— Ты хорошо знал Юсуфа, да? — спросил Лин. — Ты попал под его управление вскоре после его прибытия из Рамадуса.

Гарон отвел взгляд. Он впервые выдал чувства, но она не могла понять, какие.

— Да, — сказал он. — Я вел батальоны его людей, хорошо его узнал Достаточно, чтобы понять это, — он сжал губы и притих.

Лин склонилась, когда он не ответил.

— Узнал… что?

Гарон вдруг выпалил:

— Они не были людьми.

— То есть…

— Это была магия, — сказал он. — Не знаю, чем они были. Я не спрашивал. Я взял деньги, вел его отряды завоевать провинции. Этого хватило.

Сердце Лин забилось быстрее от воспоминания. Она хотела бы, чтобы Валанир Окун не был так далеко. Он знал Юсуфа, они дружили. Может, он объяснил бы это.

Лин добралась до нужного места. У двери магазина были книги на аккуратных полках. Дверь была красной, закрытой. Окно магазина было закрытым и тоже красным. Лин на миг испугалась, что зря пришла. Но дверь легко открылась, и запах старой бумаги встретило ее, как друг. В дальней части магазина у полок стояла худая женщина в красном плаще. Она подняла голову, когда Лин вошла, услышав колокольчик. Место казалось пустым.

— Здравствуйте, — сказала Лин. Она не ожидала, что торговка будет такой красивой. Но она не ждала меньшего от друга Валанира Окуна. Ее внешность при этом была почти бесцветной: почти белые волосы, кожа сочеталась с ними. Ее глаза были странными, янтарными, как у ворона.

— Добрый день, — она не улыбнулась. — Ищите книгу?

Лин шагнула ближе, дверь за ней закрылась. Запах бумаги успокаивал, она сожалела, что не могла задержаться тут или на этой улице. Может, позже. Если у нее будет шанс.

— Не совсем, — сказала она, глядя на лицо торговки. — Меня послал Пророк Валанир Окун.

Женщина прищурилась, желтые глаза обрамляли бледные ресницы.

— Вот как.

— Это про танцующих с огнем.

Она явно напряглась.

— А что они?

Лин еще шагнула вперед.

— Валанир сказал, вы можете помочь мне. Это про атаки на севере.

Женщина прикусила губу, а потом:

— Запри дверь, — она указала на штору, где был проход в смежную комнату. — Идем. Нельзя, чтобы нас услышали.