Глава 18

Питер был наследником Рэтфорда. О Боже. Питер был наследником Рэтфорда. После пожара Рэтфорд взял меня к себе под видом горничной. В действительности он пытался заставить меня использовать ключ моего дедушки, чтобы помочь ему добиться успеха с машиной времени, которую он изобрёл и спрятал в руинах старого замка в Йоркшире. Всё, чего он хотел — это вернуться назад и предотвратить ужасную трагедию, но он не учёл, что его путешествие во времени могло бы изменить мир, каким мы его знали. Мой дедушка и ещё несколько человек заперли машину времени так, чтобы только дедушкин ключ мог открыть её.

Я была вынуждена остановить Рэтфорда любой ценой.

Именно моя рука разбила сердце машины. Я сыграла немалую роль в уничтожении лорда Рэтфорда.

Я ответственна за смерть члена семьи Питера, и что ещё хуже, я знала, что Рэтфорд получил Черную Метку, хоть на самом деле её заслуживал лорд Стромптон. Я не понимала. По идее, Питер не должен быть частью Ордена.

Вот, что имел в виду директор, когда говорил, что у Питера был мотив для саботажа.

Месть.

Я едва ли заметила движение. Я даже смотреть на Питера не могла, слишком охваченная шоком и ужасом.

— Уходи, Сэмюэл, — потребовал Питер, тяжело топая ботинками и поднимаясь по ступеням между скамеек галёрки. Я не могла не наблюдать за противостоянием со своего места в центре зала.

— С какой стати? — Сэмюэл вытащил из кармана жилета часы и небрежно завёл их. — Я имею такое же право быть здесь, как и любой другой, — он сунул часы обратно в карман и скрестил руки на груди.

— Потому что, если ты сейчас не уйдёшь, то я не могу гарантировать тебе, что через эту дверь ты выйдешь со всеми зубами, — ответил Питер.

Даже с моей точки обзора внизу лестницы Питер казался больше, более мощным, чем я когда-либо его видела. Сэмюэл по-прежнему был на полголовы выше него. Он смерил Питера глазами, затем поправил манжеты, как будто ему было все равно.

— Наслаждайтесь вечером, — сказал он, снисходительно кивнув мне головой.

С этими словами он вышел, пройдя по дорожке за верхним рядом сидений в проходе и направляясь к коридору, ведущему во внутренний двор.

Питер побледнел и снова спустился на пол прохода.

— Мег, — начал он, но я не хотела этого слышать.

— Ты солгал мне, — я посмотрела не него безжизненным взглядом. Это правда. Я не могла ему доверять.

Питер отшатнулся.

— Я не делал ничего подобного.

— Почему ты не сказал мне, что являешься наследником Рэтфорда? — мой голос звучал хрипло. Я пыталась взять себя в руки.

— Наши фамилии не должны иметь значения, — он переступил с ноги на ногу.

Я в неверии посмотрела не него.

— В тот первый день у нас состоялся целый разговор о том, кто ты и откуда, и ты не счёл нужным сказать мне, что ты наследник Рэтфорда? — мой голос эхом отразился от высокого потолка, и я прикусила язык. Поспешно вздохнув, я продолжила: — Как ты можешь говорить, что это не имеет значения?

Меня охватило ужасное предчувствие.

Он что-то скрывает…

Питер прищурился, его обычно милое лицо ожесточилось. Я узнавала взгляд его глаз. Я видела его прежде, это тёмное и расчётливое безумие.

— Моя фамилия ничего не меняет, — Питер согнул руку — ту, что была ранена.

— Неужели? — мои мрачные мысли вели меня по извилистой тропе, полной теней и сомнений.

В тот первый день, когда я поднялась по склону, Питер через считанные минуты подошёл ко мне, чтобы познакомиться. Это он подошёл ко мне, чтобы утешить и предложить дружбу, когда этого не сделал никто другой.

Я думала, что он был таким же брошенным и одиноким, как и я.

Я была дурой.

Ему нужно было подобраться ко мне поближе.

Питер потёр лоб, как будто мысли причиняли ему боль.

— Мег, послушай меня, — настаивал он. — Для меня это никогда не имело значения.

— Это имеет значение для Ордена, — я сделала шаг, в тот же момент сокращая расстояние между мной и моим роботом. Я не могла позволить ему дотронуться до него. — Я втянула твою семью в скандал. Перспективы твоей семьи висят на волоске из-за меня. Как это может не иметь для тебя значения?

— Потому что я твой друг, — он посмотрел вверх на потолок, потом снова вниз, разведя руками в стороны. — Именно поэтому я молчал обо всём. Есть некоторые секреты, которые не стоит рассказывать.

Я сжала руки в кулаки.

— Ты поистине наследник Рэтфорда. Он точно так же любил секреты.

— Я едва знал двоюродного брата моего отца! — закричал Питер, и его лицо раскраснелось. — Он погубил нас. Мы были носителями почётной фамилии, пока он не сделал то, что сделал. Теперь мы ничто, — он, казалось, задыхался от своих слов и опустил голову. Он снова повернулся ко мне. — Наша единственная надежда на искупление лежит на мне и моей репутации здесь, в Академии.

Он посмотрел на меня, как будто ждал, что я скажу что-нибудь, но для него у меня не было слов.

С отвращением покачав головой, он отвернулся.

