Касаемо выбора заведений для обеда главная улица в Орчард Хилл оставляет желать лучшего, но я сужаю свой выбор до закусочной и тайского ресторанчика, находящихся неподалеку от кофейни, в которой работает Мари.

Вылезая из автомобиля, взятого напрокат, закрываю дверцу и направляюсь по тротуару в сторону закусочной.

Не в силах сдержаться, я небрежно бросаю взгляд на кофейню, надеясь увидеть Мари за прилавком.

Но ее там нет.

Она сидит за столиком по другую сторону окна, попивая чай и смеясь, глядя на какого-то парня. Мое сердце замирает. Меня словно ударили под дых.

Она смеется, кивает. Ее голова наклоняется, а пальцы обводят ободок кружки. Она расслаблена и искренне счастлива.

Разгоряченная кровь бурлит в венах, и я сжимаю зубы.

Возможно, это какой-то старый школьный приятель, который, после того как она вернулась обратно в город, вдруг решил соблазнить ее и стать для нее рыцарем в сияющих доспехах.

Я не могу допустить этого.

Прежде чем успеваю успокоиться или найти какое-то рациональное объяснение, я вихрем влетаю в кофейню и несусь к ним.

— Кто это, к черту, такой? — спрашиваю я, подходя ближе, будто имею на это право.

Ее прекрасная улыбка меркнет, и она встает.

— Хадсон, что ты делаешь?

Мужчина напротив нее поворачивается ко мне лицом, но это не какой-нибудь парень из школы или местный дурачок.

— Алек? — спрашиваю я, таращась на него.

— Хадсон. — Он встает, улыбаясь, и подходит, чтобы обнять меня. Он рад меня видеть, но не понимает, почему я набросился на него, поэтому, отстраняясь, снова садится. Я не могу смотреть на него. Когда увидел, как счастлива была с ним Мари, мне захотелось выбить из него все дерьмо, а я никогда в жизни не бил людей. Это не в моем стиле. — Ого. Не ожидал увидеть тебя здесь. Так вы снова вместе?

— Нет, — тут же отвечает Мари. — Мы не вместе. Он купил дом неподалеку. В моем родном городе. — Она так подчеркивает последнюю фразу, словно в данный момент это имеет большое значение.

Мой взгляд затуманивается, скользя от одного к другому, и на мгновение я вспоминаю об Одрине и о том, как она изменяла мне с моим лучшим другом за моей спиной, а я даже не подозревал об этом.

Знаю, что Мари не принадлежит мне, по крайней мере, теперь, но мысль о том, что они с Алеком нашли общий язык… мысль о том, что она хочет его, а не меня… убивает меня.

— Алек приехал, чтобы мы смогли обсудить наше будущее, — сообщает Мари.

— Ваше будущее? — спрашиваю я сквозь сжатые зубы. Несколько недель назад он предлагал ей избавиться от ребенка, потому что не хотел быть отцом.

— Это касается положения, в котором мы оказались, — поясняет она.

— Так теперь ты решил стать порядочным человеком? — выплевываю я ему эти слова в лицо. — Решил спасти положение?

— Хадсон, в чем дело? — Алек потирает висок. — Я делаю то, что должен. Делаю то, что посоветовал мне ты. Конечно, я делаю это, потому что хочу, но я много думал о твоих словах. — Я чувствую на себе взгляд Мари, но мое внимание приковано к Алеку. — Я позабочусь о ней. О ребенке. Почему тебя это расстраивает?

Потому что я хотел быть рядом с ней.

Потому что, возможно, в глубине души часть меня желает, чтобы ребенок, которого она носит, был моим.

Между ними двумя навсегда останется эта связь, а она заслуживает лучшего.

Без сомнений, у Алека добрые намерения, но я знаю его всю свою жизнь. Он много говорит и мало делает. Могу только надеяться, что теперь, когда дело касается его будущего ребенка, все изменится.

Повернувшись к Мари, я вижу надежду в ее глазах, расслабленность в поведении. И не хочу лишать ее этого.

— Забудь. — Я выпрямляюсь и поглядываю на часы. Мне нужно пообедать и вернуться домой. На прошлой неделе мне отштукатурили стены, а в час тридцать у меня запланирована встреча с электриком.

Я ухожу.

Ухожу прочь, оставив Мари в руках Алека.

Черт побери, меня убивает вся эта ситуация, и если он хоть раз подведет ее, я убью его.