ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

ДЖОН наблюдал, как качнулась дверь, когда Паук вышел из недр лаборатории в залитый солнечным светом коридор. Худощавый мужчина заморгал от яркого света и поднял руку, чтобы прикрыть глаза. На сгибе его правой руки находилась толстая кожаная папка. Она привлекла внимание Джона, и он не мог удержаться, чтобы не посмотреть на нее.

— Запах действительно отвратительный, — сказал Паук.

— Простите. Тут уж ничего не поделаешь.

Паук кивнул.

— Пройдись со мной немного.

Они шагали бок о бок по коридору, папка мягко покачивалась в такт плавному шагу Паука.

Джон смотрел на пол, себе под ноги. Папка должна быть полна переведенных заметок, мыслей гениального ума. Чего он только не мог бы сделать, вооружившись этой папкой. От одной мысли о том, что в ней содержится, у Джона закружилась голова. Он переплел пальцы, чтобы не потянуться к ней. Он почти чувствовал подушечками пальцев гладкую кожу.

Работать на Паука было трудно. Он был рассудителен, но только тогда, когда позволяли обстоятельств. Он понимал трудности, но совершенно не поддавался им. И он ожидал невозможных вещей в невозможные сроки.

Джон совершил невозможное. Слияние, причем относительно стабильное, менее чем за месяц. Он хорошо справился, и Паук казался довольным. Однако плод его трудов, приз, лежал запертым в папке на сгибе руки Паука, и Джон знал, что лучше не доверять кажущемуся счастью Паука.

— Мы определили три возможных места, — произнес Паук. — Нам понадобится день или около того, чтобы изучить их и, возможно, еще один день, чтобы извлечь устройство. Я уеду, ох, примерно на неделю.

«Уеду». Это слово звенело в голове Джона, как колокольчик. Он уедет.

— Почему именно три места, м'лорд?

— В записях дневника нет ясности относительно ориентиров. Местный житель мог бы точно определить его местонахождение, но я решил не компрометировать документ присутствием постороннего. Я возьму с собой почти всех. Нам еще многое предстоит сделать.

Тусклый свет пробился сквозь туманную меланхолию в голове Джона. Ему это нарочно говорили.

— Я оставляю двух убийц и стража охранять дом. В любом случае, это формальность. Здесь нет ничего ценного, кроме тебя и Посада, конечно, и, кроме того, ловушки возьмут на себя большую часть защиты сами по себе.

— Как только устройство будет обнаружено и извлечение будет завершено, я пошлю за вами поисковую команду. Я уверен, что тебе лучше отдохнуть здесь, чем тащиться по грязи вместе с остальными. Надеюсь, твоя вынужденная изоляция не будет проблемой?

Джон улыбнулся.

— Нет, м'лорд. Я очень нуждаюсь во сне.

— Аааа. — Паук кивнул, серые глаза под светлыми бровями смотрели нейтрально. — Тогда я оставлю тебя в комфорте на простынях и пухе.

Они вышли на балкон второго этажа. Ветер принес сырость с затопленной равнины внизу. Джон вздрогнул.

— Жуткое место.

— Мягко говоря. — Паук провел левой рукой по резным перилам балкона и улыбнулся, обнажив ровные острые зубы. Улыбка пронзила тревожной стрелой шею Джона, опустившись до самых кончиков пальцев. Он зевнул, пытаясь скрыть свое беспокойство.

— Джон, ты явно устал. — Паук похлопал его по плечу. — Иди поспи.

— С вашего позволения, м'лорд.

— Иди, иди. — Паук помахал ему рукой. — Этот твой зевок очень заразителен.

Джон поклонился и зашагал в свои покои. У Паука был перевод, но он оставил дневник в комнате синтеза. Паук ожидал, что он попытается заполучить его. Человек менее честолюбивый и более трусливый не стал бы. Ему тоже не следовало бы. Но дневник взывал к нему. Знание, которое он содержал… секрет жизни, возможно, даже вечной жизни. Вооружившись им, он мог бы искать убежища в любой стране. Он снискал бы славу и почести, как гений, был бы в безопасности и уважаем всеми, получил бы возможность вести свою работу в нужном направлении, а не быть под колпаком у головореза. Потому что Паук был головорезом, умным, вежливым, с королевскими замашками, но все же головорезом. Разница между ним и обычным уличным боссом заключалась в степени опустошения, которое он мог вызвать.

Джон вошел в свою комнату и запер дверь. Он должен дождаться завтрашнего отъезда Паука, и тогда ему придется быть осторожным. Очень осторожным.

ЗАПАХ проник в ноздри Уильяма, как только он приблизился к дому, острый мускусный запах волка, только что пометившего свою территорию. Он напрягся.

Крупный пожилой мужчина стоял перед дверью в окружении крутящихся собак. Крупный, широкий в плечах, он был одет в джинсы и кожаный жилет. Его длинные седые волосы ниспадали на спину.

— Полегче, — пробормотала рядом с ним Сериза. — Спокойнее. Это всего лишь дядя Хью.

Мужчина повернулся и посмотрел на него. Бледный блеск залил его глаза. Волк.

Низкий рокот застрял у него в горле.

— Он…

Рука Серизы скользнула под сгиб его локтя.

— Вроде тебя. Я узнала об этом всего несколько дней назад. Он очень добрый человек, Уилл.

Хью смотрел, как они приближаются. Его лицо ничего не выражало.

Уильям остановился в нескольких футах от него. Когда два перевертыша встречались за пределами Красного Легиона, это никогда хорошо не заканчивалось. Сейчас он не хотел ссоры. Только не после того, как он наконец-то спарился.

— Дядя Хью! — Сериза подошла и обняла его.

— Сери. — Он неловко обнял ее и отпустил. — Я пришел помочь.

