Глава 2

Джилл замышляла убийство, глядя на акулу и лицо со шрамом. Именно этими именами она окрестила мужчин. Они надели на нее наручники и пристегнули ремнями к удобному креслу внутри небольшого причудливого самолета. От турбулентности ее слегка тошнило, но Джилл не жаловалась. Они наслаждаться бы, если бы поняли, что она страдает.

— Мы почти на месте, — акула одарил ее улыбкой, продемонстрировав все свои зубы. — Может, напоследок дать тебе несколько советов?

— Я лучше слушаю, когда меня не связывают, как индейку. Отпусти меня, и я буду более чем счастлива послушать твою болтовню, — мысленно представив, как она бьет его по губам, Джилл улыбнулась. — Я больше не сержусь.

Лицо со шрамом усмехнулся.

— Она лжет. Даже не может скрыть ярости в своих глазах.

— Вижу, — адвокат отхлебнул из бокала темную жидкость и затянулся вонючей сигарой. С тех пор как она проснулась, они оба курили эти сигары почти одна за одной.

— Мне нужно в туалет.

Лицо со шрамом покачал головой.

— Однажды мы уже попались на эту удочку. Ты выбежала с крышкой для мусора, швырнул ее в мою голову и бросилась в кабину пилотов, крича о том, что тебя похитили. Напрасные усилия. Оба пилота уверены, что ты на борту в бессознательном состоянии. Они видели, как я нес тебя на плече. Здесь тебе никто не поможет.

Самолет снова затрясло. Ее тошнота вновь вернулась, поэтому Джилл помолилась, чтобы ее не вырвало обедом. Не то чтобы от него много что осталось. Она не знала точно, сколько часов прошло с момента похищения и ее пробуждения в самолете. Маленькие окошки были темными, значит, солнце уже зашло.

Самолет покачнулся, затем поднялся и снова упал.

— Она неважно выглядит, — заметил акула.

— Я в порядке, — солгала она.

— Турбулентность возникает из-за близости гор, — адвокат снова затянулся отвратительной сигарой, выпуская струйку дыма в потолок. — Скоро мы пролетим их и приземлимся. Нужно оставаться на низкой высоте, чтобы избежать обнаружения радарами.

Джилл не хотела этого знать. Она представила, как самолет врезается в склон горы и превращается в огненный шар.

— Ты говорил, что мы летим на Аляску?

— Да.

— Так вот где живет этот придурок?

— Да. Здесь. И не говори так о своем отце. Он бы обиделся.

— Ох, это было бы ужасно, — фыркнула она, натягивая наручники. Джилл давно не двигала руками, так как металлические оковы больно впивались в кожу. — Ведь он такой замечательный парень, раз угрожал беременной женщине и бросил нерожденного ребенка. И в дополнение ко всему перечисленному он отправлял головорезов, чтобы терроризировать нас, каждые несколько лет. Щенков он тоже пинает? Ему обязательно нужно это сделать, чтобы производить впечатление на людей.

— Она привлекательна до тех пор, пока не откроет рот, — лицо со шрамом облизнул губы. — Как бы мне хотелось быть тем, кто сможет ее приручить. Держу пари, это было бы непросто. У нее вообще нет никакого уважения, — он распахнул кожаную куртку и постучал пальцами по ремню, который был вдет в петли джинсов. — Я бы снял его и прошелся бы по ее заднице так, что она забыла о сарказме.

— Ого, звучит так заманчиво, но у меня есть идея получше, тупица. Почему бы тебе не снять ремень, не пойти в ванную и не повеситься на нем? Сделай одолжение миру и убедись, что не наплодишь мини-идиотов. Я буду более чем счастлива одолжить тебе наручники, чтобы закрепить твои запястья за спиной на случай, если в последнюю секунду ты передумаешь. Спрашивай, не стесняйся.

Он наклонился на мягком сиденье и сердито посмотрел на Джилл.

— Не хочешь повторить?

— Перестань позволять ей провоцировать себя, — вздохнул адвокат. — Скоро она уже не будет нашей проблемой.

— Она просто стерва, Коул.

— На самом деле это не так. Ты чувствуешь то же, что и я. Она определенно похожа на свою бабушку.

— Ты уверен, что она унаследовала хоть какую-то кровь от своего отца или бабушки? Может, эта девка слишком испорчена? — прорычал лицо со шрамом. — Если лорд Эвиас отвергнет ее, то наши планы полетят ко всем чертям.

— Дэкон говорил, что однажды проверял ребенка, когда она была совсем маленькой. Тогда он остался с ней наедине, уведя подальше от матери. Поэтому она точно его ребенок.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? — Джилл была в ярости и панике одновременно. Донор спермы оставался с ней наедине? Это было тревожно.

— Твой отец как-то приходил в твою школу, когда ты была совсем маленькой, чтобы лично осмотреть тебя.

— Я не помню этого, — ублюдок разговаривал с ней? Он точно не представился. Она бы ударила его по яйцам.

— Он лишь подошел достаточно близко, чтобы увидеть и изучить тебя. А затем оцарапал твою руку, чтобы взять образец крови.

Она ничего не помнила о подобном инциденте.

— В довершение ко всему он еще и извращенец. Охренеть как жутко, — ей было немного не по себе. Как посмел этот сукин сын шпионить за ней? — Какой же он трус!

— Не смей так говорить о своем отце! — адвокат погасил сигару и допил напиток. — Дэкон пытался защитить тебя от своего отца. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

— Как благородно. Продолжай. От чего, скажи на милость, он защищал меня? Неужели дедушка растлитель малолетних? Я бы не удивилась этому, учитывая всю родословную.

