Я слегка морщусь.

— Э-э, я слегка чувствительна.

На его губах появляется самодовольная улыбка. Будто его эго нуждалось в еще большей похвале. Чейз придвигается и обнимает меня за талию, опуская голову и утыкаясь носом мне в шею.

— Я бы сказал, что мне жаль, — шепчет он, — но это не так. Мысль о том, что весь день ты ходишь и чувствуешь, как хорошо я растянул и поимел тебя, охренительно заводит.

Я закатываю глаза, но не могу сдержать хихиканья, и Чейз поднимает голову. Он больше не выглядит самодовольным, вместо этого на его лице такое выражение, будто он только что открыл подарок на день рождения.

— Обожаю твой смех, детка.

Теперь мой черед широко улыбаться, от его слов в моем животе порхают бабочки. Положив руку мне на плечо, Чейз медленно ведет меня к своей машине, припаркованной в метре от входа. Он помогает мне сесть и начинает пристегивать ремень безопасности, но я отталкиваю его руки.

— Я не ребенок, у меня просто все болит, Чейз.

Он усмехается и целует меня в лоб.

— После вчерашнего, думаю, мы установили, что ты действительно женщина. Очень сексуальная женщина, — Чейз захлопывает дверь, запрыгивает на водительское сиденье и отъезжает от тротуара.

Он привозит меня в чудесный ресторан, оформленный в тематике тридцатых годов. Здесь разнообразное меню, в основном он известен своими хот-догами, бургерами и итальянскими бутербродами с говядиной. Последний раз я была тут подростком и совсем забыла, как было весело. Решив оторваться по полной, я заказываю острый хот-дог с сыром, большую порцию картошки-фри с сыром и рутбир (Root beer — корневое пиво. Газированный напиток, обычно изготовленный из коры дерева сассафрас. Прим.пер.). Это вредно, но вкусно, и я понимаю, что наслаждаюсь атмосферой и компанией Чейза.

После обеда он отвозит меня обратно в мой офис, отмахиваясь от парковщика, когда тот выходит, и, обойдя машину, сам открывает мне дверь. Обхватив мое лицо руками, Чейз целует меня, нежно и страстно. Затем улыбается и спрашивает:

— Могу я приехать к тебе сегодня вечером? — Меня отвлекает эта чертова ямочка, и я не нахожу другого ответа, кроме как «да», поэтому киваю.

Чейз широко улыбается и еще раз крепко целует меня, затем шлепает по заднице, пока я, ошеломленная, направляюсь к своему зданию. Остаток дня я провожу, погрузившись с головой в работу и потеряв счет времени, пока Стейси не заглядывает в кабинет, чтобы попрощаться. Я бросаю взгляд на часы и вижу, что уже девятый час. Черт возьми. Я забыла спросить у Чейза, во сколько он собирался сегодня приехать. Хватаю телефон, но не вижу ни одного пропущенного звонка или сообщения. Может, он тоже задерживается.

Я собираю вещи, быстро иду к лифту и спускаюсь в вестибюль. Толкнув вращающуюся дверь, я останавливаюсь, и на моем лице появляется улыбка при виде черного «Додж Челленджер», работающего на холостом ходу у тротуара. Водительская дверь открывается, и Чейз подходит ко мне, поднимает на руки и крепко целует. Мои губы непроизвольно раскрываются для него, наши языки переплетаются в медленном танце.

Я отстраняюсь и немного смущенно смотрю на него.

— Прости, я не следила за временем. Ты давно меня ждешь? Надо было мне написать. — Не сводя с меня глаз, он вопросительно приподнимает бровь. — Ну ладно, тебе надо было позвонить Стейси и попросить ее передать мне сообщение. — Чейз откидывает голову назад и смеется, от этого звука в моем животе снова начинают порхать бабочки.

По дороге ко мне домой мы заезжаем за китайской едой, которую буквально проглатываем, когда добираемся до квартиры, потому что оба умираем с голоду. Уже поздно, когда мы убираем за собой, и рано утром у меня назначена встреча, поэтому я заявляю, что пора спать. Чейз встает и, прищурившись, смотрит на меня с решительным блеском в глубине своих карих глаз. У меня нет сил снова выпроваживать его, поэтому я протягиваю руку. На его лице отражается облегчение, он переплетает наши пальцы и ведет меня в мою спальню.

Чейз нежно занимается со мной любовью, поклоняясь моему телу и заставляя меня чувствовать, что я ему очень дорога. Мы прижимаемся друг к другу в посткоитальном блаженстве, когда он шепчет:

— Детка?

— Да? — зеваю я, едва сдерживаясь, чтобы не уснуть.

— Какие планы на воскресенье? Я могу свозить тебя кое-куда? Это особенное место, и там будет весело. — Его голос тихий, но в нем слышится скрытое волнение. Я приподнимаюсь на локте и едва различаю его улыбку в темноте.

— Куда? — Я ненавижу сюрпризы.

— Увидишь. — Тьфу! Разве я не сказала, что ненавижу сюрпризы?

— Никаких подсказок?

Он качает головой и притягивает меня к себе на грудь. Моя щека согревает кожу под татуировкой танцующего ангела из его прошлого, нанесенной над его сердцем. Может, там он откроется мне и позволит разделить с ним его ношу. Я стараюсь не поддаваться, но меня беспокоит, что Чейз так глубоко заглянул в мою душу, и при этом не рассказывает мне о своей потере. Хочу, чтобы мы были на равных.

— Ладно, — шепчу я.

Он крепче обнимает меня и целует в макушку.

— Спасибо, Тори. Обещаю, тебе понравится.

Я почти засыпаю снова, когда в голову приходит мысль, и я уже собираюсь спросить, почему мы не можем поехать в субботу, но тут вспоминаю. Группа поддержки. Я стону и утыкаюсь лицом в его грудь, игнорируя неприятное напоминание, и проваливаюсь в сон.