При мысли об Айле я нанес еще один яростный удар ему по лицу. Я почувствовал, как сжались мои челюсти, и услышал скрежет зубов. Если бы я мог, я бы привязал его за гребаный кишечник за то, что он сделал.

Артур закашлялся и задохнулся, сплюнув кровь, скопившуюся у него во рту. Он взглянул на меня опухшими глазами. «Ты убил моего отца».

О, я знал, что так и будет. Была только одна причина, по которой он меня предал.

Его отец предал мою жизнь, моего отца, и когда я стал Боссом, я убил его. Без угрызений совести или даже капли вины. Я оставил его на холодной земле истекать кровью. Когда я вернулся ночью, его тело уже было похоронено.

Артура выгнали из дома. Ему было семнадцать. Когда я нашел его несколько дней спустя, он голодал. Был бездомным. И одиноким.

Я вернул его в свой дом. Мы были друзьями, братьями не по крови, но все же братьями.

Никогда не думал, что до этого дойдет. Но все это время меня предавали. Десять лет он меня предавал.

Покачав головой, я отстранился. Закинув руки за спину, я посмотрел на Артура сверху вниз. Наконец он вздрогнул под тяжестью моего убийственного взгляда. Я почувствовал, как уголки моих губ удовлетворенно дернулись.

«Ты был предателем все это время?» Виктор зарычал позади меня.

Артур взглянул на него и усмехнулся. Он замолчал и застонал от боли, прежде чем ответить. «Да. Все это время ... это ... был я ... но ... ты был слишком ... слеп ... чтобы это увидеть.»

Лицо Николая стало яростным, и он протянул руку, ударив Артура кулаком в живот. Он согнулся в агонии и захрипел через сломанный нос.

«Блять», - пробормотал он себе под нос.

В отчаянии потерев лицо, я глубоко вздохнул. Я не мог его убить. Не сейчас. Пока я не найду Айлу. И я знал, что он не расскажет мне легко.

Мои пальцы чесались от желания убить его. Но пока я собирался причинять ему боль, пока он не почувствует тяжесть боли, которую причинил моему Ангелу.

«Почему Айла? Ты враждебно относился к нам… не к ней, - спросил Виктор, подходя ко мне.

Артур покачал головой. «Ты прав. Моя вражда была с тобой». Он замолчал и ахнул. Сделав глубокий вдох, он продолжил тихим болезненным тоном. «Я даже не знал, кто она такая, пока мы не поехали на пляж. Альберто мог мне доверять, но он был умен. Меня никогда не пускали в его дом. Только в его клубы. Но в тот день он позвал меня к себе домой. Я увидел там фотографию Айлы. Я сложил два и два, и готово. Она была Абандонато».

«Это не объясняет, почему ты ее выдал, - отрезал Виктор. Когда я увидел, что он в гневе двинулся вперед, я схватил его за руку, останавливая.

Артур продолжал говорить. «Альберто хотел ее вернуть, и я хотел заставить тебя заплатить. Это было легко. Две птицы с одним камнем. Лучший способ сбить вас с ног - это поразить вас своей слабостью. И она была твоей единственной слабостью.»

Я промолчал, сдерживая гнев. Если бы я двинулся, я бы его убил.

«Годами я ждал, планировал. Я искал твою слабость. Ты был сильным ублюдком. Твой девиз: «Убей или будь убитым». А потом в твою жизнь вошла Айла. Это было почти слишком легко, - сказал Артур, тяжело дыша.

Я видел, как его губы дернулись в легкой улыбке, когда он сухо усмехнулся. «Ты сделал всего две ошибки. Первую - доверился мне».

Он глубоко вздохнул, прежде чем нанести последний удар. «Вторую - влюбился в Айлу. Итак, понимаешь, в конце концов… это была твоя… вина. Ты позволил ей… стать твоей слабостью».

Виктор протянул руку и нанес Артуру три яростных удара. «Ты гребаный ублюдок!» он ревел.

Он потянулся, чтобы нанести еще один удар, но Николай оказался быстрее. Я закрыл глаза, глубоко вздохнув. Когда я услышал голос Николая, мои глаза резко открылись.

«Альберто знал, что я не предал Босса?» - прошипел он Артуру в уши.

Артур рассмеялся сквозь боль. «Бля… да… он все знал. Это был наш план. Мы заставили вас думать, что он вам поверил, а я был за вашей спиной, давая ему правильную информацию. Как вы думаете, он всегда знал ваши шаги, когда Николай давал ему ложную информацию?»

«Значит, все было напрасно?» Виктор зарычал, разочарованно отстраняясь.

Артур кивнул. «Это… было… очевидно. Николай был ... слишком ... верен. Даже когда он был… близок к… смерти… он ничего не выдал… ничего».

Он замолчал, отчаянно вдыхая воздух через сжатые легкие. «Он… знал, что ты… никогда не предаш Алессио». Оглянувшись на Николая, он улыбнулся разбитыми губами. «Ты ... как ... чертовски верный пес».

Глаза Николая пылали яростью. «Ты, дерьмо», - выплюнул он.

«Это больше не имеет значения», - наконец сказал я. «Где Айла?»

Ничего не имело значения. Почему Артур предал меня или как… имела значение только Айла. Я чертовски ненавидел то, что я зависел от Артура, чтобы найти ее, но другого пути не было.

Он приподнял бровь, глядя на меня. «Ты… правда… думал… это будет так… легко?»

На этот раз по моим губам пробежала улыбка. Ни в коем случае это не была нежная улыбка. Нет, она обещала только боль.