— Хорошо. Будь безрассудной. Я всего лишь предложил помощь. Я могу понять, когда мне не рады, — он поправил пальто непреклонным резким движением. — Удачи тебе. Это задание невыполнимо.

— Я найду решение, — я стиснула руки перед собой. Я чувствовала присутствие женщины-робота, смотревшей поверх моего плеча. Она моя. Я никому не позволю её разрушить. — До свидания, Рэтфорд.

Питер схватил шляпу и с яростным гневом, горевшим в его некогда добрых глазах, поднялся по лестнице и вышел в коридор, захлопнув за собой дверь.

Звук эхом разнёсся по залу, подобно падению огромного дерева, не выдержавшего ударов грозы. В воздухе снова повисло безмолвие, тяжёлое и удушающее.

В леденящей тишине я повернулась к своему роботу-женщине. Обнажённая и безликая, она смотрела на меня так, словно ждала шанса ожить. Я не знала, как помочь ей пойти, не говоря уж о том, чтобы заставить её танцевать.

Я даже не знала, как вытащить её из комнаты.

Сложив руки как для молитвы, я дотронулась ими до губ и прикрыла глаза, пока дрожь в моём теле не утихла, и я снова могла дышать.

— Я в полном замешательстве, — прошептала я себе, когда взяла руку робота и аккуратно подняла её. Когда я её отпустила, она опять опустилась вдоль её тела с серией трескучих щелчков.

Я медленно обернулась, но была совершенно одна. Возвышающиеся скамьи, казалось, нависали надо мной, в то время как пустая трибуна шептала: «Тебе здесь не место».

И, несмотря на все это, мне всё ещё было трудно поверить, что Питер мог быть диверсантом.

Я просто не могла знать наверняка, кто друг, а кто враг.

***

В течение следующей недели робот поглотил мою жизнь. Директор поместил его в свободную комнату в монастыре, где я могла спокойно работать над ним, однако пустая комната походила на тюремную камеру.

Чтобы помочь нам, занятия посвящались нюансам устройства робота и управления им, но я не понимала, как что-либо из этого могло мне помочь. Существовало два главных способа контролировать двух механических существ: либо они бегали по рельсам, как те, с которыми я столкнулась на заводном корабле во время инцидента с Рэтфордом, либо у них имелась сложная система переключателей. Мне нужно создать систему управления, которая заставила бы моего робота двигаться с возможностью реагирования на всё, что будет делать робот Дэвида.

В этом и состояла более сложная для меня задача. Дэвид может заставить своего робота неуклюже двигаться по комнате, как медленный бык, и это будет уместно, но если мой робот не сумеет следовать за этим движением, то именно он окажется тем, кто работает неправильно.

Мне нужно знать устройство сложных роботов, подобных Минотавру из лабиринта в Тэвингсхолле. Тот механический зверь без проблем отслеживал наши с Уиллом движения, когда мы бежали, спасая свои жизни, а он пытался забодать нас. Я выжила в схватке с этим монстром. Мне не хотелось испытывать судьбу ещё раз, просто чтобы изучить, как эта чёртова штука работает.

К концу недели я так ничего и не достигла. Моя робот-женщина по-прежнему стояла неподвижная и безмолвная в нашей тусклой маленькой комнате.

Раздражившись, я оставила её и отправилась к одному из учителей, чтобы поискать в архивах. Возможно, там можно найти некоторые ранние рисунки Минотавра из лабиринта Тэвингсхолла. Эта перспектива гораздо безопаснее, чем повторное посещение зверя. Я начала с кабинета директора, но его там не оказалось, поэтому я проверила нашу главную классную комнату.

Там оказался Оливер, устанавливавший миниатюрную рельсовую систему на переднем столе. Мое сердце подпрыгнуло. Я не разговаривала с ним после инцидента, но он был одним из немногих людей, которым я могла полностью доверять.

Он поднял на меня взгляд. Повязка по-прежнему прикрывала один глаз, хотя его кожа сейчас выглядела достаточно нормальной.

— Привет, Мег. Я как раз собираю наш следующий урок, — он дружелюбно мне улыбнулся. Его слова ощущались как тёплое одеяло, обернувшееся вокруг меня в очень мучительный день. Было здорово узнать, что он не злится на меня за катастрофу с вольером.

— Вижу, вы намерены подвергнуть нас испытанию. Как твой глаз? — спросила я, ужасно чувствуя себя от того, что он всё ещё не восстановился.

Он слегка нахмурил брови.

— Честно говоря, могло быть и лучше. Люсинда утверждает, что повязка сделала меня лучшим стрелком, — я постаралась не улыбнуться, когда он осторожно поставил на рельсы миниатюрную фигурку. У Оливера не было таланта к огнестрельному оружию.

— Мне так жаль, что ты пострадал.

— Мне приходилось и похуже, — он улыбнулся мне так, что я вспомнила наши совместные приключения. Он выбрался из них сильно израненным, едва не утонул и сломал руку. В таком контексте, наверное, эта ситуация не так уж плоха.

— Могу я задать вопрос? — было так хорошо разговаривать с Оливером.

— Конечно. — Он полностью обратил на меня внимание.

— Я невольно гадаю, почему среди Ордена так много тех, кто кажется склонным к безумию, — глядя на Оливера, я не могла не вспомнить, каким он показался при нашей первой встрече. — Рэтфорд, Стромптон — и другие.