— Благодарю тебя!

— Кто это?

— Это мой Уильям.

Хью посмотрел на нее, потом на Уильяма.

— Твой Уильям?

Она кивнула.

— Со всем своим мехом, когтями и зубами.

Хью вздрогнул, словно его ударили током. Сериза погладила его по руке. Он перевел взгляд на Уильяма.

— Адрианглиец?

Уильям кивнул.

— Там вас превращают в убийц.

— Мы прирожденные убийцы.

Глаза Хью стали бледно-желтыми.

— Если ты будешь плохо с ней обращаться, я разорву тебе глотку.

Уильям позволил нотке рычания проскользнуть в свой голос.

— Мужик, я уложу тебя там, где ты стоишь.

— Так мило, — сказала Сериза. — Почему бы нам всем не пойти в дом и не выпить чаю с пирогом?

Хью не двинулся с места.

— Хью, — позвала Мюрид с крыльца.

Он взглянул на нее.

— Оставь мальчика в покое, — сказала она.

Хью пожал плечами и погладил руку Серизы.

— Если он вообще, когда-нибудь…

— Он не причинит мне вреда. — Сериза положила другую руку на предплечье Уильяма. — Дядя, он любит меня. Пойдемте.

Уильям что-то проворчал и позволил ей отвести себя к лестнице.

Хлопнула дверь, выпуская Кальдара на крыльцо.

Уильям вздохнул и услышал, как Хью сделал то же самое. Они хмуро посмотрели друг на друга поверх головы Серизы.

Кальдар закатил глаза.

— О, это просто замечательно. Мы перевернули весь дом наизнанку в поисках тебя, и вот ты здесь. Вам было весело, голубки?

— Не твое дело, — ответила ему Сериза.

— Пойдемте в библиотеку. Мы проводим там военный совет.

Уильям позволил проводить себя в переполненную библиотеку, где его попросили сесть на стул перед столом, на котором стояло с полдюжины пыльных бутылок зеленого вина. В библиотеке было полно Маров. Детей не было, только старшие подростки и взрослые. Военный отряд на завтра.

Эриан передавал по кругу чашки, сделанные из какого-то выдолбленного овоща.

— Болотная тыква, — сказал он. — Традиция.

— Ты не делал этого перед тем, как сразился с Ширилами. — Уильям взял свою чашку.

— Тогда все было по-другому, — сказал Эриан.

— Ширилы были Эджерами, как и мы, — прогремел слева Микита.

— А «Рука» и ее агенты — захватчики, — добавила Мюрид.

Ричард посмотрел на Серизу. Она вытащила свой меч и протянула ему.

— Я думаю, ты должен это сделать.

Ричард взял меч. В комнате воцарилась тишина.

Он поднял лезвие над бутылками. На его лице появилось выражение глубокой сосредоточенности.

Прошла секунда. Другая.

Вот почему Сериза была главной, решил Уильям. В бою Ричард был бы уже мертв.

Магия вспыхнула от Ричарда, интенсивная наэлектризованная синева. Она заплясала на его клинке. Он взмахнул и обезглавил шесть бутылок одним ударом.

По библиотеке прокатилось неровное приветствие.

Ричард передал меч обратно Серизе. Бутылки были разобраны. Игната плеснула немного вина в чашку Уильяма.

— Сегодня мы пьем вино пятидесятилетней выдержки, — объявила Сериза, поднимая свою чашку. — За то, чтобы пережить следующий день.

Они выпили. Уильям отхлебнул из чашки. Вино покатилось по его горлу, огонь и радость слились воедино. Впервые с тех пор, как он покинул Легион, он почувствовал себя частью чего-то большего, чем он сам.

— Мы надеялись, что лорд Уильям расскажет нам, с чем мы столкнемся, — сказал Ричард.

— Мы хотим знать о «Руке». — Игната налила себе еще вина.

Уильям сделал еще глоток. Хорошо. Это не проблема.

— Давайте проясним: Паук мой.

Головы согласно закивали.

— Стандартный отряд Паука обычно состоит из двадцати четырех агентов, находящихся в продвинутом состоянии магического изменения.

— Почему из двадцати четырех? — спросил Кальдар.

— Это число легко разделить: две группы по двенадцать, три группы по восемь, четыре группы по шесть и так далее. Мы убили троих.

— Я думал, ты убил только двоих, — сказал Кальдар.

— Троих, — ответила ему Сериза. — Ты позволишь ему говорить или так и будешь перебивать?

Уильям порылся в памяти.

— Итак, близкое окружение Паука, его элита. Кармаш Ауле. Происхождение: неизвестно. Рост: Семь футов два дюйма. Примерный вес: триста шестьдесят фунтов. Белые волосы, красные глаза. Улучшения: укрепленный позвоночник, пересаженные железы, что приводит к более среднему времени реакции и увеличению силы. Должность: второй по старшинству в команде. Предпочитает тупое оружие. Скорее всего, он полагается на собственные силы и переоценивает их. Легко впадает в ярость. Умеренная переносимость боли. Возможная слабость или целевые зоны: суставы, железистый имплантат в левом боку непосредственно под грудной клеткой.

— Вейсан. Происхождение: неизвестно. Рост: пять футов шесть дюймов. Примерный вес: сто сорок фунтов. Кроваво-красная кожа, заплетенные в косу голубые волосы, голубые глаза. Улучшения: железистый аптекарь, обеспечивающий превосходное время реакции, экстремальную скорость, улучшенную координацию рук и глаз. Должность: истребительница. Предпочитает холодное оружие. Нестабильная. Как только начинает убивать, она не может остановиться, пока катализаторы из ее аптечки не будут израсходованы. Во время схватки, не в состоянии отличить гражданских лиц от военных. Возможные слабые места: нет.