Глава 9

Через неделю я подписал договор аренды на свою первую квартиру, которая стоила дешево, потому что она была в миле от аэропорта, и рев самолетов, пролетающих над головой, отвел большинство потенциальных арендаторов. Однако мне это было удобно, потому что я мог добраться до работы за десять минут на велосипеде, а Анджела могла приехать и остаться на ночь в любое время, когда ей захочется.

Мой отец был верен своему слову. Он мне ни в чем не помог. Он не позволил мне взять из моей комнаты мебель – ни одного предмета – поэтому мне пришлось купить кровать и стол на распродаже во дворе. Моя мать не могла вынести этого, но я помню комок в горле, когда она тихонько сунула мне в руку пятьдесят долларов в день моего отъезда.

Именно Анджела помогла мне купить тарелки и кухонную утварь, постельное белье и небольшой телевизор, которые мы нашли в секонд–хендах. Ее родители дали мне диван, от которого они все равно хотели избавиться.

По иронии судьбы, единственное, что мой отец позволил мне взять из дома, было единственным, чего я действительно хотел.

Он позволил мне взять Бентли.

***

Я не звонил родителям и не разговаривал с ними больше двух месяцев. Я не пытался их наказать. Мне просто было неинтересно выслушивать лекции о том, почему я совершаю самую большую ошибку в своей жизни. Поэтому я подождал и подумал, что, возможно, в конце концов, они примут мое решение и позволят мне выбрать свой собственный путь.

С моей точки зрения, даже если я и совершал ошибку, то это была моя ошибка, и я был готов и хотел учиться на ней – и на всех других, которые я, вероятно, совершу в ближайшие годы.

Разве это не часть жизни? Следовать своему сердцу? Исследовать неизвестное и путем небольших проб и ошибок?

Анджела по большей части соглашалась со мной, хотя и беспокоилась, что я потеряю связь с семьей. Она определенно не хотела чувствовать себя ответственной за это, поэтому, когда прошел третий месяц и все еще не было связи, она предложила мне взять трубку.

– Позвони, когда узнаешь, что твоего отца там не будет, – предложила она однажды вечером, когда мы гуляли с Бентли. – Держу пари, что твоя мама будет в восторге, услышав твой голос, и даже не скажет ему, что ты звонил, если ты этого не хочешь.

Я обдумал это. – Если она хочет услышать мой голос, она может позвонить мне в любое время, – сказал я. – Я есть в телефонном справочнике.

– Нет, это не так. Тебя не будет в книге, пока не выйдет следующая

– Когда же это будет? – спросил я.

– Понятия не имею, – ответила она со смешком.

Бентли ненадолго остановился, чтобы поднять ногу и пописать на телефонный столб, затем продолжил.

– Я уверен, что мама знает номер справочной службы, – заметил я.

Анджела игриво толкнула меня в сетчатый забор, который тянулся вдоль тротуара. – Ты невозможен, – сказала она.

Я отскочил от забора и вернулся к ней. – Да, и поэтому ты меня любишь.

– Неужели? – ответила она с озорством в глазах. – Я думала, что по совсем другой причине.

Я улыбнулся и обнял ее за плечи. Мы пошли дальше, наши шаги были в идеальном унисоне, в то время как гигантский Боинг 767 прошел над нашими головами–взлетая в какое–то экзотическое место, без сомнения.

Мысль о том, какие неизведанные территории лежат за моим горизонтом, наполняла меня надеждой и волнением. Я чувствовал себя одним из тех реактивных лайнеров, которые наконец–то взлетели со взлетно–посадочной полосы. Все в моем мире казалось новым и многообещающим.

Жаль, что это чувство не продлилось дольше. Через две недели мне пришлось спуститься с облаков, когда позвонила мама с новостями.

Внезапно я снова оказался на земле, живя среди давления моего старого мира.