ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

УИЛЬЯМ открыл глаза. Над его головой тянулись деревянные доски. Он моргнул. Боль пронзила его по всему телу, вырвав стон. Перед глазами все поплыло.

Хлопнула дверь. В комнату ворвался смутный силуэт. Уильям ударил по нему, но рука его безвольно упала.

— Это я… я, — послышался голос Гастона. Чья-то рука удержала его.

Уильям зарычал.

— Ну же, дружище, — раздался голос Зика. — Ты в безопасности, все хорошо. Все хорошо. Гастон, уложи его обратно в постель, пока он не задохнулся. Ну, вот и все.

— Где она?

— В безопасности, — ответил Гастон. — Она в безопасности.

Жива. Сериза была жива.

Чашка ударилась о его губы.

— Пей, — сказал Зик. — Ты почувствуешь себя лучше, когда выпьешь.

Жидкость пролилась ему в рот. На вкус она была отвратительна, горькая с металлическим привкусом. Уильям попытался выплюнуть ее, но она каким-то образом проползла по горлу в желудок. Тепло разлилось по телу, притупляя боль.

Постепенно его зрение вернулось к норме, и он уставился на Гастона, стоящего на коленях у кровати, его лицо было всего в двух дюймах от него.

Что-то было у него на шее. Уильям дотронулся рукой. Его пальцы задели кожаный ошейник.

— Подожди. — Зик протянул руку и отцепил его, подняв большой собачий ошейник. — Сожалею об этом. Ты пару раз набрасывался на нас, в виде волка. Пришлось удерживать тебя на месте.

Уильям покачал головой. Его голос прозвучал хрипло.

— Сериза?

— Ей пришлось вернуться домой, — сказал Гастон.

— Где я нахожусь? — Он попытался подняться, но его удержали.

— Успокойся, — сказал ему Зик. — Я тебе все объясню, но ты должен лежать спокойно, иначе мы привяжем твою задницу к кровати. Ты меня понял?

Хорошо. Уильям снова лег.

— Они привезли тебя ко мне четыре дня назад. Они держали тебя в каком-то гробу, и ты едва дышал. По-видимому, ты сильно пострадал, и что бы ни сделал гроб, он сохранил тебе жизнь, но лучше тебе не становилось. Сериза сказала, что мы должны доставить тебя в Зачарованный, потому что в Трясине недостаточно магии, и если мы оставим тебя там, где ты был, ты умрешь.

Они положили его в Капсулу. Он умер. Он помнил смерть и туман, а потом ничего.

— У нас было не так уж много времени, — продолжал Зик. — Ты висел на волоске. Уроды «Руки» все еще охотились за Марами, и нам нужно было действовать быстро. Есть только один выход из Трясины в Зачарованный, и он через Луизиану. Нам пришлось дать взятку пограничнику. На это ушло все, что у меня было, и все деньги, которые были у Маров. Нас обчистили, но мы вытащили тебя и парня, потому что она не доверяла мне одному. Я жду компенсацию за это. Мы сейчас в Луизиане, в деревне, в одном из безопасных убежищ «Зеркала».

Зик протянул руку к столу и взял линованный листок бумаги.

— Вот. Она написала тебе записку.

Уильям сжал листок в руке, сосредоточив на нем всю свою волю. Крошечные каракули превратились в слова.

Я тебя так люблю. Мне очень жаль, но я не могу пойти с тобой. Осталось всего пятнадцать взрослых, и большинство из них ранены. Уроды «Руки» сбежали после того, как ты убил Паука, но они стали возвращаться. На нас дважды нападали, и у нас нет денег, чтобы переправить всех через границу. Я должна остаться, чтобы защитить детей и Ларк.

Живи, Уильям. Поправляйся, набирайся сил и найди меня, если сможешь. Даже если я никогда больше не увижу тебя, я ни о чем не жалею. Я только хотела бы, чтобы у нас было больше времени.

Он перечитал ее еще раз. И еще раз. Письмо не открыло ему ничего большего.

Он найдет ее снова. Но прежде чем сделать это, он должен обезопасить ее ото всех. Ее и всю ее чертову семью. Пока он не спасет их всех, они никогда не отпустят ее.

Парнишка поднял чашку и поднес ее к его рту.

— Тебе нужно больше пить этого чая.

— Нет. — Каждое слово давалось с трудом. — Что с Капсулой?

— Он ее сломал, — с отвращением ответил Зик. — Разбил эту штуку вдребезги. Когда я проснулся, она уже горела.

— Мне Сериза сказала так сделать. — Гастон поднес чашку к губам Уильяма. — Она велела тебе это выпить. Тебе он поможет.

— Нет.

Лицо Гастона излучало мрачную решимость.

— Тебе не обязательно он должен нравиться. Ты должен его выпить. Не заставляй меня зажимать тебе нос.

Уильям выругался и выпил. Теперь ему мог помочь только один человек. Он должен был набраться сил, чтобы путешествовать, и если это означало, что ему придется глотать рвотный чай, он сделает это.

К вечеру ему удалось проглотить немного бульона. На следующий день он сел, через два дня встал на ноги и пошел, а еще через два дня они с Гастоном пересекли границу между Луизианой и Адрианглией, направляясь на север.

— ОФИГЕТЬ! — Гастон изумленно уставился на двухэтажный особняк, расположенный на идеально ухоженной лужайке. — Офигеть. Это все один дом?

Уильям заворчал. Гастон никогда не покидал болота. Весь путь через Зачарованный, парнишка, смущаясь, глазел на все в изумлении. Это сейчас, а потом он будет пытаться казаться умной, разбирающейся во всем задницей. Так происходит взросление.

— Кто здесь живет?

