— Ты пытаешься убедить меня или себя? — спрашивает Ви. — Потому что я не из тех, кто устраивает себе двухнедельный отдых в глуши с двумя самыми завидными холостяками в профессиональном футболе.

— Я не «устраиваю отдых», — твёрдо заявляю я. — Это благотворительный лагерь, и я делаю это каждый год для первых участников, большое спасибо. Я не начала работать в лагере, потому что Эйден Джексон и Ной Эшби пришли добровольно, — внезапно я отчего-то начинаю защищаться, мои слова вырываются всё быстрее и быстрее.

Ви смеётся.

— Эй, девочка. Сбавь скорость. Я не говорила, что ты начала работать в лагере, потому что появились два горячих футболиста.

Я с трудом сглатываю.

— Совершенно очевидно. Потому что это явно не то, что здесь происходит.

— Я только сказала, что ты устроила так, что двое самых желанных профессиональных спортсменов останутся с тобой наедине, рубя дрова без рубашки и разводя костры…

— Ты хоть представляешь, чем мы занимаемся в лагере?

— Ну, прямо сейчас я представляю Ноя Эшби и Эйдена Джексона без рубашек и потными.

Отлично. Теперь и я не могу не представить Ноя и Эйдена без рубашек. Видимо, я медлю с ответом дольше, чем мне казалось, потому что Ви смеётся.

— Очевидно, ты тоже, — замечает она.

— Летний лагерь не будет проблемой, — заявляю я, больше для себя, чем для неё.

— Продолжай убеждать себя в этом, Грейс.

14

Эйден

— О, Господи, — говорит Мама Эшби, поднося руку ко рту.

Она стоит посреди гостиной в том же крошечном двухэтажном доме, в котором они с мужем Полом жили последние сорок лет. Ной периодически пытается купить им новый дом, но они каждый раз отказываются. Бесс Эшби в шутку обвиняет его в том, что он пытается заставить их поселиться в деревне, полной пожилых людей «а мы не старые!»

— Тебе нравится? — Анни останавливается прямо внутри гостиной.

— Куда делась половина твоих волос? И ты упала в чан с фруктовым пуншем? — Бесс вытирает испачканные мукой руки о фартук и бросает на Анни полунасмешливый, полу испуганный взгляд.

Анни ухмыляется, довольная собой за то, что вызвала такую реакцию у Бесс, практически бегом пересекает комнату и, увернувшись от четырех визгливых джек-рассел-терьеров, бросается ей на шею.

— Это мило, правда? — спрашивает она, поднося руку к голове.

Я закатываю глаза.

— Мило — не совсем то слово, которое я бы употребил.

— Заткнись, Эйден. Ты такой старый, откуда ты знаешь, что сейчас горячо? Мне нравится и моим друзьям нравится. — Анни показывает мне язык.

— Супер зрелая, Бананни.

— Она очень… розовая, — замечает мама Эшби, глядя на меня с другого конца комнаты. Я показываю ей жест «что ты можешь сделать?», затем возвращаюсь к интернету на своём телефоне. Ной сидит в другом конце комнаты, полулёжа на диване, потому что только так он может поместиться, демонстративно игнорируя меня. После всей этой истории с Грейс Салливан он был чертовски раздражительным.

— Спасибо! Я решила попробовать что-то другое.

— Мне тоже нужны перемены, — смеётся Бесс. — Должна ли я перекраситься в розовый? — она приглаживает седеющие волосы, собранные в пучок на макушке.

— Определённо, — говорит Анни. — Полу бы понравилось. Он классный. У него есть татуировки и он работает в гараже. Ты могла бы потрясти мир розовыми волосами, Бесс.

Бесс тепло смеётся.

— Эти татуировки остались с тех времён, когда ему было восемнадцать. Можешь себе представить? Я буду единственной на игре в бридж в четверг вечером с розовыми волосами.

Анни подходит к кухонному столу и перебирает выпечку.

— Ты испекла для меня хлеб с изюмом?

— Конечно, — говорит Мама Эшби, — пять буханок. На случай, если твой брат и Ной захотят немного перекусить.

— Легкая закуска, — усмехается Анни. — Ты должен следить за своим весом, старший брат.

— Пофиг. Я в расцвете сил.

Даже если бы я следил за своим весом, я бы выбросил всё это, когда мама Эшби готовила еду. Она всегда была убеждена, что семейные обеды и хороший десерт могут решить почти любую проблему, поэтому, будь то пожар или наводнение, Ной, Анни и я должны возвращаться в Уэст Бенд на ежемесячные обеды. Я пропустил прошлый месяц — первый раз за год — и получил нагоняй от Бесс.

— Ты же знаешь, я испекла яблочный пирог после ужина, — кричит Бесс из кухни.

— Эйден сказал тебе, что он сделал на мой день рождения? — спрашивает Анни. Она откидывается на стойку, откусывая кусочек хлеба с изюмом.

— Ты собираешься съесть это прямо у меня на глазах? — кричу я. — Почему бы тебе не принести мне немного, раз уж ты встала?

— Ты такой ленивый, Эйден, — отвечает сестра. — Встань и поджарь себе тост сам.

— Просто брось в меня оставшуюся буханку хлеба. Ты же знаешь, я всё равно его съем.

— Ты вырос в сарае, Эйден Джексон? — Бесс стоит, уперев руки в бока, выражение её лица суровое, но глаза мерцают, показывая, что она совсем не сердится.

Я тут же вскакиваю, пересекаю кухню и целую её в щеку.

— Нет, мэм.