Лицо со шрамом вскочил на ноги, сжав руки в кулаки.

— Как ты смеешь так гнусно отзываться о Дэкере!

— Сядь, — потребовал Коул.

Уродливый мужчина зарычал на Джилл.

— Ты же слышал приказ. Сядь, бульдог. По крайней мере, так звучит твой рык. Или тебе нужен кто-то, кто бросил бы кость или вручил блошиный ошейник, чтобы не надевать намордник?

— Я убью ее, оторву ей руки. Я…

— Сядь, Бун! — лицо адвоката исказилось от ярости, а голос прозвучал глухо и страшно.

Это поразило Джилл. Она уставилась на него с открытым ртом, который вскоре закрыла. Лицо со шрамом сел, с силой опустив задницу на кресло, а затем потянулся за ремнем безопасности, чтобы пристегнуть тот вокруг талии.

— Ее надо было утопить при рождении, — пробормотал Бун.

Коул закурил новую сигару.

— Господи. Еще одна? Разве ты не видишь дымовую завесу? Ты уверен в своем намерении оставить меня в живых? — она подняла голову. — А у этой штуки нет циркуляции воздуха? Это дерьмо же должно как-то выйти? Дым такой густой, что напоминает туман.

— Заткнись, — акула затянулся сигарой, выпустил дым и расслабился в своем кресле. — Города беспокоят нас зловонием стольких тел. Именно так мы заглушаем свое обоняние. Ты все еще пахнешь ими, я не хочу чувствовать твой запах.

— Я приняла душ сегодня утром, значит, от меня не воняет. Думаю, во всем виновато дыхание собачки Фидо[1].

Лицо со шрамом зарычал и попытался встать, но забыл, что пристегнут ремнем безопасности. Его отдернуло назад, прежде чем он успел сдвинуться больше чем на несколько дюймов.

— На самом деле ты пахнешь. Просто привыкла к этому зловонию, потому что живешь с людьми всю свою жизнь, — Коул улыбнулся. — Ты всегда была так свободна в своем сарказме?

— Ты имеешь в виду в честности?

Адвокат рассмеялся и повернул голову, чтобы посмотреть на своего покрытого шрамами товарища-похитителя.

— Она понятия не имеет, кем является. Вот что происходит, когда ты сопротивляешься своей истинной природе. Пожалей ее, Бун. Она, вероятно, испытывала жажду крови в подростковом возрасте, но не понимала, что происходило. Это сделало ее злой и безумной.

— Ох, прямо сейчас я чувствую жажду крови. Забудь о моих подростковых годах, — Джилл вцепилась в подлокотники, к которым были прикованы ее запястья. — А тебе я советую поискать зеркало и хорошего психиатра, раз ты так хочешь поговорить о том, кто из нас сумасшедший. Ты похитил меня!

— Твой отец защищал тебя, — Коул проигнорировал ее слова. — И никогда не хотел, чтобы ты осталась с той женщиной. Она была простой студенткой колледжа, ничего больше. Конечно, он знал, что его отец попытается каким-то образом тебя использовать. Тогда Дэкон был еще наивен. Он не понимал в полной мере, когда скрывал твое существование, что поставлено на карту или на что мы могли бы тебя обменять. Твоя родословная придала тебе ценность. Теперь он стал мудрее и осознал — то, что хорошо для всех нас, хорошо и для него. На самом деле, то, что он оберегал тебя, было очень благородно с его стороны.

— Белочка!

Лицо со шрамом фыркнул и огляделся в поисках животного.

Джилл рассмеялась и покачала головой.

— Отлично. Меня похитили идиоты, которые не понимают шуток. Ты несешь чушь. Впрочем, не бери в голову. Можешь разглагольствовать дальше.

— Надеюсь, Эвиас разорвет ее на части голыми руками, — в глазах парня сверкнул гнев. — Он убил свою последнюю любовницу.

— Великолепно. Еще один псих. Это твой брат? Думаю, он по любому как-то относится к твоей семье. А если нет, то тебе стоит переспать с ним, раз он убивает своих любовников. Тебе нужна мужская любовь, Фидо.

Он потянулся к ремню безопасности и снова зарычал.

— Довольно, — потребовал адвокат. — Иначе я больше ничего тебе не расскажу, Джиллиан, — он снова затянулся сигарой и улыбнулся своему приятелю. — Что бы ты ни хотел с ней сделать, реальность окажется намного хуже. Встреча с Эвиасом — уже довольно страшное наказание.

Внутренности Джилл скрутило от беспокойства.

— Мне казалось, ты везешь меня к донору спермы. Не мог бы ты как-нибудь упростить свои сумасшедшие истории?

— Твой отец, — Коул сделал ударение на последнем слове, — нуждается в тебе. Наконец, у тебя появилась цель в жизни, ведь ты обладаешь родословной, которую жаждет заполучить его враг. Ты обеспечишь наше выживание, став подношением Эвиасу, который в настоящее время хочет выследить и убить каждого, кто связан с нашим лидером клана. Кстати, речь о твоем дедушке.

— Он мне уже нравится, — она сделала паузу. — Просто для ясности, я говорю об этом Эвиасе. Не о доноре спермы, не о его отце. Ты упомянул клан? — Джилл посмотрела на свои непослушные светлые волосы, свисающие через плечо. Лицо со шрамом испортил ее косу, когда вцепился в нее во время борьбы в цехе. — Значит, я наполовину ирландка или что-то в этом роде? Жаль, что я не знала этого и не надевала все эти милые булавки в День Святого Патрика.