— Граф Деклан Камарин, Маршал Южных провинций.

— Нас собираются арестовать?

— Нет.

— Ты уверен?

Уильям зарычал в ответ.

Окно на втором этаже взорвалось взрывом сверкающих осколков. Чье-то тело выскочило из него, и мальчик, пригнувшись, спрыгнул на перила балкона, его безумные каштановые волосы вспыхнули красным, как отблеск темного пламени. Дикие желтые глаза посмотрели на Уильяма с узкого лица. Парень выглядел, по меньшей мере, на фут выше, чем ему помнилось.

— Джек! — раздался голос Розы.

Глаза Джека вспыхнули диким огнем. Он зашипел и спрыгнул с балкона, раздеваясь в середине прыжка, срывая с себя одежду. Пятнистая молодая рысь приземлилась на зеленую траву и помчалась прочь, направляясь к полосе деревьев.

Он бы не смог бы так быстро сделать такое в Грани, подумал Уильям. В Грани изменение формы заняло бы некоторое время, но в Зачарованном, с магией в полную силу, можно было стать пушистым без боли и на лету. Джек быстро выскочил из своей одежды. Ни паузы, ни неловкости. У парня явно была практика перехода от одетого к пушистому.

— Джек! — Роза выбежала на балкон. На ней было платье персикового цвета, а волосы были собраны в пучок. — Джек, подожди! Черт возьми.

Она увидела их внизу. Ее глаза расширились.

— Я здесь, чтобы увидеть Деклана, — сказал ей Уильям.

Через две минуты он уже сидел в кабинете Деклана, оставив Гастона с Розой, которая отвела его на кухню. Парень вечно был голоден.

Деклан смотрел на него из-за стола. Он ничуть не изменился: те же жесткие глаза, те же светлые волосы. Вот только он снова их отрастил. Он отращивал их каждые несколько лет, чтобы использовать в качестве источника силы на случай, если ему придется пожертвовать частью своей магии. Там, где Уильям был стройнее и выше, Деклан выглядел так, словно мог крушить стены. Судя по выражению его глаз, он был бы не прочь долбануть по нескольким кирпичам.

Деклан внимательно рассматривал его.

— Я так понимаю у тебя все хорошо?

— Ага.

— Гляди-ка, какие мы стали тощие. Моя матушка вечно ищет новую диету. Может, сможешь дать ей пару советов?

Уильям оскалил зубы.

— Непременно. А не для тебя ли она? Мне кажется тебя расперло. Это что, дряблость на боках?

— Да пошел ты.

Они посмотрели друг на друга.

— Два гребанных года! — Деклан развел руками. — Два гребанных года назад ты ушел, не сказав ни слова. Так. Что может сделать для вас служба Маршала?

Уильям разжал зубы. Его убивало то, что он должен был сказать.

— Мне нужна помощь.

Деклан кивнул.

— Рассказывай.

Через полчаса Уильям закончил. Это заняло бы меньше времени, но через две минуты после того, как он упомянул Нэнси Вирай, Деклан побледнел и достал из шкафа большую квадратную бутылку южного бурбона. Бутылка была уже наполовину пуста.

— Позволь мне все прояснить, — Деклан наклонился вперед, — дневник у тебя.

— Не у меня.

Деклан закатил глаза.

— Ну, перестань. Но он у тебя есть?

— Да.

— Скорее всего, отец девушки все еще в Касисе. Как только то, что осталось от лакеев Паука, вернется в их домашний офис, «Рука» вернется за ней, и они захотят использовать его в качестве рычага давления. Ты хочешь спасти ее, но она оставила тебя. И если ты не отдашь дневник «Зеркалу», они сдерут с тебя кожу живьем.

Ты хочешь вытащить девушку и то, что осталось от ее семьи, из Трясины, но ты не можешь сделать это через границу со Сломанным, потому что у них слишком много магии. Я все правильно понял?

— Да, в значительной степени.

Деклан кивнул своей белокурой головой и сделал еще один глоток бурбона.

— Мне понадобится ответная услуга.

Ясен пень.

— Что надо?

— Джек. Он хороший парень, но… ему нужен наставник. Он нуждается в понимании, а я не могу дать ему его, потому что понятия не имею, что творится у него в голове.

Уильям кивнул.

— Хорошо. Я помогу тебе с Джеком. Я бы и так это сделал.

— Я знаю, но ты ненавидишь быть кому-то обязанным, и таким образом, мы будем квиты.

Деклан вытащил из угла стола медный шар и постучал по нему. Сфера раскололась посередине. Две половинки раскрылись, открыв бледный кристалл. В кристаллических глубинах вспыхнула искра света и заструилась в луче света, образуя карту в шести дюймах над сферой.

— Луизиана. Граница. Трясина, — четко произнес Деклан. Карта сосредоточилась на зеленом пятне Трясины там, где оно касалось границы с Луизианой.

— Касис, — сказал Деклан.

Карта осталась на прежнем месте.

— Проклятая штука. Замок Касис.

Карта скользнула к Адрианглийской границе. Маленькая точка белого свечения вспыхнула на границе и превратилась в серый замок. Деклан нахмурился.

— У меня уже была стычка с Антуаном де Касисом. Семья де Касис заключила соглашения как с галлами, так и с нами, которые не позволяют им вмешиваться в наши пограничные разборки. Они были введены в действие столетие назад из-за некоторых секретных услуг, которые семья предоставила как Луизиане, так и Адрианглии. Я так и не смог выяснить, что именно они сделали. Соглашения запрещают любые военные действия на их земле. Цена этой сладкой сделки — полный нейтралитет семьи Касис: они не могут помочь ни Луизиане, ни Адрианглии.