Глава 10 Катастрофа

— Как вообще это случилось? — спросила Нерисса, зашивая множество порезов на моей спине.

Я бы сама залечила раны, но не могла добраться до этих мест. Неро тоже мог бы это сделать. Однако, учитывая, что я также получила перелом запястья и небольшое сотрясение мозга, которое заставляло меня видеть пятна всякий раз, когда я пыталась сосчитать до пяти, он приказал мне обратиться к настоящему врачу. И в то время я была не в том состоянии, чтобы спорить с ним.

— Это случилось во время семейного ужина, — сказала я Нериссе.

— Что за вечеринки ты устраиваешь, Леда?

Я вздрогнула, когда она вытащила пятьдесят седьмой мраморный осколок из моей спины.

— Это совершенно не моя вина.

— О, неужели? — Нерисса обошла меня, чтобы заняться моим сломанным запястьем.

— Да, действительно. Демоны ворвались на вечеринку и попытались убить нас всех.

Она бросила на меня ровный взгляд.

— Не пытайся меня обмануть, Леда.

Я одарила её улыбкой.

— Даже не мечтала об этом, док.

— Демоны не могут прийти на Землю, помнишь? — она вылила зелье на моё запястье; на мгновение там возникло жжение, потом кости срослись. — Значит, они не могут испортить ваш семейный ужин.

— А, точно. Есть такое.

— Так что же на самом деле произошло сегодня вечером?

— Я споткнулась об Ангела и упала на журнальный столик во время игры в шарады, — смущённо призналась я.

— Теперь верю.

— Спасибо за вотум доверия.

— Это поражает, Леда. Как тебе удалось пройти через нападение демона невредимой, но ты не смогла пережить семейный ужин.

Я вздохнула.

— Моя семья не похожа на другие семьи.

— Тогда, возможно, тебе стоит начать надевать доспехи к обеду.

— Может быть, так и нужно, — я взглянула на Неро, который не отходил от меня с тех пор, как я проиграла битву с журнальным столиком. — А ты как думаешь, милый?

— Я думаю, тебе стоит смотреть под ноги, — он смотрел на меня так, словно я была сделана из стекла.

— Наверное, стоит, — согласилась я. — Но мне бы не хотелось лишать тебя удовольствия по-рыцарски нести меня в медицинское крыло.

Он весело хмыкнул.

Я оглядела кабинет Нериссы. Когда я приняла командование Чистилищем, Легион подарил мне несколько роскошных вилл, которые когда-то принадлежали бывшим местным лордам города. Здания были убежищем разврата и греха, и дизайн интерьера отражал это. Ванных комнат было больше, чем спален, и в каждой из них имелась гидромассажная ванна, достаточно большая, чтобы вместить по меньшей мере дюжину человек. Здесь присутствовали кладовые, полные драгоценностей, и гаражи, полные роскошных автомобилей. Здесь было больше шкафов и вешалок для одежды, чем в магазине одежды, и больше саун и кушеток, чем в спа-салоне.

Нерисса устроила свой кабинет в одной из комнат отдыха. Она сохранила массажный стол и фонтан спокойствия, но убрала большую часть другой мебели, чтобы освободить место для своего массивного стола. Она также попросила Дрейка и Алека снести несколько стен, чтобы расширить её офис до соседних комнат. Это освободило место ещё для нескольких столов.

Теперь она выкатывала тележку из-под одного из этих столов — тележку, наполненную магическим испытательным оборудованием, которое я слишком хорошо знала.

— Нет, — сказала я так твёрдо, что полки на стенах слегка задребезжали.

— Ты избегаешь меня, Леда.

И не без причины. Как только у меня прошла Горячка, Нерисса заманила меня в свой кабинет, а потом вытащила тестовую тележку. В первый день она проверяла мою магию через каждые два часа бодрствования, а во второй день — каждый час. К счастью, на третий день Фарис отправил меня в Небесную Армию, прежде чем Нерисса начала снова тыкать в меня. Это дало мне неделю без игл, сканеров или любого другого магического испытательного оборудования.

— Ты не знаешь, когда нужно сдаться, не так ли, док? — проворчала я.

— Первый Ангел не сдаётся, — Нерисса взяла с тележки иголку. — Никс не удовлетворена результатами твоих последних двадцати четырёх тестов.

— Неудовлетворённость не изменит реальности.

— Я просто делаю свою работу, Леда, — сказала она, и сочувствие в её голосе затмило то, как она безжалостно воткнула эту большую иглу мне в руку.

— Ой!

— Ты крутой ангел, Леда. Перестань брюзжать.

— Тогда перестань тыкать в меня большими иглами, — я нахмурилась, глядя на неё. — Ты же знаешь, что всё это бессмысленно. Тест номер двадцать пять ничем не отличается от тестов с первого по двадцать четвёртый.

— Первый Ангел — вечный оптимист, — она вытащила иглу.

Я потёрла свою ноющую руку.

— Ты хотела сказать «садист», Нерисса. Потому что даже в этот момент самый большой оптимист Вселенной будет махать белым флагом в знак капитуляции. Нет, Никс наказывает меня. Наказывает за то, что я не соответствую её грандиозным планам в отношении меня.

Все эти тесты искали на одно: характерную магическую сигнатуру, которая показывала, что ангел беременна. Приборы Нериссы могли обнаружить этот признак в течение нескольких дней после зачатия, и они были абсолютно точны.