«Нет, я не думал, что это будет легко». Я пожал тяжелым плечом и наклонился вперед, пока наши лица не оказались на расстоянии нескольких дюймов. «Тебе будет нелегко. Ни за что.»

Я откинулся назад и кивнул Николаю. Он сунул Артуру в рот белую ткань и отступил, глядя на свою ручную работу.

Виктор подошел к заднему столу и вернулся со своим любимым оборудованием. Машинкой для стрижки. Пальцы обычно отрубала чисто и без особых усилий.

Николай также вернулся со спиральным ножом. Моим любимым.

Он передал его мне, пока я смотрел, как Виктор приступает к работе. Все началось медленно. Несколько ударов, Артур задыхался, и когда он все еще молчал, Виктор перешел к ногтям.

Было больно, до невозможного. Крик Артура заглушала ткань, но по тому, как его тело дрожало, было очевидно, что он испытывает ужасную боль.

Он еще не потерял пальцы. Всего три ногтя.

Я поднял руку, и Виктор сразу остановился. Николай вырвал ткань изо рта Артура, и он закричал, когда боль пробежала по его пальцам и по телу.

Его рука была привязана к подлокотнику, и я видел, как дрожали его пальцы. Они были залиты кровью, и я усмехнулся от этого вида.

«Хочешь поговорить сейчас?» - подумал я, глядя на его кровавое месиво.

«Пошел… ты…» - прохрипел он.

«Нет? Ты не хочешь?» - насмехался я. «Тогда ладно. Наслаждайся.»

Виктор держал машинку над указательным пальцем Артура, чуть ниже первого сустава.

Он ждал. Ожидание было формой душевной пытки. Лучший способ кого-то сломать. Ожидание делало их напряженными, еще более встревоженными, и их страху не было предела.

Я мысленно считал секунды.

Один. Два. Три. Четыре. Пять.

Артур закричал. Он ревел так громко, что у меня в ушах звенело. Его боль была музыкой для моих ушей, и я сел на стул позади себя.

«Это был всего лишь палец», - пробормотал Виктор, глядя на окровавленный сустав на полу.

«Убедись, что он не истечет кровью до смерти», - отрезал я. Мы еще не закончили с ним. Только когда мы получим ответы и Айлу в безопастности в этой комнате.

Прошло несколько минут, потерял еще один палец. По одному на каждой руке.

Я ждал, желая увидеть, если он заговорит, но Артур оставался упорно тихим. Покачав головой, чтобы подавить рычание от разочарования, я встал, и Виктор отошел в сторону.

Наклонившись вперед, я схватил Артура за подбородок. «Если ты заговоришь, тебе будет легче», - предупредил я.

«Я… знаю… ты…» - выдохнул он. «Не имеет значения… заговорю я… или нет… я не… сделаю… этого… живым… в любом случае».

Я склонил голову набок, глядя на него любопытными глазами. «Умно. Ты прав. В любом случае живым ты не выберешься. Но если ты заговоришь, я сделаю твою смерть быстрее.»

Еще одна ложь, и он это знал.

Когда он промолчал, я вздохнул для приличия. Не торопясь, я прогулялся вокруг его стула, давая ему немного времени, чтобы отдышаться.

Я снова остановился перед ним. Он смотрел себе под ноги, его опухшие губы сжались в тугую, упрямую линию.

Я слегка провел спиральным ножом по его щеке, но не настолько, чтобы повредить кожу. Но этого было достаточно, чтобы дать ему понять, что должно было случиться дальше.

Когда нож коснулся его второй щеки, я прижал его сильнее, и кровь потекла по рваной коже. Он поморщился, но промолчал, закусив губу, чтобы не закричать.

Я знал, что спиральный нож жег там, где он разрезал, и Артур, вероятно, мучился.

Я прижал нож к его шее, оставив за собой кровавый след. Кожа покраснела, и я отстранился. Его дыхание было резким и затрудненным. Каждый вдох казался трудным для вдоха и выдоха.

Я поднес нож к его бедрам, делая порезы на ходу. Порезы были не слишком глубокими, их было достаточно, чтобы вызвать невыносимую боль через несколько минут.

«Ты готов поговорить сейчас?» - спросил я, когда его крики утихли.

Он зашипел и посмотрел на меня. Я покачал головой. Николай расхаживал по комнате, а Виктор снова принялся за работу.

Еще два ногтя и пальца.

А потом я сделал порезы на его теле.

Иногда мы выходили из комнаты, оставляя Артура одного дышать через его боль. А потом мы возвращались. Так продолжалось… часами. Пока я не начал чувствовать себя беспомощным и совершенно безнадежным.

В следующий раз, когда мы снова вошли в комнату, голова Артура была низко опущена. Было уже утро. В течение часа я ходил за пределами комнаты Мэдди, раздумывая, войти мне или нет.

Но чувство вины тяготило мое сердце. Вместо этого я оставался снаружи.

Затем я был в комнате с пианино, желая, чтобы там была Айла. Еще один приступ вины. Еще одна волна боли.

После часа жалости к себе я ушел и направился в подвал.

Ярость вернулась в полную силу. В воздухе пахло кровью. Было тяжело от смерти и неуверенности.

Я уставился на Артура, ожидая от него реакции. Когда я двинулся к нему, он медленно поднял голову. Его лицо было почти неузнаваемо. Опухшее, красное, смесь зеленого и пурпурного. Несколько порезов. Некоторые глубокие, некоторые еле еле.