Глава 4

Тридцать минут спустя Ника спускалась по лестнице вместе с Евой, с завистью глядя на выражение лица жениха, ожидавшего внизу. Он определенно был доволен образом своей будущей жены. Как и Ника. Ее лучшая подруга никогда не выглядела настолько красивой.

Ника придала ониксовым волосам Евы легкие волны, ниспадавшие блестящей массой на обнаженные плечи и ниже, до середины спины. Свадебное платье, которое выбрала невеста, было с тонкими бретелями, белая атласная ткань плавно и свободно спускалась по точеной фигуре. Воротник-хомут не открывал декольте, а подол платья сзади был чуть длиннее, переходя в короткий шлейф. Из украшений на Еве была пара бриллиантовых сережек и подходящий к ним браслет — свадебный подарок отца. Ева сказала, что чуть не умерла от шока, когда накануне вечером он вручил ей «синюю коробочку».

Хотя любимым браслетом Ники оставался красивый золотой, который Ева носила на лодыжке и сейчас спрятанный под платьем. Он принадлежал ее маме. Ева сказала, когда Василий увидел его, то тихо поделился с дочерью историей, как подарил этот браслет Кэтрин в больнице через несколько часов после рождения Евы. Ника была уверена, что подруга никогда его не снимет.

— Разве не принято встречаться с женихом непосредственно перед церемонией? — спросила она смущенную невесту.

— Это и есть непосредственно перед церемонией, — уточнила Ева. — Мы начнем через несколько минут.

Помня, что значило для подруги отсутствие матери, Ника замолчала и мысленно упала в обморок от нежности, с которой Габриэль приветствовал невесту, когда та достигла нижней ступени. Он обхватил широкими ладонями ее личико и дважды поцеловал, нежно, словно шепот. Мужчина был просто огромен.

— Потрясающе выглядишь, — тихо проговорил Габриэль возле губ Евы.

— Как и ты, — отозвалась она, проведя ладошкой по его груди. — Спасибо, что не надел смокинг.

— Спасибо тебе, что не заставила этого сделать. — Габриэль повернулся к Нике и кивнул. Поцеловал ее в щеку. — Прекрасно выглядишь, Ника. Мы рады, что ты смогла приехать.

Никто явно не ожидал, что она придет на церемонию. Чертов Кевин и его нежелание разрешать ей видеться с любимыми людьми. Ей так часто приходилось отказываться или менять планы, что очевидно, у нее уже сложилась определенная репутация.

— Моего брата еще нет? — спросила она, оглядывая пустое фойе.

Габриэль дернул подбородком.

— Они с Вексом уже внутри большой гостиной.

Он протянул каждой девушке руку и провел их по медового цвета мраморной плитке фойе ко входу в большую, потрясающе украшенную комнату, полную людей. Калеб и Векс извинились и завершили разговор с мужчиной, которого Ника приняла за Люциана Фейна, известного ей по новостям от Евы. Люциан был чрезвычайно богатым, влиятельным бизнесменом, словно окутанным атмосферой власти. В отчетах говорилось, что у него сомнительная деловая репутация. Испуганная Ника даже не решалась смотреть ему в глаза.

Максим Киров и Александр Тарасов кивнули со своего места под красивой картиной, на которой безошибочно узнавалось итальянское озеро Камо. Куан стоял возле входа с молодым парнем, очень похожим на Габриэля. Четверо других мужчин, которых Ника не узнала, рассредоточились по комнате. Взгляд пристальный, тела напряжены и готовы. К чему, Ника надеялась никогда не узнать.

— Эй.

Ника оказалась в очередных объятиях, от которых была вынуждена побороть стон, но на которые ответила с еще большим рвением, чем на объятия Евы. Она вдохнула запах брата — смесь машинного масла и кожи, но сегодня с ноткой одеколона. Боже, как она скучала. Любила даже все его глупые выходки.

— Ты такая красивая, Ник, — тихо произнес Калеб, целуя в лоб, словно ей все еще было десять.

Она поцеловала в ответ и стерла оставшийся на его щеке блеск для губ.

— Спасибо. Ты тоже. — Казалось, что они месяцы не виделись, хотя на деле всего несколько недель.

Он рассеянно оглянулся, взгляд его кофейных глаз был холодным.

— Где он?

— Не здесь. — Ника была рада сказать это.

Его взгляд метнулся к ней.

— Что?

— У него оказались другие дела.

Выражение лица брата потеплело, появилась настоящая улыбка, затронувшая и его глаза. Он был очень красив. Очень похож на отца своими короткими черными волосами и карими глазами, только у папы не было татуировок. Но волевой подбородок и веселый нрав у них совпадал.

— Это хорошо. Очень хорошо. — Калеб сжал ее ладонь и отошел поприветствовать остальных, заработав недовольный взгляд Габриэля за такое же приветствие, как и с Никой.

Она крепко удерживала на плечах шаль и выдержала еще одни объятия с Вексом.

— Как ты, красавица? — спросил большой блондин. С вечно взъерошенными волосами и ярко-голубыми глазами он больше походил на серфера, чем на президента знаменитого байкерского клуба.

— Я хорошо. А ты?

Он ослабил объятия, но не отпустил ее. Странно, пальцами он приподнял ее подбородок и уставился на нее. Что это было?