Ну, они ничего не показывали, и мы с Нериссой обе знали почему. Во время Горячки, периода фертильности женщины-ангела, который бывает раз в десять-двадцать лет, я приняла зелье, чтобы стать бесплодной. Ангельское противозачаточное, так сказать.

Никс была не единственной, кто, задержав дыхание, ждал нашего с Неро ребёнка. Отпрыск ангела-помеси демона и бога и ангела с Бессмертной кровью был востребованным товаром, и каждый хотел получить кусочек. Фарис даже признался, что собирается использовать моего ребёнка в качестве оружия, и, учитывая то, что Грейс сделала со мной ещё до рождения, она также попытается украсть нашу дочь. Затем были Стражи, которые угрожали самому нашему существованию, и боги и демоны, которые зашвырнули нас прямо в центр этой войны.

Я ничего так не хотела, как родить ребёнка от Неро. Но я не могла этого сделать. Не сейчас. Это небезопасно для нашей будущей дочери. Я не была уверена, что смогу защитить её от всех, кто хотел украсть, убить или как-то иначе надругаться над ней.

И поэтому я приняла зелье. У меня нет никаких сожалений об этом. Наша дочь слишком важна для меня, чтобы рисковать её жизнью и свободой.

— Я должна продолжать тестировать тебя, Леда, пока Первый Ангел приказывает мне делать это, — сказала Нерисса. — В конце концов, она согласится, что твоя Горячка не прошла успешно.

— Я не уверена, что она согласится на это, потому что это разрушает её планы получить второе в истории потомство двух ангелов для Легиона.

Нерисса вздохнула.

Неро посмотрел на неё, потом на меня и тихо, гневно прошипел:

— Что вы двое натворили?

Я встретилась с ним взглядом, и по выражению его глаз поняла, что он знает. Он только что понял, что мы сделали. Я ничего не сказала. Я не знала, что сказать.

— Ты навлечёшь на себя гибель, Леда, — прорычал он. — Это измена.

— Мы и раньше нарушали правила, Неро. Ради общего блага. На этот раз я сделала это для блага нашей будущей дочери. Мы не можем родить её в опасном мире, где за ней будут охотиться боги, демоны и Стражи.

Его голос стал ниже.

— Это был не только твой выбор.

Вот в чём дело. Вот почему он зол. Потому что я не посоветовалась с ним перед тем, как начать действовать.

— Не было времени, — сказала я ему. — Мне даже не разрешили увидеться с тобой наедине. Легион держал нас порознь во время моей Горячки, помнишь?

— Ты могла бы найти способ. Ты всегда находишь способ, Леда, даже когда это кажется невозможным. Так что это может означать только одно — ты не хотела найти способ. Ты не хотела меня видеть, — его голос надломился, а вместе с ним и моё сердце. — Чтобы ты могла решать одна, решать за нас обоих, — его губы поджались. — С каждым днём ты всё более и более становишься ангелом.

На этот раз, сказав это, он не делал мне комплимент. Нет, сейчас всё было не так, как раньше. Он не ввязывался в шутливую перепалку, он недвусмысленно говорил мне, что я причинила ему боль.

— Неро, я пыталась дать нашей дочери лучший шанс в жизни. Я хочу, чтобы она появилась на свет в мирное время, а не родилась пешкой в войне, которую она даже не понимает, — я сжала кулаки в отчаянном гневе. — Я никому не позволю подвергать опасности жизнь моей дочери.

— Даже мне, — прорычал он.

— Да, даже тебе, Неро, — огрызнулась я. — Я родилась пешкой в этой бессмертной войне между раем и адом. Всё моё существование — не что иное, как очередная уловка. Ещё один ход на большой галактической шахматной доске. Я — инструмент. Оружие. Ты даже не можешь понять, каково это.

— Я не могу понять? — его смех был почти рычанием. — Моей матери было приказано выследить и убить моего отца, потому что Легион думал, что он предал их. Я в такой же степени вовлечён в эту борьбу между раем и адом, как и ты. На самом деле всё моё существование подстроено какими-то психопатами, так называемыми Стражами, которые охотились за магией. Так что не говори мне, что я не знаю, каково это — быть пешкой в этой бессмертной войне, Леда.

Затем он повернулся на пятках и стремительно вышел из комнаты.

— Будь ты проклят, Неро Уиндстрайкер! — закричала я.

Я подняла стул Нериссы над головой и швырнула его в дверь. Когда мне от этого не стало легче, я опрокинула несколько столов.

Нерисса лишь холодно посмотрела на меня и спросила:

— Ты закончила наказывать мебель?

Я оглядела огромный беспорядок, который я устроила, и все, что я могла сделать, это рассмеяться. Это был отчаянный, жалкий смех.

— То есть, ты наконец-то раскололась, — сказала Нерисса.

Моя грудь всё ещё сотрясалась от жалкого смеха, и я наклонилась вперёд.

— На этот раз я действительно облажалась.

Взгляд Нериссы скользнул по разрушенной мебели.

— Ага.

— Не могу поверить, что я так на него кричала, — я потёрла голову. — Просто я так разозлилась.

— Ты на взводе, потому что пытаешься защитить свою дочь.

— Дочь, которой ещё не существует.