Она шлепает меня по руке.

— Не забывай о хороших манерах только потому, что ты теперь богат и знаменит.

Я выхватываю тост из рук сестры, прежде чем она успевает возразить, и запихиваю половину в рот, отпрыгивая назад, когда она пытается ударить меня.

— У него нет манер! — кричит Анни.

— У меня куча манер, — протестую я, но это больше похоже на мммф-ммммф-мммф, потому что мой рот полон хлеба.

— Ты такой противный, — говорит Анни.

— Твой сын хочет разбогатеть, — говорю я, глядя на Ноя, который, очевидно, слишком поглощен своими делами на планшете, чтобы обращать на нас внимание. — Я уже договорился о контракте.

— Он говорит, что устроился, — отвечает Мама Эшби, закатывая глаза. Она проходит мимо меня на кухню и шлепает деревянной ложкой по заднице. — Мы все должны быть так же удачливы, чтобы «согласиться» на получение миллионов долларов, чтобы заниматься тем, что мы любим.

— Это прозвучало испорчено, не так ли? — смеясь, спрашиваю я.

— Ну да, — говорит Анни. — Кстати, где мой подарок на день рождения?

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — лгу я.

— Ты украл мой тост, а теперь отказываешься сделать подарок в честь дня рождения? Что ты за старший брат.

— Ты ужасно тихий, Ной, — замечает Мама Эшби. Ной отрывает взгляд от планшета и хмыкает, прежде чем что-то пролистать на экране. Когда я пересекаю комнату, чтобы взять подарок Анни из моей сумки, Ной бросает на меня грязный взгляд, очевидно, всё ещё недовольный всей ситуацией с Грейс.

Я должен игнорировать это, но что я могу сказать? Я ребёнок-переросток, и мне нравится нажимать на кнопки Ноя.

— Просто в последнее время он не в духе.

Ной бросает на меня ещё более сердитый взгляд.

— Нет причин для этого.

— Вы двое действуете друг другу на нервы, будучи соседями по комнате? — рассеянно спрашивает Мама Эшби, доставая из буфета тарелки и протягивая их Анни. — Ты останешься с ним только до тех пор, пока не закончишь ремонт. Верно, Эйден?

— Да, если я не убью его первым, — рычит Ной.

— Вы всегда были так близки, но вы также всегда готовы были вцепиться друг другу в глотки, — отмечает женщина. — Это всё конкуренция, мальчики.

Ной издает хрюкающий звук с дивана.

— Ничего не изменилось, — с горечью говорит он.

Мы с Ноем знаем друг друга всю жизнь. Еще до того, как Эшби взяли нас с Анни, мы были лучшими друзьями. Но наша версия дружбы всегда включала в себя дерьмовую конкуренцию. Это соперничество заставило нас быть великими в футболе.

Несмотря на конкуренцию в спорте, мы с Ноем никогда не охотились за одной и той же девушкой. У нас никогда не было причин. Я был совершенно счастлив с девушками, с которыми встречался — в основном горячие цыпочки, просто желающие хорошо провести время и ничего больше. Дело не в том, что я игрок; просто я никогда не видел причин связывать себя с одной женщиной. Я предпочитаю держать свои варианты открытыми.

Конечно, я никогда не интересовался такой девушкой, как Грейс Салливан. Она не из моей лиги, это точно — гораздо выше лиг тех женщин, с которыми я когда-либо встречался — умнее, красивее и просто чертовски шикарнее.

Кроме того, она напряжена, и все знают, что напряжённые девушки самые дикие в постели. Их просто нужно немного подтолкнуть. И я тот, кто даст ей этот толчок.

В отличие от Ноя. На первый взгляд, он больше похож на Грейс — занудный, умный и чертовски серьёзный, но именно поэтому он не подходит ей. Кроме того, я даже не помню, когда он в последний раз был с девушкой. Он помешан на футболе. Есть «работай усердно, играй усердно» — это моя философия, а есть «работай всё грёбаное время», который является девизом жизни Ноя.

Такой девушке, как Грейс Салливан, нужен кто-то, кто поможет ей освободиться. Итак, конкуренция? В моих глазах нет конкуренции. Эта гонка уже выиграна.

Мама Эшби смотрит на меня скептически.

— За что вы соревнуетесь? У вас межсезонье, и вы уже подписали контракт.

— Это мой подарок? — Анни прерывает меня, неосознанно позволяя мне увернуться от ответа. Не дожидаясь моего согласия, она выхватывает папку из моих рук и открывает ее.

— Ладно, угощайся, — саркастически говорю я.

Анни смотрит на папку, потом на меня.

— Не может быть.

— Это не настоящее, — объясняю я. — В турфирме просто дали мне это, чтобы у меня было что-то, чтобы подарить тебе, и это было менее глупым, чем просто сказать: «Вот, я купил тебе билет на самолет».

— Билет на самолет? Куда он тебя посылает? — спрашивает Бесс, уперев руку в бедро.

— Европа! — Анни бежит ко мне, врезается в меня и обнимает за шею, прежде чем я успеваю ответить.

— Полагаю, ты этому рада?

— Ты серьёзно? Это как билет с открытой датой! — кричит Анни. — Ты велел ему купить это, Ной?

Ной улыбается впервые с тех пор, как мы попали сюда.

— Нет, не говорил. Но я рад, что он увидел причину и нашёл её для тебя. Ты отлично проведёшь время.

— Боже мой! Я должна позвонить Лукасу и Эвери. Они будут в восторге. Они уезжают через три недели. Дерьмо. Ресторан меня не отпустит.