— Думаю, всем стало немного лучше от того, что ты здесь, — произнес он, прежде чем прервать зрительный контакт и повернуться к отцу Евы, который как раз проходил мимо. — Василий. — Он протянул руку.

— Привет, малыш. Разве ты не должен быть где-нибудь по локти в карбюраторе?

— Мои игрушки будут на месте, когда я вернусь домой, — усмехнулся он.

— Я тебе разве не говорил, как все должно быть? Вы должны были выстроиться в линию, как только они войдут. — Присоединившийся к ним Максим ухмыльнулся, его необычные серебристые глаза порочно сверкнули. — Иди сюда, малышка. — Он обнял закатившую глаза Еву. — Позволь мне последний раз тебя потрогать, пока ты не убила меня окончательно, выйдя замуж за этого... злобного итальянца. Что случилось, Гейб? Это невинные обнимашки, хотя, уверен, твоя женщина желала бы большего. Пары вечером не будет? Я должен воспользоваться шансом.

Ника моргнула, осознав, что последнее замечание касалось ее. То, как Максим перескакивал с темы на тему с бешеной скоростью, было похоже на одновременный просмотр нескольких телеканалов.

Нике захотелось чертыхнуться, когда она почувствовала жар на щеках. Рыжие волосы и красное лицо не очень сочетались. Она приняла задержавшийся поцелуй, пришедшийся в дюйме от уголка губ — от парня приятно пахло — и попыталась изобразить улыбку поестественней. Она чувствовала себя несколько шокированной. Поправила накидку, опасаясь, что та соскользнет и выставит то, чего не следует видеть после всех этих сюси-пуси.

— Ты в порядке? — прошептала Ева у ее плеча. — Ты покраснела.

— Ох, эм, я в норме. Я просто не привыкла, чтобы меня лапали. — Она внутренне содрогнулась от того, как это прозвучало. Ей стоило уже привыкнуть. Кевин лапал ее грудь всего несколько часов назад. Факт его полной импотенции был единственным благословением в этом проклятом браке. Но от распускания рук это его не останавливало. Ника вздрогнула от воспоминания противных прикосновений. — Ну, ты готова? — спросила она, наверное, в пятый раз после приезда.

— Ты замерзла, — тихо прошипела Ева. — Поверить не могу, это мурашки. А я наоборот стараюсь не вспотеть. — Она потерла ладони Ники, пытаясь согреть их. Боже, если бы она только знала причину.

— Я же говорила, — пробормотала Ника. По крайней мере, ей больше не придется оправдываться за свою шаль.

— Я буду рада, когда эта часть закончится. Лучше бы мы поехали в суд. — Ева нервно огляделась.

— Серьезно? — с притворным удивлением спросила Ника. Казалось, это не имело ничего общего с тем, что Ева скучала по маме. — А я думала быть в центре внимания, когда все на тебя пялятся, — это твое? — Не секрет, что подруга терпеть не могла, когда привлекала внимание своей внешностью. Ева была сногсшибательно красива, и на нее пялились большую часть взрослой жизни. В результате девушка старалась стать как можно более неприметной.

— Заткнись, — буркнула Ева, принявшись поправлять букет белых цветов в ближайшей вазе, хотя он и выглядел идеально. Ох.

У Евы всегда проявлялось ОКР⁴, когда она нервничала.

— Не переживай, — мягко произнесла Ника, убирая руки подруги от цветов. — Я всего лишь поддразнивала тебя. Все прекрасно. — Ника сдержала собственные слезы, когда увидела, как заблестели слезинки на ресницах Евы, когда та кивнула. Дерьмо. — Не смей. Только представь, какие шутки посыплются про «слабый пол», если мы разревемся перед такой аудиторией?

В ответ раздался дрожащий смешок и Нику поцеловали в щеку.

— Я так рада, что ты...

— В следующий раз давайте в губы, девочки. Чуть добавьте рук. Пару стонов. Прогните спинки. И да, я мог бы помочь вам заработать миллионы.

Максим получил от обеих взгляд, означавший, что мечтать не вредно. И рычание от Габриэля:

— Отвали, Киров.

— Следи за языком, Максим, — проворчал Василий, отсутствие улыбки говорило, что ему не смешно. — Завязывай со своими пошлыми фантазиями об этих девочках, иначе рискуешь остаться без нужного оборудования, чтобы ими наслаждаться.

Вошёл худой пожилой мужчина с огромным подносом различных закусок. Он протягивал всем бокалы, очевидно зная, кто что предпочитает, а потом повернулся к Нике и Еве.

— Прошу, леди, чего желаете?

Ева представила его как Самнанга, их дворецкого, и попросила принести по бокалу белого вина.

— Я пойду с тобой и...

Самнанг так сильно замотал головой, что она должна была закружиться.

— Нет, нет. Вы останетесь. Кроме мисс Теган, вы единственная леди, которая осмелилась взять одного из этих мальчиков. — Он усмехнулся и повернулся к Габриэлю, его голос был наполнен гордостью. — Самого мистера Габриэля, не меньше. Ваше желание для меня закон, мисс Ева.

Что-то дрогнуло в груди Ники. Кто такая мисс Теган? Могла ли это быть девушка Винсента?

— Я слышала свое имя, Самми? Что за историю ты рассказывал на этот раз?

К компании присоединилась блондинка, выглядевшая на пару лет старше Ники. Она ласково поцеловала Самнанга в его морщинистый лоб.