмахнулся, сразу направившись к беговым дорожкам. Не было необходимости смотреть.

Я там был.

«Детектив Эллиот, после нескольких недель тяжёлой работы вы наконец арестовали нашумевшего наркодилера. Чувствуете облегчение?».

«Да, так и есть». — Я услышал с экрана собственный дипломатичный ответ. — «Улицы Лос-Анджелеса стали безопаснее. Для жителей города лучше, чтобы Томич оказался за решёткой».

Я не мог озвучить в эфире, что мерзавец заслужил всё, что получит. Такому человеку как Павао Томич, тому, кто не испытывает уважения к человеческой жизни и не переживает о загубленных и разрушенных судьбах на своём пути, — стоит сгнить в тюрьме.

Вместо этого на экране я в парадной форме, стоя на входе в Главное управление, рассказывал, что дело было закрыто благодаря работе всей команды. А не только моими усилиями, как подразумевали репортёры. Я не превзошёл трёх других ребят. Не сделал ничего, что не смогли бы они, но журналисты представляли ситуацию в ином свете.

Для СМИ я был лидером «Великолепной четвёрки» — команды полицейских из отдела по борьбе с наркотиками, уничтожающей преступные группировки по всему городу. Мой напарник, детектив Митч Ситон, и партнёры, детективы Курт Уэббер и Тони Милич — мы вместе упрятали за решётку рекордное количество преступников.

— Ага, — фыркнул Митч на соседней беговой дорожке. — Мастер на все руки сделал всё в одиночку.

Я закатил глаза, прежде чем взглянуть на остальных парней.

— Если хоть раз кто-то из вас троих, идиоты, захочет поговорить перед включёнными камерами, флаг вам в руки.

Курт засмеялся.

— Ни за что! Предпочитаю, чтобы по всем новостям передавали твою уродливую рожу, а не мою.

— Люди, по большей части, думают так же, — пошутил Митч. Он дотянулся и похлопал ладонью по моей щеке. — Благодаря этому красавчику все полицейские выглядят неплохо.

Тони засмеялся надо мной, и они втроем начали нести всякую чушь, прямо как журналисты. Но как только поняли, что я не собираюсь огрызаться, перестали меня подначивать. Я отключился от их болтовни и сосредоточился на ритме шагов на беговой дорожке.

Парни начали пробежку на дорожках рядом. Курт сказал, что не сможет остаться надолго, потому что у его девушки Рэйчел планы на ужин.

— Сначала тренировка, потом заскочим в бар, всего на пару стаканов. Эта неделя выдалась чертовски тяжёлой.

Так и было.

Мы наблюдали за Томичем несколько месяцев, ждали, когда наводки подтвердятся, и поймали его с поличным во время многомилионной кражи наркотиков.

Сегодня старания окупились. Ни одного пострадавшего, ни одной жертвы, улицы очищены от кокаина, «льда» (прим. пер.: кристаллическая форма кокаина) и мета (прим. пер.: синтетический наркотик) на несколько миллионов долларов, а ещё один участник преступной цепочки арестован.

Так что мы, как всегда, отправились вчетвером в тренажёрный зал, а позже пойдём в бар. Обычно, когда мы собирались, ребята пили не слишком много, а я и того меньше. Но в зале мы выпускали пар, а в баре – расслаблялись, болтали о ерунде и смеялись. Оба места – только для полицейских.

Я был копом в течение десяти лет из моих двадцати восьми. Кроме работы в полиции я не знал ничего. Мои коллеги для меня как семья, как братья. Я знал о парнях почти всё, как и они про меня.

Почти всё.

Об одной стороне моей жизни они не имели ни малейшего понятия.

Ребята говорили, что я белокурый голубоглазый плейбой-полицейский, которого хотят все девушки. И тут же напомнили, что именно им не известно.

Ведь я хотел вовсе не девушек.

Вот о чём они не подозревали. Вот что я держал в секрете. Спрятанное. Личное.

Отнеслись бы коллеги ко мне иначе, если бы узнали, что я гей? Может быть... вероятно...

Мне не было стыдно. Не было страшно. Я не афишировал ориентацию, потому что не желал, чтобы она меня определяла. Пусть меня знают как хорошего полицейского, а не как полицейского-гея.

Но, прежде всего, я держал свои сексуальные предпочтения при себе, потому что это было только моим чёртовым делом.

После двадцати минут на беговой дорожке я спрыгнул, готовясь к тренировке с грушей. Бокс был моей стихией. В зале было место для спаррингов — без ринга, только с матами и лапами (прим. пер.: оборудование для отработки ударов). Здесь бокс был, по большей части, в качестве фитнеса с элементами самообороны.

Остальные ребята из команды не интересовались им. Иногда они смотрели, как я дерусь, шутили и поддевали меня, но ни у одного не хватило храбрости встать со мной в спарринг.

Я направился в боксёрский зал, и Крис, владелец тренажёрки, последовал за мной.

— Эй, Мэтт! — позвал он с порога. — У тебя сегодня будет занятие с новым тренером.

— Без проблем, — ответил я. — Винни в порядке?

— Да-да, — Крис кивнул. — Просто изменения в его расписании, только и всего. — Он взглянул поверх моего плеча и обратился к какому-то парню. — Фрэнки, это Мэттью Эллиот. Твоя запись на пять тридцать. Мэтт, это Фрэнки.

Затем я посмотрел на него, на моего нового тренера по боксу. И завис.

Господи, блядь, Боже.

Я глянул второй раз, стараясь себя не выдать. Он был охренительно красив. С чёрными волосами, смуглой кожей и тёмными глазами. Европеец или азиат. Или метис.

Он улыбнулся.

Ох, блядь. Его улыбка.

— У меня не получится выговорить настоящее имя Фрэнки, — продолжил Крис со смехом. — Но он прощает меня, потому что знает: я — бывший полицейский и не слишком умён.

Этот Фрэнки протянул руку и представился официально.

— Кира Такео Франко.

Я не узнал акцент, но с его произношением имя прозвучало экзотически. Я пожал его ладонь, наши взгляды встретились, и я будто не мог отвести свой. На секунду его глаза потемнели, и в глубине сверкнула искра, словно он знал, что я считал его привлекательным.

Затем он улыбнулся и произнёс:

— Ты — парень из телевизора.

— Единственный и неповторимый, — снова засмеялся Крис. — Так или иначе, — он продолжил говорить мне с улыбкой, — я видел Фрэнки в действии и решил зайти и проверить, справится ли он с нашим лучшим учеником.

Дверь позади меня распахнулась, впуская Митча, Курта и Тони. Я глянул на ухмыляющихся членов своей команды, стоявших у входа, и повернулся к Крису.

— А они здесь для чего?

Крис ответил нерешительно.

— Ну, Фрэнки довольно хорош. Возможно, я сказал им, что это будет… занимательно.

Я снова посмотрел на трёх улыбающихся полицейских, моих так называемых напарников.

— И вы, ребята, пришли посмотреть, как мне надерут задницу?

Они кивнули и засмеялись, а Митч поддержал меня... вроде того.

— Поставил на тебя двадцатку, — выдал он и показал большим пальцем назад, на Курта и Тони: — Эти двое не так уверены.

Я закатил глаза и улыбнулся им, начав бинтовать руки. Когда я обернулся и увидел своего спарринг-партнёра, у меня перехватило дыхание. Он растягивался. Майка едва скрывала его широкие плечи, обнажив чётко очерченные мышцы и красивую оливковую кожу. Мой член дёрнулся.

Проклятье.

Последнее, что мне нужно – стояк на виду у команды.

Я отвернулся к стене, попрыгал на носках и встряхнулся, отчаянно желая, чтобы партнёром в спарринге по-прежнему был мой старый очень непривлекательный тренер Винни.

— Окей, начнём с мешка, — обратился ко мне Фрэнки.

Он схватил боксёрскую грушу и широко улыбался, в то время как я отрабатывал короткие удары и серии. Тёмные глаза Фрэнки сияли весельем, пока он удерживал мешок на месте. Зная, что парень смотрит прямо на меня, я специально не отводил взгляда от груши и не встречался с ним глазами.

Фрэнки дал сигнал закончить и взял лапы. Он стоял наготове, с руками, вытянутыми в мою сторону, и ждал, когда я начну наносить удары. Мы отработали движения на глазах у зрителей. Я бил, он уклонялся.

Но парень улыбался так, будто бросал мне вызов.

Будто его полные губы, миндалевидные глаза, блестящие чёрные волосы и ямочка на левой щеке подстрекали меня.

Соблазняли меня.

И мой член напрягся опять. Блядь.

— Хорошо, Фрэнки, — крикнул Крис. — Покажи ему, на что способен.

Стащив с рук лапы и бросив их в сторону к стене, Фрэнки повернулся ко мне лицом. Я встал напротив, подняв руки и защищая подбородок, повторяя его позу.

Некоторое время мы прыгали вокруг друг друга, нанеся по несколько ударов каждый. Я заметил, что он слегка приподнимает правую ногу, отрывая только пятку, а не пальцы.

Он был не просто боксёром.

Он был кикбоксёром.

— Держи ногу внизу, — предупредил я его.

Фрэнки изогнул брови и ухмыльнулся, снова заставляя мой член дёргаться.

А потом дважды приложил меня в челюсть.

Парни подбодрили меня, когда я отступил, оценивая противника.

— Не расставляй локти в стороны, — проинструктировал Фрэнки. — И подними руки выше.

Я быстро двинулся вперед, резко выбрасывая левую руку. Он легко увернулся, по-прежнему улыбаясь, но теперь ещё и усмехнулся. А я почувствовал, что мой член твердеет.

Мы обменялись несколькими лёгкими ударами, двигаясь по кругу. Каждый из нас сделал по паре отличных выпадов. Но я отвлёкся, и он ударил меня в корпус и в голову.

Кое-что я понял очень быстро: удары по рёбрам и в лицо не слишком способствуют стояку. Чем больше он меня бил, тем менее возбуждённым я становился.

Мне стоит позволить ему выиграть только для того, чтобы не получить полноценную эрекцию.

Я немного опустил руки и не перебирал ногами.

— Ой, да брось, — закричал на меня Митч. — Эллиот, какого черта ты делаешь? Ты можешь драться получше!